Ольга Мороз - Пусть мне повезет

— Ну, можно и так сказать, — мне стало неловко, а врать я не хотела, да и не могла, поэтому честно рассказала, и про дедушку и его просьбу другу, ну и про ворота.

Соседка на рассказе о домовом смеялась, аж слезы выступили:

— Вот это я понимаю, подрывник! Представляю, как сейчас все хозяйственники, да и руководство ругается! Серьезное заведение и с такими центральными воротами — это же блеск.

Ей, как ни странно, моя история понравилась, и она не стала ничего говорить о том, что я сюда попала по блату, а даже успокоила меня. Оказывается, что практически все подрывники проходили через собеседование и одну демонстрацию своей магии, так что я, можно сказать, прошла на общих основаниях. А письмо моего дедушки, так ректор ему спасибо должен сказать, если бы не я, группу могли распустить, ведь в группе должно быть не меньше семи человек, и я как раз седьмая.

Седьмая комната, седьмая в группе… Может, мне начинает везти. По крайней мере, с соседкой мне повезло, она оказалась приятной девушкой. В силу того, что у нее магия проявилась направления такого, которое обычно бывает у парней, подруг у нее не было, а парни с ней дружить не хотели в виду того, что она претендовала на их магию. Глупость, но именно так прошло ее детство и юность, так что она, как и я, особо ни с кем не общалась. Уже через какой-то час мы болтали как лучшие подруги, рассказывали про свою жизнь, смеялись над веселыми историями и просто радовались общению.

Мне здесь уже нравится, ведь у меня, возможно, появилась подруга.

'Первый учебный день, лиха беда — начало…'

Проболтали мы с Кристи до самого вечера, нам было легко и весело вдвоем. Она рассказала мне, как нелегко жить, когда у тебя четыре старших брата, как они опекают, но при этом не дают даже шанса на свободу, один из братьев, кстати, еще учиться в нашей Академии, на третьем курсе. Он будет законником, и даже известно, где будет работать. На практике он был во дворце императора, и его в дальнейшем решили оставить там же.

Вечером я связалась с мамой, рассказала, что у меня все хорошо, и я очень по ним всем скучаю. Мы поболтали немного, и она отправилась передавать новости всем нашим, а я сходила в душ и легла спать, завтра подъем на первую пару. Кто придумал, что учиться надо с утра, а не после двенадцати.

Утро началось с какого-то не то воя, не то писка, с периодическими взрывами и ругательством кого-то с серьезным басом. Когда я, ошалелая от такой какофонии, грюкнулась с кровати, на другой стороне комнаты тоже на полу, дико выпучив глаза, сидела Кристи, кутаясь в одеяло:

— Это что?

— Судя по времени, наверно наш будильник, — Кристи попыталась встать, запуталась в одеяле и снова упала.

— И так будет каждое утро? — у меня даже глаз задергался.

— Братья говорили что-то о том, что есть традиция в Академии — в первый день обучения испоганить будильник. Там вроде еще что-то про праздники было, но я им не особо поверила, поэтому и не вникала.

— Зря, нам было бы неплохо знать, чего ожидать.

В это время за окном прекратилось это издевательство, и наступила блаженная тишина. Мы кое-как выбрались из плена одеял, и потопали собираться. Пошли, сходили в душ, причесались, Кристи завязала свои шикарные, ровные, черные волосы в высокий хвост. Ну, а я свои спиральки тоже попыталась продрать, и в результате, как обычно, связала из них дульку, что-то другое из них я сделать не могу.

Одеты с Кристи мы тоже были по-разному. Она в черных облегающих штанах и ботинках, блузке и корсете, вся в черном, строго и опасно. Я же надела яркую футболку и штаны, которые мне папа передал, объяснив, что у них в таких, все подростки и не только, ходят. Называются они джинсы. Мне они пришлись по душе, потертые с прорехами, синие, с низкой талией. Мама попыталась сказать, что это совсем не то, что нужно носить ведьмочке. Но то, что носят обычные ведьмочки, на мне смотрится смешно, не тот типаж. Мама папу попыталась отчитать и забрать у меня джинсы, но папуля — молодец, передал и ей джинсы, и если мои были немного шалопайские, как выразилась бабуля, то мамины все строгие, зауженные, и на маме как вторая кожа сидят. Когда мамуля приоделась, да с каблуками, то поняла, что этот наряд ее любимый. Она, и правда, в этих джинсах, на каблуках и в блузке выглядела просто сногсшибательно.

Я сначала собиралась в Академию взять более консервативные вещи, чтобы не выделяться, а потом плюнула и взяла свои любимые и удобные шмотки, все равно с моими волосами затеряться не получится.

Вот такие разные и не похожие между собой мы с Кристи отправились на нашу первую пару — 'Теория введения боя', она, кстати, у нас была общая.

Хорошо, что Кристи до этого побродила по Академии, она знала, как тут ориентироваться, чтобы не заблудиться. Первая цифра — корпус, далее точка, как разделитель, вторая — этаж, а последние цифры — это номер аудитории. Наш путь пролегал в аудиторию 3.343. Когда мы туда добрались, народ уже расположился на местах, свободным оказался только третий стол возле окна, к нему мы и направились. На первых партах трех рядов сидели только девушки, все как одна с прическами, в коротеньких платьицах и с идеальным порядком на столе — мои одногруппницы, все шесть.

Дальше сидели парни брутальной наружности, всего парней было около двадцати, кто-то сидел по двое, кто-то в одиночестве. Этот кто-то сидел как раз за нами, и смотрел тупо в парту — странный на всю голову, или, может, он еще досыпает. Я присмотрелась, и тут он поднял на меня глаза, черные, без зрачков. Мамочки! Отвернулась я со скоростью ветра, а сзади весело хмыкнули. Смешно ему, пугает глазищами своими страхолюдными!

Мои дальнейшие наблюдения за группой оказались неутешительными. Мужики выглядели опасно, все как один, и смотрели на девушек, как на еду. У нас так соседка-толстушка, будучи в очередной раз на диете, на кондитера смотрела, тоже крупного мужчину. Смотрела она так, что мужик волноваться начал за свою сохранность, а потом — бах, и они женаты, и оба счастливы. Она всегда ест вкусняшку, а он млеет, что у него есть главный фанат и дегустатор его творчества, все в выигрыше.

Эти походу с утра не ели и голодные сейчас, а может, вообще несколько дней не ели. Мы вот с Кристи успели забежать в буфет и взять по чашечке чая и кофе, и по бутербродику с колбаской, зря они не подумали о завтраке. Парни на соседнем ряду что-то интенсивно обсуждали, громко смеялись, потом один из них решил, что мы тоже должны быть вовлечены в их диалог:

— Кристи, ты уже отошла после своих вчерашних полетов? Ты привыкай, тебе придется научиться летать без крыльев.

Прозвучало это издевательски, парни дружно заржали, за Кристи стало обидно.

— Ой, а вы умеете летать без крыльев? Покажите, мальчики, как это? — это уже я решила вмешаться.