Ирина Баздырева - Моргана Фрид (СИ)

- Тогда обоснуйте.

Моргана, держа руки за спиной, стиснула пальцы, стараясь оставаться спокойной.

- Считаю, что операция по внедрению Флёр в орду преждевременна, так как нет достаточной поддержки со стороны Префектур. Мы не знаем кто в Префектурах связан с косарями, через кого с ними связывалась Долли и кого именно смогла подкупить в госструктурах.

- Это ему и предстоит выяснить, помимо своего основного задания.

- Но… не проще ли предоставить выяснить это, а заодно и вычистить наши ряды мне.

- Раз вы заговорили об этом, то скажу, что капитана Скворцова как раз вызывали по этому поводу. Его просили поговорить с вами о выявлении подкупленных ордой чинов УВП.

- И?

- Он отказался, заявив, что если и станет разговаривать с вами, то только для того, чтобы убедить остаться ждать его в Поселении. Так ему будет спокойнее, и его точка зрения была принята во внимание.

- То есть, вы оставляете агента без всякой поддержки со стороны Префектур?

- Лейтенант, когда мы планировали эту операцию, мы вообще не брали Префектуры в расчет.

- Это было тогда, а сейчас, я уже замешана во все это, став частью операции.

- То есть вы согласны быть нашим агентом?

- Разумеется, нет, - криво усмехнулась Моргана. Она была готова к тому, что генерал подумает именно так: что ради любовника она готова на все. - Но на данный момент интересы Префектуры и мои личные совпадают с интересами Республики. Мой долг выявить коррупцию и измену в Управлении и чем быстрее я этим займусь, тем надежнее будет положение Флёр в орде. Косари не получат поддержку Префектур. Но вы рассказывали, что ваши агенты за редким исключением могут внедриться к косарям. Вы уверены, что у капитана это получиться?

- На этот раз у Федора в Орде будет сильный союзник – небезызвестная вам Долли, которой мы позволили бежать с несколькими ее мальчиками.

Губы Морганы дрогнули, но, справившись с собой она прямо посмотрев на генерала, спросила:

- Когда «сбежит» Флёр?

- Через день. Мне очень жаль, лейтенант, но больше мы ждать не можем.

Моргана кивнула, пытаясь проглотить вдруг вставший в горле ком.

- Я подготовлю материал, что был собран агентами на капитана Канил. Именно она связывалась с Долли и прикрывала ее в деле похищения детей и ученых. А сейчас возвращайтесь к мужу. У вас с ним осталось не так много времени. Может вам все-таки дождаться его в поселении?

Но Моргана, отрицательно покачала головой и, попрощавшись, торопливо вышла.

ГЛАВА 23

Медленно бредя, никого и ничего не видя вокруг, Моргана вернулась домой. Разлука… но почему так скоро? Как пережить ее, когда даже думать о ней невыносимо. Мудрые «пленницы» Поселения оказались правы – любовь крепче тюремных стен и прочнее любых оков. Сердце болело так, что Моргана думала, что оно отсчитывает последние секунды жизни. Что ей за дело до косарей, Республики, Префектур? Самое важное для нее, чтобы Федор был жив. Валяться у него в ногах, цепляться за него, обещать все что угодно, стать его рабой, молить, чтобы остался с ней… генерал поймет, отпустит… Когда она открыла дверь и вошла, и Федор вышел к ней из комнат, она лишь спросила:

- Сколько нам осталось?

Он, молча, поднял указательный палец. Один день и ночь. Пока Моргана стиснув зубы, торопливо срывала с него мундир, он горячо целовал ее лицо мокрое от слез. Один день – так много и так мало. Она помнила, как просила его, обнимая: «Только выживи… прошу выживи… ради нас…». «Не встревай ни в какие авантюры, пытаясь мне помочь, - в свою очередь шептал он ей. – Просто дождись меня».

Мужская любовь. Она была нежной и порывистой, требовательной и самозабвенной, решительной и безумно чувственной. И это собственническое чувство, которое Федор не пытался скрыть, наоборот, все время, напоминал о том, что она принадлежит ему и только ему. Но дело было в том, что это стало горячим желанием самой Морганы – принадлежать только ему. Помниться раньше она решительно отвергла подобные отношения, называя их рабскими, и восстала против них, но все это было лишь умозрительно. Рабой она себя не чувствовала, а скорее собственником-рабовладельцем, желая владеть Федором безраздельно. Очень ясно почувствовала она это собственничество, когда он, уложив ее на себя и обхватив ногами, рассказал, отвечая на ее недоумение, что в Префектуре у него был хороший учитель, которая помогла войти в женский образ. А когда Моргана помимо воли возмущенно дернулась в его объятиях, то была сжата им словно тисками так, что не могла дернуться. Ей только и оставалось, что бурчать из-под его ладони, которой он прижимал ее голову к своей груди. Кто та, что помогала ему? У тебя с ней что-то было? Познакомишь с ней? «Ничего такого, - с невероятно честными глазами, смеясь, уверял Федор, дразня ее. – Оказывается все дело в особом покрое одежды, и никто не заподозрит в тебе мужчину. Вот ведь даже тебе я нравился как женщина». Его взгляд, каким он смотрел на нее, завораживал. Словно одурманенный он не имел и проблеска мысли, одну лишь тревожную глубину чувств. Но в какой-то момент она поняла, что он думает уже не о ней и в мыслях своих далеко от нее. Он стал немногословным, собранным и даже жестким. После Моргана вдруг проснулась от ужаса – ей снилось, что она в кровати одна. В холодном поту, она села в разоренной постели. Федора рядом не было, как не было его одежды. В эту ночь Моргана пережила страшный приступ боли и лишь слезы могли хоть как-то облегчить ее.

Но утром, она вышла из дома, как всегда собранная, пожалуй, лишь бледнее обычного и более замкнутая. Она шла к Поселению, когда вдруг резко остановилась, удивленно глядя на улыбающегося ей с противоположной стороны улицы, стоящего на крыльце одноэтажного дома Цунь Ланя.

- Доброе утро, лейтенант, - поздоровался он, вежливо поклонившись.

- Что это с тобой?

- Да вот… - тронул Цун Лань синяк под глазом, - предупреждение от Федора. Как-то прознал чертяка… ну и напоследок… так сказать…

- Цун, я ему ничего не говорила, честно… - клятвенно прижала ладони к груди Моргана.

- Да ладно, - беспечно отмахнулся китаец, - но вы ко мне лучше того… не подходите…

Настроение Морганы заметно улучшилось, она оживлялось после всего, что напоминало ей о Федоре. В Поселении ее встретили, как старую знакомую и тут же усадив за один из столов на детской площадке, накормили. Никто ни о чем не спрашивал, как будто обо всем уже знали, за что Моргана была благодарна. Никто не выказывал жалости или сочувствия, вели себя так, как будто Федор вот-вот должен был вернуться.

- Вы к учеными пойдете? Они слышали о вас и не против поговорить.

- Пожалуй, нет. Пусть устраиваются и осваиваются, как хотят и где хотят, - вздохнула Моргана.

- Насчет той малышки, - вдруг сказал сидящий рядом с ней Крис Мак Кроу. – Вы все еще хотите поговорить с ней?