Бек Макмастер - Узы тьмы

— Я выпущу тебя, Ретберн, но сначала ты должен кое-что сделать. Свяжи себя со мной узами, дабы не представлять угрозы ни для меня, ни для кого бы то….

— Нет! Я помню тебя, заклинательница теней. Я знаю, что ты такое.

Заклинательница. Ианта провела пальцами по полу и подцепила край ближайшей тени. Призрачная паутина прилипла к кончикам пальцев.

— Ты ничего не знаешь, Ретберн.

Если он откажется, Ианте придется самой справляться с врагами и с теми, кто пытается уничтожить дело, которому она служит.

А цена… цена поражения неприемлема.

« Луиза… о боже! »

Ретберн резко отодвинул ногу от ползущих теней. Ианта наклонилась и прошептала ему на ухо:

— Мне нужен щит, а тебе — якорь. Согласись на узы и, когда все закончится, будешь волен отомстить всем, кто тебя сюда упрятал, клянусь.

Он повернул голову и прохрипел:

— Даже тебе?

« Какой бы ни была цена… »

— Если поможешь мне найти кое-что, я освобожу тебя от уз, когда твои услуги станут не нужны. И ты сможешь сделать со мной все, что пожелаешь. Во всяком случае, попытаешься.

Ианта ведь уже не глупая девчонка, которую он очаровал в ту далекую ночь равноденствия. Теперь она умеет за себя постоять.

Похоже, Ретберн задумался. Тигриные глаза внимательно следили за тем, как тени рассеиваются от ее прикосновений.

— Две недели службы.

Этого должно хватить.

— Поклянись, что свяжешь себя узами, когда мы покинем это место.

— Клянусь своими способностями, что соглашусь на обряд. Я не причиню вреда ни тебе, ни твоим близким и буду повиноваться всем приказам.

Ианта с облегчением вздохнула. Слава богу. На глазах выступили слезы, но она не могла показать, насколько нуждается в его помощи.

— Я согласна.

Она легко прижалась ртом ко рту Ретберна, снимая клятву с его языка и забирая себе.

Обещание ужалило губы, выступившая кровь смешалась с клятвой Ианты и пролилась ей на язык. Значит, Ретберн не совсем обессилел. Она ощущала его мощь, пульсирующую под кожей.

— Я буду служить тебе две недели. Распорядись ими с умом. А теперь давай уберемся отсюда ко всем чертям.

***

Горячая вода. Боже милостивый. Люсьен прижал к лицу мягкую мочалку, стирая остатки крема для бритья. В зеркале отразились гладкие порозовевшие щеки. Но и они не смягчили его жесткие черты: острые скулы и золотистый лихорадочный блеск глаз. Да и тело не лучше. Худое и крепкое, сплошные мышцы. Теперь Люсьен напоминал тигра в клетке. Бедлам его изменил.

Кожи коснулась энергия заклинаний, витавшая комнате, и он вздрогнул.

Люсьен изменился не только физически…

Поездка в экипаже до апартаментов мисс Мартин была ужасной. Яркий свет, резкие звуки рожка омнибуса и приглушенные крики. Пришлось задернуть штору и зажмуриться, чтобы не видеть луча, которому удалось проникнуть в экипаж. Три месяца в темной одиночной камере сделали Люсьена жутко чувствительным. Мир был слишком ярким, слишком громким, полным звуков, резких запахов и пронзительных воплей вперемешку с невнятной болтовней.

Когда мисс Мартин вопросительно посмотрела на Люсьена своими опасными голубыми глазами, он молча оскалился в ответ. «Верно, дорогая. Ты хотела безумца — ты его получила».

Натянув рубашку, которую ему принес один из ее слуг, он вспомнил о том, каким был раньше. Тот человек стал незнакомцем. Люсьен долго возился с пуговицами, но наконец сумел их застегнуть. Создание в зеркале менялось на глазах, напоминая того, прежнего мужчину.

И все же… не того. Ему уже не стать прежним.

Он поверил человеку, которого всю жизнь звал отцом, и вот что из этого вышло. Люсьен согласился на ключевые узы, и те позволили лорду Ретберну завладеть его способностями ради определенного ритуала. И только поэтому Люсьен остался жив. Не в силах сопротивляться ошейнику, с помощью которого лорд Ретберн его контролировал, он был вынужден против собственной воли призвать демона. Вот почему в итоге его посадили, а не казнили.

В голове пронеслись обрывки воспоминаний: жуткая самодовольная улыбка демона, когда Люсьен произнес те проклятые слова, пока лорд Ретберн управлял им, как марионеткой. Люсьен боролся. «Нет… нет, я не стану ему это приказывать! Я не прикажу убить Верховного!» И осознав, что иначе не освободится, он произнес роковую фразу: «Я приказываю тебе убить моего отца».

Конечно, Люсьен имел в виду лорда Ретберна.

Демон улыбнулся, растянув уродливые губы и показывая острые зубы:

— Как прикажете, господин. — И исчез.

Ретберн издевательски расхохотался и огорошил Люсьена правдой, почему всю жизнь так над ним измывался:

— Мальчишка, кто, по-твоему, твой отец?

Боль от воспоминания пронзила грудь, и Люсьен вернулся в действительность. Склонившись над туалетным столиком и вцепившись в полированную деревянную поверхность, будто от этого зависела его жизнь, он вздохнул, почти ничего не различая и видя лишь миллион осколков радуги.

Лорд Ретберн.

Верховный. Мисс Мартин. Это их вина. Он отомстит им, как лорду Ретберну. Эта мысль немного успокоила ярость и тревогу, и пляшущие цвета перед глазами исчезли.

Люсьен посмотрел на себя в зеркало. Лорд Ретберн умер, уничтоженный откатом, когда Люк разорвал вероломно наложенные узы. Теперь у него появился шанс отплатить Верховному за так называемое милосердие — ссылку в Бедлам, — и мисс Мартин, которая его поймала. Он не забыл, как бессердечно она отсекла его способности к колдовству и притащила к Верховному.

Никогда не забудет.

Поправив подтяжки на плечах, Люк закрыл галстуком проклятый шрам на горле и надел камзол. Узел выглядел ужасно, но просить о помощи он не собирался. Тишина и покой, вот и все, что ему пока нужно. Какая ирония, столько месяцев Люк мечтал о людях, о том, чтобы к кому-то прикоснуться, с кем-нибудь поговорить, а теперь желал лишь спрятаться. Не обращая внимания на дрожащие руки, он расправил галстук и оглядел себя.

Так ему не получить желаемого.

Пора разобраться с чертовкой.

Если, конечно, ему достанет смелости выйти из темной спальни с закрытыми окнами, куда его отправили сразу по прибытии в небольшие апартаменты мисс Мартин.

Господи. Люсьен прижал дрожащую руку ко рту. Он ощущал себя лишь наполовину человеком. « Соберись, ты, малодушный трус ». Потрогав медный браслет, который у него забрали в первые же секунды в Бедламе, он тут же успокоился. Люк месяцами работал над защитными рунами, вытравив их на металле; эта вещица защитит от колдовства, пусть даже его личные способности все еще очень чувствительны.

Мисс Мартин. Сосредоточившись на дьявольски сладком воспоминании о ее лице, он осознал, что дышать стало чуть легче. «Месть. Свобода. Возрождение». Именно эта молитва помогла Люсьену выстоять.