Лиза Смит - Спасение: Разоблаченное

После встречи выпускников в другом мире, тот взгляд, полный безнадежного желания, когда он склонялся над ее головой — та недоверчивость и ужас на его лице, когда она переродилась вампиром и забыла вначале, кем они были друг для друга — и признание чистейшего поражения на его лица, когда он позволил ей поцарапать его.

Жизнь, которую они построили вместе.

Тепло и комфорт, которые находила Елена в его руках, когда он прижимал Елену ближе к себе.

И даже удерживая свои воспоминания, Елена не могла ничего поделать с темы эмоциями, хлынувшими через стены, которые они так осторожно построили вокруг друг друга.

Любовь, нежность и сожаление. Боль и радость. Вина. Страсть.

Когда было достаточно, он медленно убрал клыки и на мгновение обхватил руками её лицо, остужая пальцами кожу.

Из-за темноты она ничего не могла видеть, но Елена подумала, что он смотрел ей в глаза.

«Кто ты?» прошептал он как в ночь пожара.

«Кто-то, кто заботится о тебе,» прошептала Елена.

Пожалуйста, подумала она, пожалуйста, позволь мне спасти его.

Рука Стефана задержалась на лице Елены на мгновение, нежно коснувшись кожи, а затем он исчез.

Далее возле двери, Елена услышала оглушающий треск, а затем свет, идущий из щели, проделанной Стефаном, наводнил темноту.

За треском последовал шорох, затем звук ломающихся веток и, наконец, глухой стук.

«Можешь выходить», — сообщил Стефан, силуэт которого темной тенью выделялся на фоне светлого прохода.

Щурясь, Елена выбралась наружу.

Солнце садилось. Снаружи было свежо, но эта прохлада отличалась от пробиравшего до костей холода гробницы.

На самом деле уже почти стемнело, но все казалось ярким после кромешной темноты.

Посреди погоста лежал огромный дуб, и его ветви касались гробницы, из которой они недавно выбрались.

Его вырвали с корнями.

Взгляд Елены упал на огромную яму как следствие выкорчеванного дерева.

«Этим и прислонили дверь», — озвучил ее мысли Стефан.

Когда глаза Елены приспособились к вечернему свету, она заметила длинные царапины от ветвей, которые уже заживали на руках Стефана.

Но взгляд Стефана был направлен мимо нее, и Елена тоже обратила внимание на брешь в каменном фасаде мавзолея, проделанную упавшим деревом.

Было столько гнева в том, как дерево было вырвано из земли и брошено напротив каменной гробницы.

Желудок Елены скрутило от волнения.

Она может любить Деймона, только он не испытывал даже привязанности, оставив их здесь.

Было уже совсем темно, когда Елена проскользнула на порог своего дома.

Она почувствовала большое облегчение, наконец оказавшись дома.

Елена с рождения жила в этом высоком особняке в викторианском стиле, и он казался ей таким светлым, тёплым и уютным, как будто отгораживал от темноты вокруг.

С кухни доносился грохот сковородок и запах жареной курицы.

«Через двадцать минут будем ужинать,» бодро позвала тётя Джудит.

Елена отозвалась в ответ, разглядывая себя в зеркале.

Она выглядела уставшей и растрёпанной, волосы спутались, а на лбу виднелась полоса из грязи.

На горле багровел шрам от укуса Стефана, две капельки засохшей крови блестели в его центре. Елена поправила воротничок рубашки, чтобы прикрыть шрам.

«Ты пришла!» — Маргарет сбежала с лестницы и, подпрыгивая от радости, подбежала обнять Елену.

«Я скучала.»

«И я по тебе.» смеясь, ответила Елена, «Весь день скучала.»

Она наклонилась, обнимая свою младшую сестрёнку. От её волос пахло детским шампунем и пластилином.

Отстраняясь, Маргарет хитро улыбнулась Елене.

«Тебя приходил искать твой друг,» сказала она.

«И он дал мне это.»

Она вытащила из кармана леденец и торжественно помахала им.

Елена посмотрела на конфету.

Это был полупрозрачный малиновый леденец в виде розы.

«Мило,» сказала она.

«Мэтт подарил?»

У него всегда была какая-то слабость перед её сестренкой, он всегда приносил с собой маленькие гостинцы.

«Нет, это твой друг Деймон,» ответила Маргарет, попытавшись забрать леденец обратно.

Елену захлестнула волна паники, она непроизвольно сжала пальцами конфетку.

Она пригласила его к ним домой.

Как она могла быть такой глупой?

«Дай,» сказала Маргарет, потянув за леденец.

«Нет, стой,» — сказала Елена, но Маргарет выдернула леденец из её рук, развернула и прежде, чем Елена сумела среагировать, сунула конфету в рот.

Леденец был упакован, успокоила себя Елена, наблюдая, как её младшая сестрёнка с очевидным удовольствием кушает его.

Яд не в стиле Деймона.

Если он задумал причинить боль Маргарет или тёте Джудит, то сделал бы это напрямую. Нет, это скорее предупреждение.

Он просто позволил ей осознать факт того, что сможет добраться до её семьи в любую минуту.

«Послушай меня, Маргарет,» сказала она, сев на карточки, чтобы быть на одном уровне с сестрой.

«Деймон не мой друг, понятно? И если он придет ещё раз, держись подальше от него.»

Девочка нахмурилась.

«Он очень милый.» сказала она.

«Я не понимаю, почему ты не хочешь с ним дружить.»

Елена удивилась, были ли это действительно слова сестры или это Деймон так сказал ей.

Что делать, если он использовал Силу внушения на её младшей сестре?

Она посмотрела в её небесно-голубые глаза, пытаясь понять, было ли в ней что-то не так, увидеть любой знак того, что это слова не её.

Девушка знала, что тот Деймон, которого она любила, ни за что бы не использовал Силу на ребенке. Он счел бы это ниже его чести и не по-джентльменски.

С тяжелым, болезненным чувством, она призналась себе в том, что не знает, на что именно был способен Деймон из этого времени.

«Мэгги, пожалуйста, можешь прийти, помочь мне разложить салфетки на столе?»

Позвала тетя Джудит из кухни, и Маргарет вывернулась из рук Елены и исчезла, не говоря ни слова.

Елена двинулась вверх по лестнице, ее шаги были медленными и тяжелыми.

Ей нужно было подумать

Должен быть выход, как заставить тётю и Маргарет убираться отсюда.

Она не могла позволить, чтобы они пострадали, и не могла позволить Деймону использовать их, как козырь в рукаве.

К тому времени, как она поднялась на верх, Елена уже знала что делать.

Она зашла в ванную и взяла полотенце.

Стянув одну туфлю, она обмотала полотенце вокруг неё, и затем открыла окно в коридоре.

Снаружи, ветви айвового дерева едва не касались оконной рамы.

Оно было достаточно близко, что в теории кто-то мог забраться внутрь, хотя дотянуться было довольно опасно.

Балансируя, она стукнула каблуком туфли по оконному шпингалету.

Полотенце приглушило звук удара, но не настолько, как надеялась Елена.

Она остановилась и прислушалась.