Нина Блазон - Время волка

Изабелла смущённо рассматривала второй эскиз, неуклюжий рисунок из сказки. Томас скопировал его, и теперь она держала рядом его портрет. На мгновение девушка почувствовала себя обокраденной, оттенок страха коснулся её. « Он ещё и охотник », — подумала она.

— Вероятно, вы охотно выхватываете у предметов их тайны?

— Если это поможет делу, то да, — серьёзно ответил он. — И? Вы помните?

— Нет, — это была правда. Поляна была мимолетной картиной из его мечты, ничего более.

Томас, кажется, был разочарован.

— Вероятно, вам поможет кое-что другое, что восстановит вашу память. Старый, седоволосый образ , который вы описали на окзитанском языке под рисунком. Это мужчина, который говорил с вами? Я преследовал его в лесу. Вы готовы посмотреть на него?

Всё противилось в ней, но Изабелла задержала дыхание и кивнула. Он медленно повернул рисунок и показал ей обратную сторону. В первый момент её сердце подпрыгнуло, сверкнуло смутное узнавание, но темнота не рассеялась.

— Я не знаю точно. Он кажется мне знакомым, но в моих снах всегда присутствует челюсть с острыми зубами.

Томас кивнул, как будто ожидал это возражение.

— Я считаю, что некоторые впечатления смешиваются. Вероятно, вы видели этого мужчину, может быть, он нагнулся над вами. И здесь это повисло на его шее. Снизу это выглядело как гримаса с острыми зубами.

Он тихо прищёлкнул, когда поднял вверх что-то обеими руками. Потом это зависло перед ней как улыбка зверя: кожаный шнурок, на который были нанизаны дюжина сомкнутых волчьих зубов. Это было удивительно простое объяснение, и она была почти разочарована.

— Всего лишь человек?

Томас криво улыбнулся.

— Надеюсь на это. Всё другое перевернуло бы мой мир с ног на голову. Да? — в его голосе затеплилась надежда, что, казалось, она излучала тепло. — Это он: вы также говорили, что у бестии есть имя. Как его зовут?

Она закрыла глаза и лихорадочно искала в сумраке своих кошмаров.

— Я не знаю, я… только лишь знаю, что упала с лошади. Я попыталась подняться, но ушла не далеко. Моя лодыжка была вывихнута и я потеряла ботинок.

— Ботинок? Как он выглядел?

— Чёрный зашнурованный ботинок с тёмно-красным каблуком.

— И тогда?

— Потом был шёпот. Когда я грежу во сне, то слышу, что зверь говорит со мной, но когда я просыпаюсь, ничего не помню.

— Это не плохо, — бормотал Томас. — Имеются другие исходные данные, и мы можем…

— Вы ведь всегда вспоминаете об этом в своих снах? — упомянула она ему.

Тень боли мелькнула по его чертам.

— К сожалению, в каждом из них.

— Что вам снилось, прежде чем я вас разбудила?

— Мертвецы, — ответил он помедлив. — Бедная Мергерит, маленький Мартин и женщина, гроб которой стоял в Сог. Они каждую ночь спрашивают меня, что произошло. И не оставят меня в покое до тех пор, пока я не скажу им, что их убило — или кто.

— Таким образом, вы до сих пор слышите шёпот призраков.

Казалось, он так расстроился, что, не смотря ни на что, Изабелла улыбнулась. Потом Томас тоже скривил рот в кривой ухмылке.

— Поймали, — сказал он. — На это у меня нет никакого ответа, — некоторое время он задумчиво смотрел на листы в руке, потом развернулся к ней. — Мадемуазель, я могу посмотреть на вашу щеку?

— Что вы хотите?

— Я знаю, это звучит нагло, но я должен знать, есть ли у вас похожие травмы как у Маргерит.

Изабелла возмущённо качала головой.

— Как вы думаете, почему мой брат прячет меня здесь и никто не может увидеть меня до тех пор, пока всё не зажило? И вы хотите увидеть мои шрамы? Вы сразу сделаете рисунок!

— Я всё же говорил, что вы можете мне доверять! — ответил он с той мягкостью, которая снова полностью застала её врасплох. « Как будто боролась с мечом с кем-то, кто был совсем не вооружён ».

— И даже если это так, — шептала Изабелла. — Вы серьёзно думаете, что я покажу чужаку своё изуродованное лицо?

— Ничто не может вас изуродовать, — почти удивлённо ответил он. Это не было лестью, Томас говорил настолько откровенно, что всё её возмущение пропало. И девушка почувствовала, что настоящей причиной отказа было то, что ей было не безразлично, находит он её красивой или уродливой.

« Как будто это имело бы значение! » Изабелла увидела перед собой мёртвую девушку на поле и ещё много других девушек — убитых или раненых, и вместе с тем, лишённых какой-либо защищенности. « И я принадлежу к ним. С той ночи ».

Томас молчал и совершенно не пытался её убедить, и Изабелла поняла, что он хорошо сражался, но другим оружием: с его упорством, с терпением и страстью, проникая в суть тайны, которая почти пугала её. И, конечно, это был тот момент, в который она пыталась решиться и просто ему доверять.

Изабелла взялась за ожерелье и решилась. Шёлк скользнул с её волос. Она собрала всё своё мужество, потом перекинула тяжёлую завесу своих волос на другую сторону шеи. Изабелла подготовила себя к тому, чтобы выдержать то же брезгливый ужас, который не могли скрыть брат и врачи. Но Томас выглядел только обеспокоенным и немного грустным.

— Вы позволите? — мягко спросил он. Изабелла отшатнулась назад, когда Томас поднял руку, но потом допустила, чтобы юноша бесконечно нежно коснулся её подбородка, и повернул его немного в сторону. — Теперь я рад, что вы не вспоминаете, — тихо сказал он.

Изабелла не знала, почему вдруг слёзы стали жечь ей глаза. Никогда прежде она не чувствовала себя такой беззащитной и утешенной как теперь этими словами, которые были как ласка.

— И? — шептала она.

— Однозначно, типичные раны. Царапины когтей, которые спускаются вниз вдоль передней части уха до дуги нижней челюсти на шее. Они уже почти зажили, скоро многие из шрамов больше не будут видны. И на вашем горле… Расстояние между обеими челюстями шире, чем у волков. Вам повезло, что вы пережили нападение.

— Вероятно, моя шуба спасла меня. Если бы толстый материал не защитил мою шею…

Изабелла не заметила, когда Томас передвинул свою руку. Внезапно она легла на её щеку, осторожно защищая лицо, и в этом контакте девушка замерла. Оно было тревожно милым. Изабелла не знала, почему как раз теперь должна была вспомнить, какими грубыми были кулаки Эрика или руки аристократов, которых она знала: готовые узурпировать то, что было прекрасно и ценно. Рука Томаса напротив… слегка дрожала.

Где-то снаружи скрипнула дверь, и они испуганно отошли друг от друга. Зашипело, когда Томас молниеносно потушил свечу пальцами. Потом они неподвижно сидели в темноте и внимательно слушали. Послышались шаги, и кто-то подошёл ближе. Изабелла перестала дышать и закрыла глаза. « Пожалуйста, нет! » — думала она. — « Жан-Жозеф закроет меня в монастыре на всю жизнь, если найдёт меня здесь — на кровати, рядом с чужаком! »