Ларисса Йон - Вечный всадник

В последнем случае спасать Хэла было бы бессмысленно, потому что ему всё равно пришлось бы умереть.

— Может статься, нам нельзя терять ни секунды. Вы знаете, что я права.

Да, они это знали. Она читала это в их глазах.

— Если я заполучу кинжал, — произнес Арес, — я проткну им Мора.

Напряжение в комнате утроилось, но, тут Тан медленно кивнул, и, казалось, весь дом вздохнул с облегчением.

Но Кара не обнадеживала себя. Если кинжал окажется в руках Ареса, Мор не станет стоять смирно и ждать, когда брат пронзит клинком его грудь. Нет, клинок Избавления был неразрывно связан с её именем, и она это знала. Для неё это было путешествие в один конец.

Арес поднялся с дивана — истинный военачальник, воплощение военной выправки.

— Тан, собери как можно больше своих вампиров. Я отправлю Рамрилов. Лимос, ищи любую помощь, какую сможешь получить в подземном мире…

— Нет. — Лимос скрестила руки на груди. — Я не стану посылать никого вместо себя. Я иду с вами.

— Ли, тебе нельзя, — возразил Арес.

Кара в замешательстве переводила взгляд с одного на другого.

— Почему она не может пойти с нами?

— Пока Лимос в мире людей, она в относительной безопасности от дьявола. Он не может прийти сюда, чтобы забрать её, и, благодаря соглашению, заключённому нашей матерью много веков назад, он не может отправить за ней своих приспешников, если только она не переспит с мужчиной…

— Эй! — Лимос упёрла кулаки в бёдра. — Вообще-то это моё личное дело! Да, я гордая представительница клуба девственниц. И что? — Она повернулась к Каре. — Вот что сказал этот придурок: здесь я в безопасности. Но всё резко меняется, если я войду в Шеул. Некоторые его регионы для меня более безопасны, чем другие, и поэтому я время от времени могу приходить туда вслед за Всадниками, пусть и не могу оставаться там надолго.

Арес нахмурился.

— И только если с тобой все три брата. — Он выругался. — Два брата. Да какая разница. Ты никуда не идёшь, Лимос.

— Мне придётся пойти. Вам пригодится любая помощь, — возразила та. — И давайте взглянем правде в глаза… если у нас ничего не получится, я всё равно там окажусь.

С губ Ареса и Танатоса посыпались такие выражения, что Кара покраснела до корней волос. Лимос же просто скрестила руки на груди, притопывая ногой, и ждала, когда тирада утихнет.

— Сколько ни планируй, эта битва не пройдёт лучше, Арес. — Взгляд жёлтых глаз Танатоса был мрачен, и тени, которые, казалось, следовали за ним постоянно, остановились. — Ресеф знает обо всех козырях в твоём рукаве, обо всех хитростях.

— Мы не можем полагаться на хаос и везение, чтобы одолеть его, — возразил Арес.

— Но Мор действует именно так, — тихо произнесла Лимос. — Это будет просто игровое поле.

— Едва ли. Он крепко стоит на ногах, а численностью его армия куда больше нашей.

— Тогда, — донёсся от двери звучный голос Ривера, — мы воспользуемся фактором неожиданности.

Аресу очень не хотелось этого делать. О, его тело трепетало от возбуждения — оно жаждало битвы. Жаждало ощутить, как под ударами клинка рвётся плоть и ломаются кости. Но сердце и разум его были далеки от этого. Ведь он знал, что, как бы ни обернулись события, Каре не вернуться с их набега на Шеул.

Ривер, перед которым Арес должен был извиниться и который был потрёпан не меньше Хавистер, согласился помочь всем, чем сможет; он не мог ступить на землю региона, куда они отправлялись, но прислал помощь в лице Кинана, который был неуязвим, и демона-Семинуса — блондина по имени Рейф, отчасти вампира и, по всей видимости, тоже неуязвимого. Рейф приходился братом Эйдолону и Шейду. Син, их сестра, и её муж, вампир Кон, тоже пришли, поскольку в конечном счете именно Син была в ответе за то, что Печать Мора оказалась сломана.

Пришёл и Шейд, чтобы обеспечить Каре прилив сил. Благодаря ему у девушки появился румянец на щеках и прояснились глаза, но в лёгких у нее слышались хрипы, и Шейд поверх её головы покачал головой, словно говоря Аресу: долго не протянет.

Чёрт.

Они вышли из Хэррогейта — целая толпа народу и три боевых коня. Их встретила мрачная тишина. Её нарушали лишь глухие удары копыт жеребцов об утоптанную почву Ситбладда.

Арес покрепче обхватил сидевшую перед ним Кару за талию.

— Я никогда раньше не был в этом регионе.

Танатос огляделся:

— Я тоже.

— Может быть, потому, что здесь так паршиво. — Рейф перебросил метательный нож из одной руки в другую. — Я думал, мы будем с кем-то сражаться. Ну и отстой. Я всерьёз разочаровался в вас, Всадниках.

— Кинан! — ласково окликнула Лимос. — А более раздражающего демона ты не мог с собой взять?

— Не-а. — Кинан снял станг с перевязи, прикрепленной под его кожаной курткой. — Более раздражающих демонов не бывает.

— Хочешь что-то сделать — сделай сам, — пробормотал Рейф, удаляясь к участку скопления теней. Тусклый свет, падавший на эти земли, казалось, не мог проникнуть через непроглядную тьму.

— Что происходит? — голос Кары прозвучал тихо, но было тому причиной её медленное угасание или страх, Арес не знал. — Где Хэл?

— Что-нибудь из этого кажется тебе знакомым? Ты видела это во сне?

— Честно говоря, нет. В моём сне было полным-полно демонов. Висело целое облако дыма. Я видела высокие утёсы и вьющиеся лозы. А здесь ничего нет. Это место похоже на серую пустыню.

— По-моему, этот эгидовец нас одурачил, — прорычал Тан.

Кинан всмотрелся в небо, где плавали клочья красноватого тумана, создававшие ощущение глубины.

— Спасибо, что позволили Риверу забрать Дэвида в Эгиду. Его больше никогда не выпустят.

Лимос с сомнением фыркнула, а Кара принюхалась.

— Странно. Пахнет точно так же. И я клянусь, что чувствую Хэла. Дайте мне минуту.

Она откинулась назад, опираясь на Ареса, и опустила голову на его ставшую мягкой броню. Он обнял девушку, словно стремясь защитить, и её чересчур потускневшие глаза закрылись.

Отчаяние, печаль и гнев Ареса слились воедино, и эта смесь угрожала выбить у него почву из-под ног. Он никогда не чувствовал ничего подобного по отношению к другому человеку, и его сердце оказалось в неведомых краях. От несправедливости этого положения ему хотелось кричать, но пришлось взять себя в руки и не показывать вида, потому что сейчас ему нужно было быть сильнее, чем когда-либо.

— Я его слышу. — Кара, не открывая глаз, указала прямо перед собой. — Туда. Он рычит. Он говорит… он говорит, они здесь. — Кара нахмурилась. — Не понимаю. Какой-то призрак. И завеса. Завеса… шёпота?

— Дерьмо! — Арес рывком развернул Битву. — Откройте врата! Откройте чертовы врата!

Син и Кон рванулись к Хэррогейту. Землю сотряс оглушительный грохот, и все, включая коней, едва не упали. Завеса шёпота, — магия сокрытия, — слетела, обнажив целое море демонов и оружия, а перед Хэррогейтом будто из-под земли выросла тварь, словно вся состоящая из клочьев тумана, с акульими зубами и когтями, длиной тягавшимися с ростом Ареса.