Марина Романова - Смерть несущая. По ту сторону грани

— Ты помнишь его?

— Кого? Твоего деда? — изогнув бровь, спросил он.

Я лишь кивнула, подтверждая свой вопрос.

— О да, — со значением сказал он.

— Каким он был? — решив, что для того, чтобы найти подход к нему, мне для начала нужно хотя бы поговорить с ним 'ни о чем', если можно так сказать. То есть, выбрав наиболее нейтральную тему. Чем плох мой дед для такого случая? На мой взгляд, он весьма удачно пришелся к слову!

— Он, — на мгновение замолчал Лео, — был редкостной сволочью, что, конечно же, красило его как Владыку, — усмехнулся он, пристально заглянув мне в глаза. — Что, даже протестовать не станешь, я же только что оскорбил твоего родственника?

В этот момент я посмотрела на него, встретившись с насмешливым прищуром золотых глаз. И вдруг мне стало так хорошо. Это был он. Все тот же! Из его уст никто и никогда не мог дождаться похвалы, он лишь указывал на худшую черту характера.

Широкая улыбка сама по себе расцвела на моем лице, а после все то напряжение, испытанное за последние недели, боль и переживания вылились в неконтролируемый смех. Я смеялась как сумасшедшая, до слез. Он же молчаливо наблюдал за творившимся безобразием, а после ворчливо сказал:

— Ты знаешь, что ты очень странная? Или это я на тебя так влияю?

— Прости, — кое-как совладав с нахлынувшими эмоциями, пролепетала я. — Просто это так на тебя похоже.

— Что именно? — прищурился он.

— Говорить гадости в адрес власть имущих, — фыркнула я, припоминая наш урок по Совету Бездны.

— И что же я наговорил, интересно знать?

— Неважно, — махнула я рукой, не желая вдаваться в подробности. — Просто, было как-то…, - сказав это, я невольно оборвала себя на полуслове. 'Было как-то', 'было'… я не должна говорить о том, что было, мне следует строить настоящее. Отчего-то больше не хотелось смеяться.

— Раз уж речь зашла о нашем якобы совместном прошлом, которое я непостижимым образом забыл, быть может, я, в конце концов, услышу более внятную историю о том, что же такого невероятного со мной произошло? Я уже проверил, ты — это тот самый ребенок, сомнений не остается. Тут я готов уступить, но если я не пойму остального, не думаю, что нам удастся наладить контакт. Я сыт по горло рассказами из страны 'розовых фей ' о том, как я прекрасно учил тебя, помогал и прочее. Боюсь, для женщины, которая со мной так хорошо знакома, ты глубоко заблуждаешься на мой счет. Я не сказочная принцесса-нянька.

Самое ужасное, что я целиком и полностью понимала его сомнения. Оказывается, у Лео была одна небольшая мания, если можно так сказать. Он вел дневник. Не просто записывал события на бумаге, как делали это обычные люди, нет, он писал события в режиме реального времени, перенося самое важное на инфо-кристалл. Все значимые события его жизни записывались и кодировались так, что вряд ли какой-либо маг смог бы взломать его архив. Что уж говорить обо мне, я прическу при помощи магии лишь недавно научилась делать так, чтобы волосы дыбом не вставали.

Так вот, все записи, любые упоминания обо мне исчезли в тот момент, когда он пришел в себя. Самое невероятное то, что меня забыла даже Пэм, как только Лео открыл глаза. А я, злобная стерва, изуродовала его дом ни за что ни про что, доказательств-то нет. Ну, как сказать 'нет', я приказала ей подтвердить каждое мое слово. Благодаря руне, нанесенной мной, это было возможно, но создать изображение, которое Пэм могла бы предъявить в качестве доказательств, я не могла. И то, что я заставила её, всплывет наружу сразу же, как только Лео удастся избавить свою 'домовиху' от руны подчинения мне. Хотя, я и сама толком не понимала, что именно она вспомнит, если конкретно меня в её воспоминаниях больше не было. Конечно, выслушав наш рассказ о том, что Пэм впустила в дом Лиама, он согласился, что я была права, ограничив её. Но поверил ли? Вряд ли.

Что спасло меня тогда? Кровь, что же ещё. Во второй раз я жива лишь благодаря цвету своей крови. Мы, я и Каа'Лим, рассказали, что его потеря памяти стала следствием заклинания, что применила к нему Тамэя. На закономерный вопрос, что это было за заклинание, ни я, ни дэйург с ответом не нашлись. Каа'Лим не знал такого. Я и подавно. Что говорить, тут мы опростоволосились.

'Единственный способ повредить мой мозг, это отрезать от него половину и засунуть обратно', - зло припечатал тогда Лео, сказав, что это мне на будущее, если захочу у кого-нибудь забрать память.

Что я должна была сказать? Что встречалась с хозяйкой Грани? Что умоляла её на коленях не забирать его и согласилась на странный, ещё не пробудившийся Дар, и отдать его любовь в обмен на жизнь? Рассказать, что теперь в буквальном смысле этого слова держу его нить в руках? Разве могла я так поступить с ним? Это было не честно! Я не хотела заставлять его чувствовать вину или быть обязанным мне. От него я хотела совсем другого! И сколько бы Лео ни говорил мне раньше, что демоны не мучаются виной или навязанным чувством ответственности, я не верила ему. А как же я? Я-то почему все это чувствую столь остро и болезненно?

— Я рассказала тебе все, — слабо отозвалась я на его гневную тираду. Нет, он не кричал, ни разу не повысил голос, но я прекрасно понимала, что в его случае это означает едва ли не ненависть.

— Я так не думаю, девочка, — прямо взглянув на меня, спокойно сказал он. — У меня отменный нюх на ложь. А от тебя и твоего Шаи ею буквально несет за километр.

Я смотрела ему в глаза и не находила слов. Любое произнесенное вслух слово будет звучать для него как оправдание, жалкой ложью, которую он почувствует. Когда мы только познакомились, он мог читать мой разум — сейчас я была закрыта. Я, глупая девчонка, толком не видевшая жизни, была закрыта от него! Непостижимо? Вовсе нет, это подозрительно.

Порой я ощущала его попытки проникнуть в мои мысли. Это было как легкий зуд на грани сознания, и если бы не Каа'Лим, который рассказал мне, что это означает, я бы так и не поняла. Но вопреки моему желанию открыть хотя бы часть мыслей, я не могла этого сделать. Хозяйка Грани позаботилась в этом отношении и о Тарии с Орэном. Казалось, она предусмотрела все, чтобы не дать мне лишней лазейки чтобы заслужить его доверие легким путем. И все, что на данный момент росло и множилось между нами, — это подозрение. Подозрение в чем? Я не знаю, на этот вопрос мог ответить лишь Лео. Чего он, разумеется, не делал.

— Я не могу ответить на вопросы, ответов на которые у меня попросту нет, — через силу разомкнув губы, всё же сказала я.

На что он обольстительно улыбнулся, кривя губы, и почти ласково произнес:

— Посмотрим. Кто ставил тебе блок?

— Это пришло вместе с изменением, — ответила я, стараясь не позволить сердцу стучать чаще, тем самым выдав, что точно знаю, кто и зачем это сделал. Как он отнесется к тому, если я скажу, что Она сделала это преднамеренно, чтобы не позволить ему влиять на меня?