Лиза Смит - Спасение: Невысказанное

Кровать была мягкой, а простыни слегка пахли стиральным порошком. Но, также, был и другой запах. Что-то… соленное. Слегка металлическое. Мередит нахмурилась, стараясь определить, что это.

Постепенно она также осознала звук. Все вокруг нее издавало медленное, размеренное шипение, что напомнило ей об океане — глубокое, медленное шлепанье под устойчивым шумом прибоя. Дыша в такт звукам, Мередит все глубже погружалась в полу-сон.

Все же, что-то продолжало привлекать её внимание, обостряя аппетит. Неосознанно она облизнула губы. Этот соленный металлический запах… Что-то в нём манило её больше, чем жаренная курица, приготовленная матерью, запах был слаще, чем только что испеченный яблочный пирог. Такой знакомый, но до сих пор непонятный.

Рот Мередит наполнился голодной слюной, когда что-то неожиданно зашевелилось в ее челюсти. В удивлении, ее руки взлетели ко рту.

Ее челюсть задвигалась снова. Осторожно, она прикоснулась к губам. Они были так чувствительны, она вздрогнула от боли удовольствия, когда ее осторожные пальцы встретили зубы. Более осторожно, она коснулась их снова.

Её клыки были длинными и острыми. Клыки.

Торопливый, шлепающий звук, запах соли и чего-то еще — меди — был почти непреодолимым. С каждым стуком, ее желудок и зубы болели.

Это Аларик. Она слышала сердцебиение Арарика. Она ощущала запах крови Аларика.

В ужасе Мередит встала из постели. Она взглянула на Аларика, такого умиротворенного и глубоко спящего.

Джеку удалось. Он обратил её в вампира.

И она умирала с голоду.

«Дорогой дневник,

Я потеряла все. Я потеряла себя.

Я не знаю, кто я без Стефана.

Я не писала уже много дней. Казалось, что если я напишу о случившемся, оно станет реальным.

Но это и так реально, неважно, напишу я это или нет.

Стефан мертв.»

Елена отдернула руки от ноутбука, как-будто прикосновение обжигало, затем плотно прижала пальцы ко рту. Стефан мертв. Её глаза наполнились горячими слезами, и она небрежно смахнула их. В последние дни она только и делала, что рыдала, и от этого ей не становилось лучше.

«Казалось, что земля перестала вращаться. Если Стефана мертв, то и солнце не встанет утром. Но время проходило и наступал новый день. Только вот для меня это больше ничего не значит, ведь Стефан всё ещё мертв.

Все мы доверяли Джеку. Он охотился бок о бок со Стефаном, выслеживая одного из Древних вампиров, Соломона. Но пока мы праздновали поражение Соломона, чувствуя себя счастливыми и, наконец-то, в безопасности. Джек вбил кол в сердце Стефана. Он убил его.»

Елена прекратила печатать и, положив голову на руки, предалась воспоминаниям. Глаза Стефана встретились с её, и он подарил ей теплую улыбку. Она знала, что они оба думали об одном и том же: теперь, когда от Древних не осталось и следа, они могут начать настоящую совместную жизнь.

Всё произошло мгновенно. Она осознавала, что что-то не так, но прежде чем крик предупреждения сорвался с её губ, Джек воткнул свой кол в сердце Стефана. Она опоздала.

С лица Стефана исчезла улыбка, и его глаза расширились. На мгновение его лицо озарило невинное удивление, а после оно стало пустым. Его глаза — цвета зеленой листвы, которые смотрели на неё с такой любовью — уже ничего не выражали. Его тело рухнуло на пол, но Стефана уже не было.

Джек не соврал: он действительно охотился на Древних, как и мы. Но, его целью не было обезопасить мир. Джек создал новый вид вампиров с помощью лекарств и операций, вместо крови и магии. Вампиры Джека действительно наводят ужас: у них иммунитет к дневному свету и вербене, а ещё, по словам Деймона, их невозможно убить любым обычным способом.

Джек не хотел конкуренции для своей лабораторной расы вампиров. Так что он решил устранить эту угрозу в лице самых опасных вампиров, самых древних. И не только самых Древних вампиров, но и самых умных, проживших долгую жизнь, созданных века назад. Таких вампиров как Кэтрин и Деймон. Как Стефан.

«Джек использовал всех нас — мои Силы Стражника, боевые способности Стефана и Мередит, магию Бонни — в качестве оружия против Соломона. Древний вампир слишком хорошо прятался, чтобы Джек мог найти его самостоятельно. Но, как только Соломон умер, Стефан стал следующим препятствием на его пути.

И мы понятия не имеем, где найти Джека или что он замыслил дальше. Охотники, путешествующие с ним — Тринити, Дарлин и Алекс — были обмануты также, как и мы. Они покинули город в попытках найти Джека. Только вот у них нет ни одной зацепки о его местонахождении.»

Елена с трудом сглотнула и снова вытерла глаза рукавом халата.

«Мередит и Деймон не думали, что Джек в самом деле исчез насовсем. Несколько дней назад Мередит сражалась с одним из его искусственных вампиров. Вампир сбежал, а Мередит едва выжила. Неужели Джек продолжит эксперименты тут, в Далкресте?

Я должна волноваться. Я должна хотеть мести. Но вместо этого, я оцепенела.

Без Стефана я тоже чувствую себя мертвой.»

***

В замке повернулся ключ, и Елена, оторвавшись от экрана компьютера, взглянула на вошедшего Деймона. Холодная квартира немного потеплела, как будто вампир с гладкими темными волосами принес немного летнего ветерка в комнату с кондиционером. Он, как казалось становился все меньше, приближаясь, как будто, ссутулил плечи. С помощью их связи Елена почувствовала, как его наполнила томящая боль, потому что он находился во владениях Стефана, снова напоминавших, что его брата уже нет.

— Ты ел, — заметила Елена, глядя на почти-человеческий румянец на его щеках.

— Это громко сказано, — в отвращении поджал губы Деймон. — Как я всегда подозревал, диета Стефана просто ужасна.

Елена вздрогнула, и Деймон посмотрел на её исказившееся лицо.

— Прости, — произнес он. — Я знаю, что не должен был… — В его глазах она могла видеть отражение собственной боли.

— Ничего, — ответила она, покачав головой. — Ты можешь произносить его имя, он же твой брат. Я просто… — Слезы снова стояли в её глазах, а она отчаянно заставляла их уйти. Она должна была прекратить плакать.

Деймон взял её руку, его пальцы были холодными и гладкими.

— Я даю тебе слово, что Джек заплатит за это, — тихо сказал он, его глаза были темны как ночь. — Чего бы это ни стоило.

Волна паники захлестнула Елену, выбив из нее дыхание, и она сжала руку Деймона между своими.

— Нет, — запротестовала она. — Ты должен быть осторожен, Деймон. Даже если это означает отпустить Джека.

Деймон напрягся, его темные глаза сосредоточились на ней.

— Мы пообещали друг другу, что отомстим Джеку, — твердо отчеканил он. — Ради Стефана.

Елена покачала головой.

— Я не могу потерять и тебя. — Она ненавидела дрожь в собственном голосе, но тем не менее расправила плечи и спокойно взглянула на Деймона, её лицо выражало непоколебимость. Иногда казалось, что присутствие Деймона было тонким барьером между ней и сумасшествием. Деймон был единственным, кто понимал её, кто любил Стефана также сильно, как она.