Вера Клеменская - Факультет защитной магии. Силуэт в сумерках (СИ)

-- Начало мне нравится, -- после недолгой паузы отозвался Рейн. -- А за что именно? Вот мне его тон и слова не понравились совершенно. Но сделав над собой усилие, я сдержалась. Он имел полное право злиться на меня, и даже посоветовать засунуть свои извинения в какое-нибудь не очень приличное место. Но вместо этого спросил, в чём именно я чувствую себя виноватой. Если отбросить первые неуместные эмоции, это был хороший вопрос. Самой бы до конца понять ответ на него. А потом ещё как-нибудь суметь сформулировать. -- Я знала, что нужно уважать решение Амиры, -- заговорила я, решив начать с самого начала. -- Настоящие друзья так делают, верно? Вот и я старалась, но знаешь, не очень-то искренне. Всё равно постоянно думала, что из-за тебя с ней случится что-нибудь плохое, что она станет несчастной. И когда... когда... Дальше не получилось. Я так и не смогла произнести это вслух. Словно это не становилось правдой, фактом, пока не прозвучало. Глупое, нелепое, наивное поведение ребёнка. -- В общем, я быстро нашла виноватого, -- торопливо договорила я. -- И тебе нравилась эта версия, правда? -- добил Рейн. -- Да, -- едва слышно выдохнула я. Некоторое время мы оба молчали. Я не знала, что ещё добавить. Сказать, что судила предвзято? Но это и так, в принципе, очевидно. Объяснить, почему я так думала? А стоит ли? Это будет очень жалкое самооправдание. -- Не надейся, -- неожиданно нарушил молчание Рейн, -- я тебе не скажу, что ты не виновата, хоть это и принято в таких случаях. Но твои мотивы вполне понимаю. -- Правда что ли?! -- всё-таки сорвалась я. -- Ничего ты не понимаешь! Тебе не приходилось чувствовать себя недочеловеком! -- Да неужели? -- спокойно спросил Рейн, наконец-то разворачиваясь ко мне лицом. -- А кем, интересно, считала меня ты? Вопрос окатил меня ведром ледяной воды. И как-то внезапно окончательно расставил всё по местам. Нет для меня никаких оправданий, даже жалких. То, что со мной кто-то поступил плохо, не даёт мне права точно так же поступать с другими. Весь мир не виноват в моих бедах, и хватит уже лелеять их в душе. Я молчала, а Рейн продолжил: -- Физику элементарную помнишь? Действие равно противодействию. Я тоже, представь себе, ненавижу, когда мне улыбаются, держа камень за пазухой. Знаешь, когда семь лет проводишь там, где все вокруг с тобой на равных, перемена ощущается невероятно остро, до тошноты. До того, что видеть не можешь эти лживые лица изо дня в день, а вынужден. Ещё и в ответ улыбаться приходится. Я глубоко, со всхлипом, вздохнула. Торопливо прикусила костяшку указательного пальца, чтобы ненароком не разреветься от злости на саму себя, на свой идиотский многолетний эгоизм. За которым я ухитрялась не замечать, каких усилий, должно быть, стоило дружить со мной, вечно недовольной и обиженной, совершенно не думающей о других. Мало меня любили, да, но я этого, в общем, и заслуживала. -- Ну ты что? -- тихо спросил Рейн, подходя и садясь рядом. -- Не плачь. -- Я ужасный человек, -- вздохнула я в ответ. -- Нет. -- Да. Я желала тебе зла. Совсем ни за что. -- Это не так, -- покачал он головой. -- Почему? -- Во-первых, ты желала не зла, а справедливости. Это, согласись, несколько разные вещи. Во-вторых, у тебя были причины. Неподходящие, да, но всё-таки были. Чего у тебя не отнять, так это честности. А честный человек не может быть ужасным. Разве что неприятным. Я криво улыбнулась. Неприятным -- это уж точно. Мало кто хочет знать правду о себе. Вот мне её только что вполне честно высказали, и это не доставило мне удовольствия. Хоть и наверняка принесло пользу. -- Я тебе неприятна? Рейн тихо рассмеялся, откидываясь на спинку дивана. Я покосилась на него подозрительно и чуть сердито. Не казалось мне, что в моём вопросе было что-то смешное. И честно сказать, я немного сомневалась, что хочу услышать ответ. -- Как тебе сказать, чтобы не обидеть? И да, и нет. -- Это как? -- окончательно растерялась я. -- Вряд ли то, что тебя ненавидят за совершенно чужие грехи, может радовать, -- ответил Рейн уже без тени улыбки. -- Но лично для меня твоя искренняя неприязнь была глотком чистого воздуха в бесконечном потоке фальшивого обожания. Ты всегда была такой, какая есть. Может, и не лучшей из людей, но настоящей. -- Постараюсь принять это как комплимент, -- выдавив из себя улыбку, пробормотала я. -- Это он и был, -- глядя в потолок, хмыкнул Рейн. Желания продолжать этот разговор у меня не осталось. Без того было о чём подумать. И попереживать. И ещё раз подумать. Сейчас бы со всем этим багажом, что называется, переспать... но под такой храп это вряд ли получится. Не знаю даже, насколько нужно устать, чтобы перестать его замечать. Бросив быстрый взгляд на Рейна, я заметила, что он так и сидит с открытыми глазами. Видимо, и у него заснуть не получалось. Чаю пока больше не хотелось. Сидеть молча тоже выходило неловко, поэтому я решила сменить тему. Перейти от копания в прошлом к вопросу о будущем. -- Что мы будем делать завтра? -- поинтересовалась я. -- Не знаю, -- задумчиво отозвался Рейн и тут же, посмотрев на меня, без перехода поинтересовался: -- Как найти того, кого найти по определению невозможно? -- Ты о ком? -- несколько опешила я. -- О посреднике, Илона, о посреднике. Суть деятельности которого в том, чтобы его нельзя было поймать. -- Через Маркоса? -- предположила я. -- Такая штука, малышка, -- протянул Рейн, -- Маркос может быть заказчиком. Или одним из заказчиков. Или не быть. В любом случае, подобраться к нему очень сложно. Но даже если это получится, и окажется, что он не при делах, он может попросту ничего толком не знать об этом посреднике. -- Это как? На этот раз я точно знала, что причина вопроса не моя глупость. Не разбираюсь я в таких делах. По-моему, совершенно естественным образом. Откуда бы мне, обычной, скромной, законопослушной девушке знать, как и что происходит в криминальном мире? И даже банальная логика тут не помогает. Если рассуждать в её рамках, как может человек просить помочь тому, с кем сам даже не знаком? -- Это запросто, -- всё-таки объяснил Рейн. -- О посредниках обычно известно, как с ними можно связаться и чем они себя зарекомендовали. А имён их никто не знает. Ну, то есть, кто-то знает, конечно, но обычно на самом верху криминальной иерархии. До которого Маркосу как до Луны на четвереньках. -- Ничего себе... -- пробормотала я. -- А как ты думала? -- Я никак об этом раньше не думала, -- проворчала я. -- Не удивлён, -- усмехнулся Рейн. Глава 8 Спать, как назло, расхотелось напрочь. Не знаю, правда, так ли уж это было плохо. Раз никаких конкретных планов на завтра у нас нет, можно будет и днём отоспаться. А сейчас воспользоваться свободным временем иначе. Пораскинуть мозгами. -- Чайку? -- предложил Рейн. Я кивнула, устраиваясь поудобнее и закутываясь в плед. Дождалась горячей кружки душистого напитка, отпила небольшой глоток и блаженно зажмурилась.Читать дальше