Шайла Блэк - Замани меня в сумрак

Брэм повернулся к сестре:

— Ты позвала Конрада, целителя? У него больше опыта, чем у Милли, и он вполне хорошо ухаживал за Марроком пару недель назад.

Блондинка бросила быстрый взгляд на Айса, прежде чем ответить брату:

— Он заходил перед ужином. Сказал, что никогда не видел ничего подобного. Помочь он не может, но предложил оздоравливающее заклинание.

— Исцеляющее заклинание — это прекрасно, но пока Зейн не очнется и не даст свое благословение, использовать его невозможно.

Это не улучшило настроение Сидни. Она не до конца понимала сути колдовства, но даже если бы Зейн был в сознании, он вряд ли бы согласился помочь Аквариус.

Сабэль повернулась к Кейдену:

— Он также заглянул к Лукану.

— Я говорил с Конрадом перед его уходом.

По его тону она пыталась понять, ухудшилось ли состояние его брата:

— Он тебе сказал, что мы должны попытаться вернуть его в их дом? Что его состояние может улучшиться под воздействием привычной обстановки?

— Да. Я приготовлю дом завтра-послезавтра. Анка яростно сражалась, там сильный беспорядок. Как только дом будет готов, я отвезу его.

— Я помогу, — сказала девушка. — Если это перемещение поспособствует улучшению его состояния.

— Я могу помочь, — предложила Сидни.

— Нет, — выплюнул Кейден. — Но спасибо тебе.

Его немедленный и твердый отказ больно ужалил.

Кейден наклонился ближе и прошептал:

— Я не хочу вовлекать тебя во все это больше, чем мне приходится делать. Позволь защитить тебя.

«Он просто пытается держать меня в безопасном месте или лжет, чтобы смягчить удар? Какая опасность может таиться в обычной уборке дома?»

Сидни подозревала, что он просто не хочет видеть ее здесь. «Была ли та нежность, которую он проявил ко мне, искусственно созданной Дневником Апокалипсиса?» В конце концов, он исполнял желания, о которых девушка фантазировала на страницах книги. То, что они разделили, было больше, чем секс. Для нее, во всяком случае. Теперь, когда заклинание потеряло силу, по-видимому, ушло и его желание.

В некотором смысле, но она хотела бы никогда не видеть этой книги. Правда, если бы этого не случилось, Кейден ни за что не потерял бы свой громадный самоконтроль и не стал бы ее любовником.

Он был очень занят, правда. Но в глубине души она боялась, что он просто больше не хочет заниматься с ней сексом, и в этом она могла винить только себя. Вместо того, чтобы сосредоточивать внимание на том, как она облажалась, ей лучше заняться обдумыванием новой статьи. Когда закончится это испытание, можно будет не бояться ее напечатать. С шикарными копиями и доказательствами существования магического мира это будет сенсация в мире журналистики.

Но сейчас ее прежняя жизнь оказалась за миллион миль от нее. Сидни отодвинула тарелку в сторону.

— Кто-нибудь видел Шока? — рискнул спросить Герцог, стараясь сменить тему и заинтересованный в этом больше других, как она предположила. Мужчина снова исчез вчера поздним вечером.

— Нет. Я пытался связаться с ним сегодня утром, чтобы скоординировать наши планы, появившиеся в последнюю минуту, — Брэм глянул в сторону Сидни, а затем плотно сжал губы, — но он не ответил.

И все, что мужчина собирался сказать, так и осталось тайной. Девушка понимала, почему Брэм не доверял ей, но она не станет писать о «Побеге из Зазеркалья», пока это может подвергнуть их всех опасности. Она ясно дала понять это Холли. Но они не имели никаких оснований доверять журналистке.

Прозвучала серия звуков гонга. Брэм выпрямился, прислушиваясь. Как только отзвучала последняя нота, он встал и вышел из комнаты.

— Что это? — спросила Сидни.

Сабэль выглядела озадаченной, но объяснила:

— Магическая визитная карточка. Это вежливость — послать вызов в дом, который хочешь посетить.

— У всех есть индивидуальный звук?

— Что-то вроде того.

— И ты знаешь, какой кому принадлежит? — задала вопрос Сидни.

— Каждый, — ответил Брэм, снова появляясь в столовой из узкого портала. — Это Тайнан О’Ши.

Мистер О’Ши выглядел, одним словом, аппетитно. Его волосы были темными и блестящими, как чернила, слегка взъерошенными, словно он готовился к фотосессии. Суровое лицо, сильный подбородок, бронзовая кожа — все говорило о том, что он много времени проводит на улице. Только его глубоко посаженные серые глаза были безжизненными, словно вся его жизнь и счастье были высосаны досуха.

Вместо приветствия он поднял массивную ладонь, не встречаясь ни с кем взглядом, а затем снова повернулся к Брэму. Очевидно, сюда он прибыл не для общения.

— Присаживайся, — Брэм махнул рукой в сторону свободного места за столом. — Голоден?

О’Ши отрицательно покачал головой:

— Я пришел поговорить. Мне нужны ответы.

— Что-то случилось с твоей семьей?

Мужчина медленно покачал головой, затем выдавил:

— Шепчутся, что Матиас вернулся.

Сидни нахмурилась. «Слухи? Конечно, Матиас вернулся. Как Тайнан мог не знать этого?»

Брэм поерзал на стуле:

— Ты спрашивал своего дедушку?

Тайнан пронзил его насмешливым взглядом:

— Был бы я здесь, если бы получил ответы?

— Официально, как член Совета, я не имею права…

— Черт с ним, с Советом! — неожиданно взорвался Тайнан. — Кто убил Орофу МакКиннет?

Откашлявшись, Брэм вздохнул. У Сидни сложилось впечатление, что он тянет время.

— Мы еще не определили точно…

— Правду, черт тебя дери! — От напряжения у мужчины вздулись вены. Его оливкового цвета лицо стало красным. Глаза бешено сверкнули яростью, угрозой и решительностью. — Это был Матиас?

— Ходят слухи, что некоторые из остатков Анарки пытаются посеять хаос.

— Я слышал, что и другие были атакованы! — обратил внимание О’Ши. — Люди утверждают, что видели Матиаса. Я видел тело Орофы, — на последних словах ему не хватило воздуха.

Сердце Сидни пронзило сочувствие к этому человеку. Мужчина по-настоящему страдал. Неистово, как будто желал смерти. И если сначала он сможет отомстить за Орофу, Тайнан О’Ши умрет счастливым человеком.

— Скажи мне чертову правду! — потребовал Тайнан.

То, что Матиас на свободе, должно быть в верхней строчке новостей магического мира. «Быть может, он живет в изоляции?» На его лице Сидни прочла выражение смятения и отчаянной потребности. Мужчина сжал руки, явно пытаясь сдерживаться. Воздух вокруг вибрировал от напряжения, и девушка не сомневалась, что О’Ши был близок к тому, чтобы взорваться.

— Ты знаешь, что мне не позволено говорить о том, что волнует Совет, — произнес наконец Брэм.

— Не морочь мне голову, — прорычал гость. — Я любил Орофу. Она должна была стать моей парой после прохождения трансформации в следующем году. Если этот чертов урод насиловал девушку, пока она не ушла в мир иной, я хочу продемонстрировать ему его же методы. Чем больше он почувствует боли перед смертью, тем лучше.