Татьяна Мирная - Снегирь и волк (СИ)

— Как прошла поездка? — вежливо спросил альфа.

Абсолютно спокойное лицо, словно не он свою любовницу убил пару часов назад.

— Спасибо, удачно, — Полина вяло улыбнулась.

Рассказывать о покупках казалось кощунством. Как-никак Элин не один день жила в замке. Чёрная уставилась в свою тарелку, краем уха прислушиваясь к разговору мужчин. Они обсуждали новую модель автолёта?! Как?

«Сварн!» — позвала она друга.

Серый тотчас откликнулся, ничем не выдав себя внешне.

«Что?»

«Такое часто бывает?»

«Нет».

«Почему все делают вид, что ничего не случилось?»

«Предавшим — смерть и забвение», — словно учебник процитировал Каминский.

«Что? Почему?»

— Потому что стая держится на уважении и доверии, — сухо ответил Рейнгольд, в упор глядя на испуганно дёрнувшуюся оборотницу. — Обратившись к отступникам, Элин Маршан не только нарушила законы нашего королевства — она предала меня и стаю.

«И почему мне кажется, что его бесит не столько предательство стаи, сколько покушение на себя, любимого? — Полина прикусила язык, но было поздно: судя по злым, прищуренным глазам, менталист уже уловил её мысли. Мысленно выругалась: — Сейчас и я получу — только пойдут клочки по закоулочкам!»

Виттур поднялся:

— Полина, пойдём!

— Куда? — женщина испуганно вцепилась в нож и вилку, готовая отбиваться до последнего.

— Заниматься.

— А..

Договорить ей не дал Нарсий, отобравший столовые приборы и буквально вытолкавший из-за стола. Выдохнув, волчица пошла за Рейнгольдом. В кабинете сели на свои места у камина. Под пронизывающим серебристо-голубым взглядом женщина неуютно заёрзала. Потом решилась:

— Мне жаль, что так получилось.

— Жаль?

— А вам разве не жалко её?

— Нет.

Полина осеклась:

— То есть человек спал с вами, а вам всё равно?

— Нет, не всё равно. Мне, к примеру, очень интересно, у кого Элин взяла зелье.

— Я про другое.

— Полина, если про другое, то, по-моему, ты лезешь туда, куда не надо.

— По-моему тоже, — честно призналась она. — Но поймите, я живу здесь и всё, что происходит, так или иначе касается меня. Айне очень переживает, боится, что вы её выгоните.

Виттур задумчиво склонил голову:

— Вполне обоснованные опасения.

— Вы что? — вскинулась женщина и тут же осела под предостерегающим взглядом: — Айне очень привязана к вам. Она любит вас и беспокоится.

— Это сантименты, — отмахнулся волк, отворачиваясь к окну.

— Но ведь нельзя по одному судить всех в роду?

Рейнгольд согласно кивнул:

— Нельзя.

— Вы вернёте Айне обратно?

— Подумаю.

Это уже было хотя бы что-то. Полина перевела дух и не вытерпела:

— Почему оборотни так не любят магов и некромантов в частности? И ведьмы? Нас вообще кто-нибудь любит?

Мужчина повернулся к ней.

— Неплохая тема для беседы… Ты поесть-то толком успела? — вдруг спросил Виттур.

Полина аж рот открыла, потом отрицательно покачала головой: запоздало понимая, что её жест могли воспринять неправильно. Так и вышло: в кабинет вбежал слуга, торопливо сервируя столик у окна. Рейнгольд пересел, за ним и подопечная. Полина чувствовала себя скованно. Одно дело трапезы за общим столом, и совсем другое есть под внимательным взглядом Виттура. Ела медленно, стараясь делать это как можно аккуратнее. И всё равно чувствовала себя донельзя косолапой. Не потому что у неё что-то падало или не получалось, есть согласно этикету она научилась давно. Но в этом совместном завтраке было что-то неправильное… интимное что ли? Рейнгольд, похоже, чувствовал себя прекрасно и уже начал объяснять:

— Ты немного не права, Полина. С магами у нас довольно хорошие взаимоотношения, а маги-целители вообще неприкосновенны. Или те же боевики, случись что, они будут защищать тебя так же, как обычного человека. Исключение составляют лишь некроманты. Оборотни — слишком лакомый кусок для них. Ты уже знаешь, что мы не восприимчивы к магии, благодаря нашей крови. Кровь оборотня очень сильная. Все наши способности, живучесть, выносливость, регенерация заключены в ней… Многие обряды некромантов делаются именно на крови и чем сильнее кровь жертвы, тем больше шансов на успех.

— То есть нас убивают?

— Не всегда, есть, скажем так, относительно безвредные обряды. И мы иногда заключаем с магами договор, жертвуя несколько унций своей крови. Но, когда дело касается отступников, чаще всего всё заканчивается смертью, причём мучительной.

— А как же законы?

Виттур снисходительно глянул на женщину:

— Когда законы останавливали сумасшедших? А магов-отступников нормальными назвать язык не поворачивается. А сейчас подумай, чем Элин могла рассчитаться за их помощь.

— Ну, не собой точно!

Мужчина вздохнул:

— Тогда чем или… кем?

Полина молчала, даже боясь подумать об этом.

— А может, взяли деньгами?

Насмешливый взгляд стал ответом.

— Ты была права там, в столовой. Но дело не только в моём уязвлённом самолюбии. Если бы у Элин всё получилось, пострадал бы не только я. Скорее всего, волчица наивно полагала, что они с магами разойдутся и больше никогда не увидятся. А это вряд ли. Её стали бы шантажировать. Ты можешь себе представить, к чему бы это привело?

— Вряд ли, — честно призналась женщина.

— А я могу. И хорошего там нет вообще ни для кого, — мужчина поднялся за зазвонившим гилайоном, попросив перед этим: — Налей мне чаю, пожалуйста.

Полина опешила: альфа всегда сам накладывал себе еду с общих блюд и сам наливал любые напитки, будь то вино, чай или обыкновенная вода.

— О чём задумалась? — Виттур сел на место, принимая чашку из тонкого фарфора.

— Вы никому не позволяете прикасаться к своей пище…

— Так повелось издавна. Когда борьба за территории между стаями была особо сильной, часто подкупали слуг и поваров, чтобы элементарно отравить соперника. Теперь, конечно, такое случается крайне редко, но привычка осталась.

— А я?.. — она кивнула на его чашку.

— Ты? Ты такая язва бываешь, что больше всего хочется положить тебя на колено и отшлёпать. Но своих ты не предашь никогда, — альфа посмотрел на растерянную женщину: — Я тебе доверяю.

А к обеду приехал Серхат Рокас. Полина знала о его приезде и, как только доложили о прибытии, выбежала встречать. Серый волк улыбнулся, увидев оборотницу:

— Привет, малышка!

— Как я рада тебя видеть! — она обняла оборотня.

Мужчина внимательно посмотрел её:

— Ты изменилась.

— Похорошела? — пококетничала женщина.

— Заматерела.

Полина развела руками:

— По-другому среди вас не выжить.

Серхат всё ещё разглядывал её, потом заметил:

— Да уж, определённо шансов выжить у тебя стало больше, а вот счастья в глазах — меньше.

Волчица тряхнула головой: