Ларисса Йон - Вечный всадник

Арес пригнулся к земле, а Битва со всей силы лягнул зверя прямо в грудь, отбросив его так, что тот ударился о дверь таверны. Пёс очухался так быстро, словно удар Битвы был не сильнее блошиного укуса, и направился к соре, пятившейся на четвереньках. Арес физически ощущал ужас демонессы — он пощипывал, словно удары маленьких плеток, и у Всадника сложилось впечатление, что она столкнулась с цербером впервые.

Далеко не лучший способ завести знакомство.

— Эй! — Отвлечь. Вскочив, Арес обнажил меч. Раздразнить. — Эй ты, дворняга мерзопакостная, я тут! — Прикончить.

Малиновые глаза цербера горели предвкушением; он прыгнул, обратившись в черную злобную тень. Арес встретил его ударом трехсотфунтового [2] 300 фунтов ~ 136кг меча. Воздух сотряс звук, ласкавший слух Ареса — хруст кости под металлом. По рукам Всадника прошла дрожь от удара, и из груди зверя хлынула кровь.

С ужасающим рыком пёс бросился в контратаку, оказавшуюся неожиданно успешной: огромная лапа врезалась Аресу в грудь. Когти царапнули нагрудник, и Всадник, отлетев назад, врезался в каменную колонну. Всё тело выше пояса пронзила боль, а цербер уже стоял над ним, и его челюсти сомкнулись в миллиметре от яремной вены Ареса.

Зловонное дыхание жгло глаза, на кожу капала пенистая жгучая слюна. Когти чудовища с силой вцепились в доспехи, и Аресу понадобились все силы, чтобы не дать церберу разорвать ему горло. Пёс чертовски старался запустить в него зубы, несмотря на то, что Битва осыпал его ударами копыт.

Вложив в удар всю свою мощь, Арес вонзил меч в брюхо зверя и рванул клинок вверх. Чудовище взревело от боли, а Всадник тут же откатился, развернулся и неловко размахнулся мечом.

Неловкий или нет, удар снёс церберу голову. Подергиваясь, голова упала на землю; от разрубленной шеи пошел пар. Кровь впиталась в рыхлую землю, не успев собраться в лужу, и из грязи выросли сотни черных зубов. Они сомкнулись на теле цербера и начали пожирать его.

Битва довольно заржал. Конь всегда отличался довольно странным чувством юмора.

Прежде чем земля забрала цербера, Арес вытер меч об его шерсть, мысленно благодаря любого, кто слышит, за то, что пёс его не укусил. Укус сулил бесконечный ужас: паралич не унимал боль… и не лишал способности кричать. Арес знал это не понаслышке.

Тут в голову ему пришла другая мысль, и он нахмурился. Мерзкие псы — хищники, убийцы и в основном охотятся стаями, так почему этот был один?

Что происходит?

Арес взглянул на дверь таверны. Сора исчезла — наверно, обстреливает бар демоническим огнём. Черт, просто великолепно — никто не потрудился выйти и помочь. С другой стороны, ни один демон в здравом уме не стал бы добровольно связываться с цербером, как бы ему ни нравилось убивать… а большинству демонов это очень нравилось.

Мелькнула вспышка света, и в двадцати ярдах [3] 20 ярдов ~ 18 м от него, в роще черных переплетенных деревьев, замерцал вызванный Хэррогейт. Обычные Хэррогейты были постоянными порталами, сквозь которые могли перемещаться существа подземного мира, но Всадники обладали способностью вызывать такие порталы по желанию, что обеспечивало внезапность атак и быстрые отступления.

Арес вложил меч в ножны. Появился Танатос, отбрасывавший мрачную тень туда, где её не должно было быть. И его самого, и Стикса, его буланого коня, покрывала запекшаяся кровь; на ноздрях жеребца вздувались кровавые пузыри.

Ничего необычного в этом зрелище не было, но уж чересчур подозрительно совпало время, и Арес, вскочив на Битву, выругался.

— Что случилось?

Танатос увидел мёртвого зверя, и его лицо потемнело.

— Видимо, то же, что и с тобой.

— Ты не получал вестей от Ресефа или Лимос?

Желтые глаза Танатоса вспыхнули.

— Я надеялся, что они здесь.

Арес выбросил руку вперёд, создавая Хэррогейт.

— Я к Ресефу. А ты проведай Лимос.

Не дожидаясь ответа брата, он направил Битву в портал. Конь прыгнул, и его большие копыта приземлились на скалистый уступ, до гладкости отшлифованный резкими ветрами и снежными буранами.

Это было укрытие Ресефа в Гималаях — огромный лабиринт пещер, уходивший глубоко в горы и невидимый человеческому глазу. Арес спешился одним плавным движением; звук от удара его подметок о камень бесконечным эхом разнесся в разреженном воздухе.

— Ко мне.

Боевой конь мгновенно исчез, тонкой струйкой дыма обвился вокруг руки Всадника и застыл на его предплечье в виде татуировки — серо-коричневой лошади.

Арес решительно вошёл в пещеру, но не успел пройти и десяти шагов, как по спине у него словно прошёл ток силой в десять тысяч вольт.

Пора танцевать.

Он уже нёсся вперёд, на бегу обнажая меч; металлический шорох клинка, покидающего ножны, был подобен шепоту любовника во время прелюдии. Неважно, что только что он бился с врагом. Арес любил славную битву, ему отчаянно хотелось снять напряжение, накрывшее его с силой полноценного оргазма, и он давным-давно уже решил, что сражаться ему нравится больше, чем трахаться.

Впрочем, он не мог не признать, что нет ничего лучше, чем переключиться с хорошей драки на страстную женщину. Может быть, после всего этого он вернется в таверну и найдет какую-нибудь Подстрекательницу Войны .

Адреналин горячим потоком бежал по жилам. Арес свернул так резко, что его даже занесло, и ворвался в основное обиталище Ресефа.

Его брат, сжимая окровавленный топор, стоял посреди комнаты, забрызганной свежей кровью. Ресеф тяжело дышал, ссутулив плечи и склонив голову так, что белокурые волосы закрыли лицо. Он не двигался; все его тело как будто окаменело. Позади него лежал мертвый цербер, а второй, вполне живой, лежал в углу, хрипло рыча и скаля острые как бритва зубы.

— Ресеф!

Брат не шевельнулся.

Черт возьми. Его укусили.

Зверь повернул косматую голову к Аресу. Красные глаза кровожадно горели; он начал подбирать под себя задние лапы. За тысячную долю секунды оценив расстояние до цели, Арес одним быстрым движением метнул кинжал, и тот вонзился церберу в глаз. Воспользовавшись преимуществом, Арес размахнулся и нанёс удар мечом. Удар, пришедшийся по пасти пса, начисто срезал тому челюсть. Пес взвыл от ужасной боли и ярости. Ресеф уже ранил его, и он, ослабев, споткнулся и упал, дав Аресу возможность вонзить меч прямо в свое черное сердце.

— Ресеф! — Оставив меч в теле зверя, Арес бросился к брату, чьи голубые глаза были дикими и остекленевшими от боли. — Как они сюда попали?

— Должно быть, — простонал Ресеф, — кто-то… прислал их.

Это многое проясняло. Однако справиться с цербером или управлять им могли очень немногие. Так что, если кто-то прислал этих зверей, он всерьёз намеревался вывести из строя Ареса и его братьев… и, вероятно, Лимос тоже.