Татьяна Зинина - Путь к свободе

— Ну, здравствуй, Вася! — проговорил один, протягивая руку моему другу. Тот пожал её скорее машинально, чем обдумано, потому что уже в следующую секунду оказался оторванным от меня и опрокинутым на грязный асфальт. — Помнишь меня?

— Эй, Рыжий, ты же хотел сначала поговорить, — отдёрнул его кто-то.

— А мы и так разговариваем, да? Вася? — прорычал этот Рыжий, и с силой двинул моего друга ногой по рёбрам.

— Ребята, стоп! — заорала я. — Вас четверо, а он один. Это уже ни в какие рамки не лезет!

— А ты, сучка, вообще молчи! — рявкнул тот, кого называли Рыжим. — А то хуже будет!

Он снова двинул Васю ногой, а тот лишь глухо застонал, даже не пытаясь сопротивляться.

Я порвалась к нему, но не успела сделать и шага, как меня грубо схватили за плечо.

Наверно именно это и было самой большой глупостью Серёжи, потому что отточенный механизм боя, который так долго и мучительно вдалбливал в мою голову Тамир, сработал автоматически.

Опрокинув на землю своего обидчика, и одним чётким ударом отправив его в царство снов, я повернулась к Рыжему, который даже не заметил, что в его рядах стало на одного бойца меньше. И пусть он был в два раза крупнее меня, пусть злость в его глазах была способна вызвать настоящий ужас, но… дать ему избить моего друга, я просто не могла.

Рассчитав траекторию прыжка, как однажды показал Лит, в два шага я преодолела разделяющее нас расстояние, и подпрыгнув, упёрлась руками в его лоб, и очень точно двинув каленом в подбородок, повалила этого бугая на пол. Падала я вместе с ним, но моё приземление было куда мягче, а когда мы вдвоём оказались на земле, со всей дури врезала по его носу. Послышался хруст, сопровождаемый диким ором моего обидчика-жертвы, воплями двух оставшихся парней, глухим криком Васи, и звуком подъезжающего мотоцикла.

Увидев, что в этом спектакле появились новые действующие лица, двое парней из свиты Рыжего поспешили покинуть поле боя, оставляя своего предводителя корчиться на полу, зажав руками кровоточащий нос. Меня же сейчас волновал только Габи, который выглядел, мягко говоря, не важно. Правда, если учитывать, что он успел получить только пару ударов, беспокоиться особо не стоило. Хотя… трещины в его рёбрах теперь определённо имелись.

Подскочив к нему, я принялась ощупывать повреждённые места, и убедившись, что переломов нет (по крайней мере явных), тут же помогла ему встать.

— А ты у нас ещё и Рембо? — глухо усмехнулся он, что сразу же отдалось болью в рёбрах.

— Да она и не такое может, если захочет. Да, Тиана? — этот насмешливый до боли знакомый тон заставил меня замереть на месте. Я застыла не в силах ни сдвинуться, ни даже пошевелиться, и дико боялась повернуть голову к той, что ко мне обращалась. Вася благоразумно предпочёл промолчать, а мне понадобилось целых пять глубоких вдохов, чтобы прийти в себя.

— Нет, — коротко ответила я. — Это вынужденные меры.

— А в полёте над ночным мегаполисом тоже была острая необходимость? — поинтересовалась девушка, а в голосе было столько иронии, что стало противно.

— Знаешь, Ния, не тебе меня судить! — я развернулась к ней лицом, и только сейчас разглядела, что эта чудачка улыбается. Да такой искренней улыбкой, которую мне ещё никогда не доводилось у неё наблюдать.

— А я и не сужу, — отозвалась девушка. — Всего лишь, интересуюсь. Любопытная я от природы. Хотя, сейчас не об этом речь. Эти два щенка, наверняка уже сообщили господам полицейским, что их друга избили в парке. И при всём моём желании пообщаться, я бы рекомендовала вам, как можно скорее покинуть это прекрасное место. Такси, кстати, ждёт у главных ворот. Я поеду первой, а вы за мной.

С этими словами она развернулась, и покатила свой транспорт в сторону освещённой аллеи.

— Леония, скажи, что я ошибаюсь, и это не мой мотоцикл в твоих руках? — прошипела я, только сейчас разглядев надпись на обшивке с правой стороны. Её я сделала собственноручно, сразу же, после своего первого триумфального падения, и гласила она: «Взлетая ввысь, помни, твой дом на Земле». Лично для меня в этой простой фразе было очень много смысла, да и выведена она была моим корявым почерком. Что только доказывало мою догадку. — Откуда он у тебя?

— Детка, ты не перестаёшь меня удивлять, — попробовал пошутить Вася, но тут же снова замолчал, скорчившись он боли. Вот и правильно друг, молчи пока. И без твоих комментариев тошно.

— Потом объясню, — отмахнулась она, ускорив шаг. Гнаться за ней и поддерживать при этом Васю, было крайне проблематично. Поэтому, пришлось проглотить собственное раздражение, и покорно двинуться следом. А в голове один за другим рождались новые и новые вопросы. Да только ответов не было… Ни на один.

Можно было, конечно, послать всё куда подальше и вернуться в гостиницу, но… любопытство штука неоспоримая. А в некоторых ситуациях просто гнетущая. Так что, я покорно усадила своего пострадавшего друга в такси, и мы двинулись за Нией. Правда, глядя на неё, нагло мельтешащую впереди в джинсах и чёрной ветровке, с длинными светлыми волосами, выглядывающими из-под чёрно-красного шлема, и осознавая, что едет она именно на моём Сузуки, честно, очень хотелось со всего размаха двинуть её по лицу. И даже тот факт, что она, судя по всему, обращалась с моей Сьюзи очень бережно, не мог остановить стремительно растущее внутри раздражение.

— Эх, Тиана, — проговорил Вася, отвлекая меня от построения планов по сворачиванию шеи Нии. — Оказывается, не только тебя могут преследовать прошлые ошибки…

— Это ты о Сергее? — поинтересовалась я. — Или Рыжем? Хотя, мне показалось, что они оба были бы не против разукрасить твоё личико несколькими сотнями синяков и ссадин.

— Прикинь… — промямлил он себе под нос. — Четыре года меня здесь не было, и только стоило появиться, как они тут же об этом узнали и…

— Что и? — мало того, что Ния вывела своим появлением, так ещё и Васю пробило поиграть на моём любопытстве.

— Да… в общем… — замялся Габриель.

— Говори. И лучше выкладывай всё коротко и максимально ясно.

Наверно, было в моём голосе, что-то такое, что заставило Василия удивлённо округлить глаза и напрячься. И я уже думала, что он промолчит, но…

— В общем, — начал он тихо. — Перспектива посвятить часть своей молодости армейской службе была не единственной причиной моего… так сказать, затяжного отпуска.

— Дай угадаю, — усмехнулась я. — Перешёл дорогу местной шпане, в лице своего рыжеволосого приятеля?

— К твоему сведению, «Рыжий» — это производная от фамилии. А зовут его Алексей Рыжов. И… я признаю, что виноват перед ним.

— Значит, мне не стоило сегодня вставать на твою защиту?

— Не знаю… Тебе видней. Хотя, уже всё равно, — голос Васи звучал как-то уж очень меланхолично.