Владимир Пожарский - Дочь Бога

– Хорошо, что ты знаешь немецкий…

– Не знаю я немецкого! – выпалил Влад. – Но, по-моему, слова: «принцесса», «дворец» и «ночь» поймёт любой.

Наследницу бельгийского престола похищали излишне активные приверженцы отделения от страны изрядного куска «исконно германской земли». Именно это выражение почти слово в слово повторяли все задержанные во время краткого допроса начальником королевской стражи прямо на месте – там, где их рядком уложили на травку два художника. Собственно, эта благородная профессия избавила ребят от лишних вопросов понаехавших полицейских. «Гуляли по ночному Брюсселю, образы искали… А тут такое! Вмешались…» – целиком удовлетворило дотошных инспекторов. А наших героев ночи перед их отбытием на заслуженный отдых в гостиницу, успел наскоро принять король и отец. Он искренне жал им руки и благодарил, благодарил…

Девушки дожидались ребят в номере Рощина. Как только граф выскочил за дверь вслед за Владом, Глория надела халат и отправилась к Наташе – узнать, что случилось. А когда выяснила, что и та не в теме, то предложила позвонить на мобильный телефон кому-нибудь из друзей и, как говорится, из первых рук… Учительница её тут же отговорила, конечно, не без виртуальной помощи феи. «Их нельзя оставлять одних, ещё глупостей натворят – решила Светла и попросила мамочку приглядеть за девчонками вместо неё. «Спокойно отправляйся к папе и Владу, а я тут побуду, – ответила Лада. – Дальше разговоров у них ничего не пойдёт».

Взволнованные барышни забрались с ногами и коробкой печенья на диван, и принялись наперебой высказывать самые фантастические догадки по поводу резкого исчезновения Майкла и Влада. Никакого внятного объяснения они соорудить так и не сумели. Девушки ещё не раз порывались набрать номера любимых, чтобы с несуразной отговоркой «как дела?» выведать истину, но спустя секунду, забывали о своём желании. Тут уже Ладе пришлось здорово потрудиться, нежно и терпеливо вселяясь то в одну заботницу, то в другую. Так пролетело несколько часов до возвращения джентльменов.

Шагая по коридору отеля, Рощин искоса бросил взгляд на сопровождающих сзади шестерых полицейских и шепнул Дорсету, почти не разжимая губ:

– Дамам говорим то же, что и полиции.

– Ясное дело, – кивнул Майкл. – Только не поверят…

– Поверят, не сомневайся… – улыбнулся про себя живописец и, остановившись, повернулся к служителям порядка. – Вы можете здесь остаться, до наших номеров всего двадцать шагов.

– Простите, господа, но у нас приказ от главного комиссара обеспечить вам полную безопасность, – ответил на ломаном английском один из офицеров. – Сообщники террористов захотят вам отомстить.

– Каким образом? Они же должны пройти мимо вас, – вмешался граф. – Если только в окно влезут…

– За окнами с улицы следят двое наших, – утешил Дорсета полицейский. – А мы станем дежурить возле дверей.

Майкл скривился:

– Вы бы лучше принцессу берегли…

– В конце концов, пусть охраняют, – махнул рукой Рощин и подмигнул графу. – Пойдём ко мне, выпьем по стаканчику…

Девчонкам история с поиском в брюссельской ночи свежих образов понравилась. Особенно её кульминация. Они вовсю веселились, не воспринимая красочную повесть о чудесном спасении принцессы всерьёз. Лишь когда Майкл предложил им выглянуть за дверь и поздороваться со строгой охраной, улыбки моментально пропали. Граф тут же пожалел, но оказалось уже поздно. Почему-то именно его принялись трясти и Глория, и Наташа, восклицая: «А если бы вас застрелили? А если бы…» Страшные словесные картины породили естественную реакцию. Через минуту обе девушки расплакались так, что утешать их в одной комнате совершенно не представлялось возможным. Они словно заражали друг друга какими-то безмерными переживаниями и преждевременной тоской по не случившейся трагедии. Ребята выпили по стаканчику, по второму. Закурили. Рёв не прекращался. Наконец граф, кивнув Владу, плотно обхватил Глорию за талию и увёл в свой номер. Оставшись наедине с подругой, Рощин стал действовать решительно. Он плеснул в чистый стакан виски и чуть ли не силой заставил Наташу проглотить лечебный напиток.

– Вот и хорошо, – живописец чмокнул девушку в слегка горьковатые губы. – Пойдём-ка спать. Я с ног валюсь…

– Пойдём, – послушно отозвалась Наташа, прижимаясь к Владу всем телом. – Извини, за эти слёзы. Не знаю, что так на меня нашло…

– Не переживай, – усмехнулся Рощин. – Это ты – за компанию.

Влад проснулся в полдень от настойчивых звонков в дверь номера. Он оторвал голову от подушки.

– Доброе утро! – весело сказала Наташа, направляясь из спальни в гостиную, и на ходу надевая халат.

– Ещё какое доброе! – откликнулся Рощин. – Погоди, сам открою. Мало ли…

Визитёром оказался вельможный посланник бельгийского короля. Церемонно раскланявшись, он попросил Влада незамедлительно прибыть во дворец для официальных приёмов, попутно сообщив, что его друг Дорсет уже предупреждён. Рощин кивнул:

– Вот только умоюсь… Но у меня нет подобающего случаю костюма.

Сановник вновь поклонился:

– В коридоре стоит длинная вешалка на колёсиках со всем необходимым из лучшего брюссельского магазина. Вам нужно лишь назвать свой размер и примерить…

– И лакированные ботинки есть?

– Конечно, – заверил вельможа. – И платья с туфлями для ваших спутниц. Надеюсь, одного часа на сборы вам хватит?

– За глаза!

Король Филипп и королева Матильда принимали героев-художников и их дам в тронном зале. Торжественно, но по-домашнему. Едва наши почётные гости прошли в распахнутые золочёные двери, Их Величества, улыбаясь, двинулись к ним навстречу, а полсотни придворных бурно зааплодировали. Филипп по-отечески обнял сначала Майкла, затем Влада и чмокнул ручки их подругам. Матильда же расцеловала в щёчки всех четверых. Спасённая принцесса, чуть-чуть ревниво поглядывая на Глорию, схватила ладошками руку Дорсета и с жаром затрясла её:

– Благодарю, мой принц! Мой избавитель…

Граф щёлкнул каблуками и вполголоса произнёс, указывая глазами на Рощина:

– Но я был не один…

– Ах, да! – встрепенулась принцесса, с некоторым сожалением отпустив теплую ладонь Дорсета и делая шаг к Владу. – Благодарю вас, маркиз! Я обязана вам своей жизнью!

– На благое дело – всегда готов! – ответил Рощин на смеси церковного с пионерским.

Все эти диалоги терялись в громких хлопках толпы, гулко разносившихся многократным эхом по залу.

Признательный монарх пожаловал спасителям дочери не только по Большому кресту высшей степени Ордена Леопольда Первого, но и посвятил их в герцоги Бельгийского королевства. Влад теперь именовался герцогом Лимбургским, а Майкл – герцогом Льежским. К обретённым титулам прилагались ещё и загородные особняки с охотничьими угодьями, соответственно, под Льежем и под Лимбургом. Так огласил придворный сановник, зачитывая королевский манускрипт.