Яна Паувел - Серебряный – цвет ярости

– Ты работаешь на меня…

– Это не отменяет трудового законодательства… Вы же адвокат, не мне вам объяснять.

– Уволю…

Я тяжело вздохнула и заглянула в лицо мужчине. Наверное, усталость и злость все же отобразились на моем лице, ибо он разомкнул свои пальцы и отпустил.

– Делайте что хотите… – холодно ответила и продолжила спуск.

– Почему ты не боишься увольнения?

– Потому, наверно, что не дорожу работой… – спокойно ответила.

Мужчина продолжал спускаться рядом со мной и лишь бессильно бесился, не в силах найти на меня управу.

– И чего же ты тогда боишься?

Я не ответила, но в памяти мгновенно всплыли яркие, будто это было только вчера, воспоминания. Маленькая кухня с разбросанной повсюду посудой. Пьяный отчим, в очередной раз, избивающий беззащитного ребенка, и ножка стола, за которую я тогда держалась, чтобы окончательно не забиться в угол. Я тогда уже даже не плакала… Не видела в этом смысла. Просто пыталась не умереть. В тот ужасный вечер я видела его в последний раз. К матери даже не заходила. Она пьяным мешком валялась на полу и совсем ни на что не реагировала. Порой мне кажется, что она тогда и умерла… Но подтверждения своим словам я скорее всего не найду. Боюсь, даже встретив ее на улице, я ее сейчас не узнаю…

Забавно то, что мне не было страшно, когда меня бил отчим, и не было страшно тогда убегать в неизвестность. Я не боялась проводников в поездах, которые раз за разом пытались меня поймать, чтобы передать полиции. Я и детдома не боялась. Страх пришел значительно позже. Забавно и то, что я так и не познала бы его, не попади я тогда в приемную семью. Окруженная любовью и поддержкой я впервые опустила все свои щиты. И впервые испытала чувство чуждое мне с рождение. Страх липкими щупальцами пробрался под кожу, вызывая почти панику. Но он так и не смог удержать меня подле семьи.

Чего я боюсь? Ответ до смешного прост. Я боюсь одиночества. Не того, когда питаешься уединиться, чтобы было место подумать над чем-то или разобраться в себе. А того, когда, находясь в толпе, чувствуешь себя невидимкой. Когда говоришь, но тебя не слышат. Когда в компании ты настолько незаметен, что на тебя могут по неосторожности сесть, просто забыв, что ты здесь.

Я глубоко вдохнула. Взгляд скользнул по смазливому лицу начальника. Именно смазливому. Высокий, но худой. И какой-то утонченный, что ли. Зеленые глаза русые волосы с легкой сединой на висках. На вид не больше тридцати, а по документам сорок шесть.

– Кольцо надевать будете? – устало спросила.

Мужчина вздохнул и, пошарив рукой по карманам, достал тонкое обручальное колечко. Повертев его немного между пальцев, неохотно надел.

– Простите за некорректный вопрос, но детей вы не хотели или ваша жена?

Виталий Дмитриевич поначалу улыбнулся, а затем взглянул мне в глаза, лицо его при этом стало необычайно серьезным.

– Поначалу мы не хотели спешить… – неожиданно вдумчиво проговорил он. – А затем как-то это само по себе отошло на второй план. А ведь у меня и, правда, мог бы быть уже взрослый ребенок…

Я вздохнула.

– Вы хоть записали номер Терентьевой?

Мужчина посмотрел на меня и начал медленно краснеть. Я тяжело вздохнула. И потерла пальцами чело. В деле должен быть.

– Значит так. Возвращайтесь в офис, там, в бумагах должны быть записаны ее данные. Найдете номер, перезвоните и перенесете встречу на понедельник.

– А может…

– Я завтра не приду… У меня есть другие планы…

– Интересно, какие это?

Я тяжело вздохнула и уже хотела ответить, когда на мое лицо упала тень. Странное чувство… Еще не подняв взгляд я уже знала кого увижу.

– Привет… – мягкий приятный голос.

Я подняла взгляд и против воли улыбнулась. Но Алекс не смотрел на меня. Его взгляд был прикован к Виталию Дмитриевичу. И мое начальство слегка побледнело, разглядывая парня. Да… Алекс внушал уважение, одним только своим видом.

– А вот и мои планы на завтра… – не очень уверенно проговорила я.

Алекс наконец перестал замораживать взглядом моего начальника и слегка улыбнулся. Хотя, глаза так и остались холодными.

– Виталий Дмитриевич, познакомьтесь, это Алекс… Алекс, это мой начальник…

Парень кивнул и протянул ладонь. Мой начальник на мгновение растерялся, но все же пожал руку парня.

– Пожалуйста, найдите номер Терентьевой…

Мужчина кивнул, а я осторожно отошла к Алексу и удивленно замерла, когда он прижал меня к своему боку и отобрал у меня сумочку.

– Можем прогуляться или я тебя подброшу домой…

– Что ты здесь делаешь? – спросила, я, игнорируя его слова.

Парень слегка нахмурился, а затем заглянул мне в лицо.

– Мне нужно было тебя увидеть… – тихо, с легкой заминкой, ответил он.

Теперь растерялась уже я.

– Что-то случилось?

Он мотнул головой. А затем остановился и подхватил меня на руки. От неожиданности я вскрикнула и схватилась за его шею.

– Поставь меня на место...

– Не хочу…

Я против воли рассмеялась и уткнулась носом в его рубашку.

– Почему же ты такой странный? – с вздохом спросила я.

– Это плохо?

– Не знаю… Но мне это даже начинает нравится…

Улыбку парня я скорее ощутила, чем увидела. И против воли улыбнулась сама. Странное двоякое впечатление. С одной стороны я совсем его не знаю, а с другой, будто бы знаю его всю жизнь.

Поначалу была долгая прогулка. Я даже не догадывалась, что ко мне домой можно так долго идти. Мы, правда, все время останавливались. Поначалу возле ларька с мороженым. Затем решили купить газировки. Потом наткнулись на стайку уличных музыкантов и остановились, чтобы немного послушать. Такие купюры еще, наверное, не бывали в руках парней. Алекс будто и вовсе не задумывался о деньгах. Потом мы проголодались. Точнее проголодался мой желудок. Но Алекс услышал. И заставил меня поесть, затащив в ближайшую забегаловку. Я очень долго смеялась, наблюдая за тем, как он перебирает лук. Оказывается, что-то ему все же не нравится…

Позже, уже подходя к моему дому, мы вновь наткнулись на уличных музыкантов. На город как раз опустились сумерки. Уличные фонари только начали зажигаться, когда Алекс остановился, и придержал меня за запястье.

– Потанцуй со мной… – с легкой улыбкой попросил он.

За время прогулки его глаза будто оттаяли. И сейчас искрились весельем. Я думала, что это уже невозможно, но он стал еще привлекательней. С тихим смешком я заглянула ему в глаза и вздохнула.

– Сейчас? – он кивнул. – Но мы же на улице…

Парень только склонил голову к плечу. Я против воли рассмеялась и осторожно подошла к нему. Играла медленная мелодия, и мы, не спеша, раскачивались ей в такт. Глаза, то и дело, выхватывали удивленные и любопытные взгляды прохожих.