Вот мы влипли! (СИ)

Получается, Кагура все это время ненавидела зря? Все это время она не жила, а просто ненавидела. Даже приняла сторону Минервы. Хотя, в душе, была против ее планов. Кстати о ней, где сейчас Минерва?

— Все хорошо, — вновь заговорила Джувия, — никто из твоих… — Джувия запнулась. Наверное, слово «друзей» здесь неуместно. — …Товарищей, — подобрала она нужное слово, — не пострадал. Флер, Шери, Рисли и Дженни проиграли, но они живы. Ну, они, конечно, пострадали, но незначительно. Минерва жива и невредима. Она сейчас здесь. На кушетке. Просто, у нее не осталось сил. — Улыбнулась волшебница, поправляя волосы Кагуры, которые прилипли к ее лицу.

— Хорошо, — выдохнула Кагура, пытаясь пошевелить рукой. У нее получилось. — Непривычно быть беззащитной. — Она перевела взгляд.

— Ну, нельзя же постоянно быть воином. Да и мы все — люди. Мы в априори не можем быть постоянно невосприимчивы к тому, что происходит. Понимаешь?

— Кажется. Но я привыкла как раз к другому.

— Кагура, ты многое пережила, в твоей голове сейчас много информации. Отдохни.

— Да, пожалуй. — Кагура откинулась на подушки. Но глаза не закрыла. Спать не хотелось.

— Может, воды? — Поинтересовалась Джувия.

— Да, спасибо. — Поблагодарила ее Кагура.

Джувия привстала с постели и, подойдя к прикроватной тумбочке, взяла стакан и графин с водой, наполняя стакан до краев. Поставив графин обратно, Джувия присела на кровать и наклонилась к Кагуре, чтобы приподнять ее голову.

— Нет, я сама могу. — Остановила ее Кагру, через силу приподнимаясь.

— Как знаешь. — Джувия протянула ей стакан. Кагура приняла его и начала жадно глотать воду.

И вновь воцарилась тишина, нарушаемая звуком больших глотков, которые издавала мечница.

Когда стакан опустел наполовину, Кагура отстранила его от себя и передала его Джувии. Водная волшебница приняла его и поставила обратно на тумбочку.

— А почему вы все здесь? — Спросила Кагура, осматривая присутствующих.

— В доме королевские войска. — Хмуро ответил Грей. — Так что мы прячемся от них тут. А Люси и Нацу учат нас радовать победе в войне, а не грустить из-за того, что нас могут казнить.

— Люси в своем репертуаре, — хмыкнула Кагура, вспоминая, как заклинательница отчитывала Эльзу за ее косяки, связанные с беременностью, и обещала вправить мозги Жерару.

Кагура сжала кулаки. Ей несомненно нужно увидеть этого человека. Убедиться, что Эльза сказала правду. Узнать об этом загадочном Зигрейне, найти его и узнать, где сейчас ее брат.

Сбросив одеяло, Кагура поднялась с постели.

— Эй, ты куда? — Удивилась Люси.

— Мне нужно увидеть Жерара. — Пояснила она, направившись к выходу. — Срочно.

— Но… — Попыталась остановить ее Джувия.

— Ты не можешь! — Поддержал ее Грей.

— Отставить. — Холодный голос Эльзы разом заставил всех замолчать и успокоиться. — Пусть идет.

— Но Эльза! — Грей повернулся в сторону оружейницы.

— Это ее дело. — Прокомментировала Эльза. — Пусть идет.

— Но ведь она даже не знает, куда ей идти. — Фыркнула Люси.

— Я провожу ее. — Эльза решительно направилась вслед за Кагурой.

— Хорошо, только смени доспехи на платье, а то мало ли. — Кинула ей в догонку Люси, наблюдая как ее подруга скрывается за дверью.

— Люси, почему ты отпустила ее? — Поинтересовалась Мира.

— А что мне, силком вцепиться в нее и к батарее приковать? — Усмехнулась Люси. — Пусть идет. Тем более, она права, Кагура не знает, куда идти.

— Но почему? — Возмутилась Джувия.

— Джувия, я повторюсь, мне что, силой их обеих приковать к батарее? — Люси повернула голову и пристально посмотрела на водную волшебницу. Но, уловив несколько недоумевающий взгляд, пояснила, — н-да, вы же не знаете, что такое батарея. — Выдохнула она, — ладно, забудем про батарею. Мне их что, приковать цепями к стене? Или к кровати привязать? Да и хватит прятаться, как я уже говорила. Тем более, им всем нужно поговорить.

— Но как же войска? — Не отступала Джувия.

— Да хрен с ними, — пофигистично отозвалась Люси. — Что они сделают? Командир отряда просто подумает, что очередная семейная разборка. Тем более, так и есть. — Фыркнула заклинательница.

Кагура решительно бежала вниз по лестнице, за ней следовала Эльза, одетая в то красивое платье, в котором она приехала в это поместье.

Спустившись в холл на первый этаж, Кагура невольно натолкнулась взглядом на большой семейный портрет, который весел на стене. Но внимание ее привлекло отнюдь не мастерство художника, а те, кто был изображен на портрете. Это были два мальчика, похожие друг на друга, как две капли воды, которых разглядывала Кагура, мысленно сопоставляя образ каждого из них со своими воспоминаниями.

— Это он, — решительно сказала она, указав рукой на мальчика, что находился слева на портрете чуть впереди изображенного мужчины.

Эльза проследила взглядом за рукой и убедилась в своих догадках.

Мальчик, на которого указывала Кагура, был красив собой, но фигура его была скованна и напряжена, синие волосы были прилизаны на подобии образа мужчины, что был изображен чуть поодаль его, губы были поджаты, глаза излучали суровость и серьезность. Глаза у этого мальчика были серо-голубыми, словно стеклянными из-за холодности и серьезности. Одет он был в белый камзол, который так контрастировал с темным одеянием второго мальчика, который в своей раскованной позе, легкой улыбке и искренним блеском в темных тепло-зеленых глазах больше походил на женщину, чем на мужчину. И если бы не одежда, не прическа, не поза и не выражение лица, двух братьев, запечатленных на портрете такими разными, было бы не отличить. Однако, если присмотреться поближе, было у них обоих кое-что свое. Глаза, пожалуй, это единственное, что отличало серьезного мальчика в белом камзоле с зачесанными волосами от его точной копии, облаченной в темный камзол.

— Это Жерар, — сказала Кагура, все еще указывая на мальчика в белом камзоле с серо-голубыми глазами.

— Нет, — опровергла ее слова Эльза, — это Зигрейн. — Пояснила она. — Вот Жерар, — Эльза указала рукой на раскрепощенного мальчика в темном камзоле с растрепанными синими волосами, легкой улыбкой и темными тепло-зелеными глазами.

— Значит, тогда я видела Зигрейна? — Кагура повернулась к Эльзе.

— Видимо, да.

— Тогда зачем он представился именем своего брата?

— Не знаю. Может, чтобы подставить.

— Это же его родной брат!

— Кагура, Жерар сам говорил, что не питает к нему особых братских чувств. Да и Зигрейн тоже. Жерар не очень-то лестно откликался о нем, когда мы говорили. Так что все может быть.

— Да, наверное. — Кагура опустила голову.

— Так ты все еще хочешь с ним поговорить?

— Да, — решительно ответила Кагура, — мне это очень нужно.