Бек Макмастер - Узы тьмы

— Да…

Вечное блаженство. Никаких тревог и страхов. Ианта медленно гладила Люка по скользкой от пота спине, пока он приходил в себя. Каждая клеточка его тела была живой, как никогда. Кровь струилась по венам, сердце трепетало…

И в то же время Люсьен как-то по-особенному ощущал Ианту, словно находился в двух телах одновременно. Слышал стук двух сердец. Их связь. После этой ночи он не будет прежним. Это одновременно пугало и дарило надежду, которую Люк уже и не мечтал обрести.

Ианта удивленно подняла голову и прижала руку к сердцу Люсьена, будто ощущала его чувства.

— Узы стали крепче.

— Быстрее, чем я ожидал. — Люк поцеловал ее в лоб и обнял. Он обещал упростить их отношения, но теперь знал, что солгал.

Из всех текущих проблем эта была самой серьезной.

Но ни он, ни Ианта в этом бы не признались.

Если бы Ианта вернулась в детство, ей бы, пожалуй, понравилось расти в таком месте как коттедж «Вишня».

Расположенный в деревушке, всего в шестидесяти километрах от Лондона, он являл собой совершенно иной мир. Посреди огороженного сада раскинулся пруд, вокруг которого цвели дюжины примул, рядами росли лаванда и травы: розмарин и базилик. Пушистые пчелы вились над опущенными головками подсолнухов, а покачивающиеся дубы отбрасывали тени на зеленый газон. В укромном уголке на траве разостлали одеяло, на котором аккуратно расставили маленькие чашки и блюдца. Кругом валялись куклы и плюшевые медведи. Лучше не придумаешь. Ианта вспомнила, что впервые увидела эту картину, когда Дрейк помог ей, бледной и вялой после родов, с крошечным младенцем на руках, выйти из кареты.

В солнечном свете сверкнули темные кудряшки, маленькая девочка пронеслась по газону и вбежала в сад.

— Пузатик, а ну отдай! — гневно прокричала Луиза. — Ты же знаешь, тебе нельзя брать мамины тапки!

Несмотря на внезапную острую боль в груди, Ианта жадно наблюдала, как девочка подлезла под изгородь, не заботясь о юбках. В этом они были похожи: в детстве Ианта тоже безрассудно жаждала приключений. Однако ее за подобную возню отец приложил бы наконечником трости. Луиза же зарылась в листья, не ожидая и не страшась порицания.

— Луиза! Иди сюда! К тебе пришли! — позвала Эльза, заметив у калитки Ианту, махнула ей, приглашая подойти, и, прихрамывая, вышла на дорожку из булыжника на заднем дворе. Очевидно у нее вновь разыгралась подагра.

— Тетя Ианта! — Личико Луизы озарилось неподдельной радостью. Она побежала к ним, шлепая босыми ногами по траве и сжимая в руке потрепанный тапок. Ее передник был весь в пятнах.

— Луиза, где твои туфли? — вздохнула Эльза.

— Ой. Я оставила их на грядках! Сейчас надену, мама. Я не знала, что к нам пришли.

Луиза присела в легком реверансе. Потом, видимо, осознав, что по-прежнему сжимает измочаленный тапок, смущенно улыбаясь, спрятала руку за спину. Позади маячил толстый щенок. Увидев болтающийся тапок, он подпрыгнул и вцепился зубами в испорченную обувку.

Завязалась игра «кто кого перетянет».

— Это мой?.. — охнула Эльза.

Тапок порвался, и щенок с девочкой рухнули на траву.

— О нет! Пузатик, гадкий звереныш! — прокричала Луиза. — Ты его порвал.

Уперев руки в широкие бедра, Эльза вперила в нее свой взгляд.

— Что я говорила об этом псе?

— Он не хотел, — ответила Луиза, беря на руки непослушного щенка. — Извини, мама. Я знаю, что не должна пускать его в дом. Наверное, он проскользнул внутрь, когда я искала Рассела, и…

— Вечером помоешь посуду, — сказала Эльза. — Это послужит тебе напоминанием, что не следует пускать собаку в дом. А Пузатик сегодня отправится спать в конюшню.

— Да, мама. Мне жаль. Правда.

Эльза взъерошила ей волосы.

— Я знаю. А теперь беги и покажи тете свое чаепитие. Уверена, она будет рада познакомиться с Расселом, сэром Эгмонтом и Хилари. А я принесу что-нибудь перекусить. — Она устремила неодобрительный взгляд на фигуру Ианты. — Твоя тетя слишком худенькая. Наверняка это душный лондонский воздух мешает тебе есть.

— Не утруждай себя. — Ианта удержалась от улыбки. У Эльзы накопилось множество предубеждений о Лондоне.

Ианта последовала за дочерью в сад, оставив Эльзу готовить им послеполуденный чай. Она слышала хихиканье Луизы впереди и уловила мелькнувший за изгородью белый передник, но когда зашла за нее, маленькой девочки там не оказалось, лишь покинутое чаепитие с тремя плюшевыми мишками, куклой и оловянным солдатиком.

— Луиза? — Ианта медленно обернулась кругом. Иногда они играли в прятки.

В саду не было ни звука. Он казался безжизненным. Даже ветер настолько стих, что лишь гудение пчел нарушало тишину. Ианта перестала улыбаться. Что-то было не так. Она это чувствовала. Жужжание становилось все громче, пока от него буквально барабанные перепонки не завибрировали.

Ее желудок ухнул вниз, солнце скрылось за облаками.

— Луиза?

В ближайшем кусте зашуршали листья, но девочки там не было. Тень накрыла небольшую укромную поляну, и Ианта поспешила в сад.

— Луиза, где ты?

Вот тогда она вновь взглянула на пикник. Чайные чашки были опрокинуты, а плед собрался складками у одинокого плюшевого мишки, словно с него стащили кого-то отбивающегося и кричащего.

Сердце Ианты подскочило к горлу.

— Луиза? — выкрикнула она, подхватила юбки и ринулась вперед.

«Как это произошло? Как я потеряла дочь, если едва успела глазом моргнуть? Где Луиза? Что скажет Эльза? Мне не следовало сюда приходить. Эльза защитила бы Луизу. Эльза не потеряла бы ее. Что же я за мать такая?»

— Луиза!

«Пожалуйста, не надо. Только не моего ребенка».

— Ианта. — Сильные руки обхватили ее предплечья. Некоторое время она боролась, пока теплое дыхание не коснулось ее лица. — Ианта, — тихо и нежно произнес Люсьен. — Ианта, проснись.

Ловя ртом воздух, она открыла глаза и обнаружила, что лежит в теплой, темной комнате, едва различимой в золотистом свете свечи. Кровь мчалась по жилам, мучительное ощущение утраты казалось почти непреодолимым. Люсьен навис над Иантой, расставив колени по обе стороны от ее тела, и сверлил ее пытливым взглядом. Одеяло, прижатое его коленями, сковало ей ноги. На Люсьене был явно накинутый наспех темно-красный халат, из-под которого торчало покрытое темными волосками мускулистое бедро.

— Тебе приснился страшный сон, — сказал Люсьен и стиснул плечи Ианты, словно боялся, что она исчезнет, стоит ее отпустить.

На нее нахлынули воспоминания. Дело не в сне. Ее реальная жизнь была настоящим кошмаром, от которого Ианте не под силу освободиться, как бы она ни старалась.

Она издала какой-то сдавленный звук, по щеке скатилась слеза. Ианта даже не знала, она ли первой потянулась к Люсьену или наоборот, однако обнаружила, что сидит, уткнувшись мокрым лицом в его мягкий шерстяной халат, а он нежно баюкает ее в своих объятиях, обхватив большими ладонями затылок.