Вот мы влипли! (СИ)

- Ясно.

- Пошли, кучер, наверное, уже заждался. – Грей с Джувией, одетой в простенькое платье – одно из тех, что она брала с собой, пошли к карете, в то время, как их багаж несли рабочие.

Подойдя к карете, Грей, будучи джентльменом, помог Джувии забраться внутрь кареты, и залез следом.

- В чем дело? Ты чем-то огорчена? – Спросил Грей, заметив задумчивое выражение лица Джувии.

- Нет, просто я чувствую себя не в своей тарелке.

- Поясни?

- Я никогда не ездила в карете. Это привилегия леди. Я-то не леди.

- Мы всего лишь едем в Магнолию, в гостиницу, как ты и хотела. Ты не обязана строить из себя леди.

- Ты прав. Ни к чему строить из себя ту, кем я не являюсь.

- Из тебя могла бы получиться прекрасная леди, – хмыкнул Грей.

- Я могу расценивать это как комплемент? – Улыбнулась Джувия.

- Конечно, – притворно-серьезно сказал он, – такая чопорная, немногословная леди. В идеале владеющая этикетом, соблюдающая всевозможные правила, леди.

- Фу, шаблон какой-то скучный. Внешне такая же красавица, как и все знатные леди, а внутри пустышка, во всем придерживающаяся шаблонного поведения. Это так… угнетающе.

- Ахах, ты права. Иногда это раздражает. Дамы, с которыми я общался на балах всегда были такими, как ты выразилась, пустышками.

- Я думала, ты к этому привык. Все же ты из высших слоев общества. И вас это, вроде как, должно устраивать.

- Ну, умом ты понимаешь, что общение дам с лицами мужского пола сдержано, вежливо, на одни и те же темы, шаблонно в общем – правильное общение. Норма. Но тебе становится скучно. Не запоминаешь даже имени тех, с кем говорил.

- Высшие слои общества променяли индивидуальность поведения, внешности и даже разума на богатство. Как не посмотри на знатных людей, они все выглядят шаблонно. Да, у них красивая одежда, но они все мыслят так, как учат их нормы общества, они стараются выглядеть так, как велит мода, они ведут себя ненатурально. – Поморщилась Лоскар.

- Такова жизнь в высших слоях общества, Джувия. А бедные люди для знати просто серая масса.

- Но, тем не менее, у каждого из серой массы есть хоть какая-то индивидуальность. Пусть и разум у нас шаблонный из-за устоев общества, но внешность мы не прячем за косметикой и париками, и общаемся друг с другом искренне. Не прячась за какие-то маски. И после этого начинаешь задумываться, а что же лучше. Настоящая жизнь в нищете, или же жизнь по заранее заготовленному шаблону, но в богатстве?

- И как же ты ответила на этот вопрос?

- Я готова терпеть нищету, болезни, голод, но я ни за что не променяла бы искренность за деньги. Многие крестьянские семьи договариваются о браках своих детей без их ведома, но не редкость и браки по любви в наших кругах. А за вас все решаю родители. Можешь привести хоть один пример брака, заключенного по любви?

- Нет, я не знаю никого, кто бы принимал такие решения самостоятельно.

- А сам-то ты, чего бы хотел?

- А меня устраивает моя жизнь. И я считаю глупо задумываться над тем, что будет в следующей жизни, если она будет вообще, или что бы было, если бы ты родился кем-то другим, а не тем, кто ты есть сейчас. Эту жизнь нужно прожить так, как ты считаешь нужным. Не роптать на судьбу, а следовать ей, по возможности самостоятельно принимая какие-то важные решения. Тогда это будет твоя жизнь. И будет что вспомнить лет так через тридцать – сорок.

- Иными словами, жизнь нужно прожить так, чтобы потом ни о чем не жалеть.

- Именно. – Кивнул Грей.

- Интересная точка зрения, и можешь ли ты, Грей, похвастаться самостоятельно принятыми решениями?

- Да. Решение стать инквизитором я принял самостоятельно.

- Ясно. – Джувия не стала задавать больше вопросов. Их разговор сошел на «нет». Лоскар облокотилась о стеночку кареты и прикрыла глаза. Грей откинулся назад, на мягкое сидение, и тоже попытался уснуть.

Сон не шел. Каждый думал о чем-то своем. А показательная усталость была лишь поводом завершить разговор. Однако, где-то через пол часа, тихая обстановка укачивающей кареты нагнала сонливость, и молодые люди провалились в сон.

- Нацу, Гажил, выходит, вы все знали? – Сухо спросил Жерар после повествования Макарова, Каны и Лексаса.

- Да, Лексас нам все рассказал, и я считаю, что девчонки ни в чем не виноваты. В конце концов, Леви, Мира, Кана, Венди, Лисанна и Эльза с Люси никого не убивали. Одни ведь не виноваты, что родились с такими способностями. Главное, что они ими не пользуются во вред людям. Так что отправлять их на костер за это как минимум жестоко. – Серьезно ответил Нацу.

- Война не за горами. Ведьмы и колдуны, пользующиеся черной магией, решили обрести неограниченную власть, стереть род человеческий с лица Земли. Ты ведь помнишь те убийства, что мы расследовали около полугода назад? Они начали свои движения еще тогда, сейчас они готовы к войне. А мы? Что мы можем противопоставить могущественным ведьмам, способным управлять стихиями? Способным уничтожить все живое? Мира, Люси и Эльза, конечно, не единственные, кто способен противостоять нависшей угрозе, но кто знает, каким будет исход войны, если мы их убьем? Тем более, что Люси и Эльза дочери сильнейших в истории ведьм. – Объяснял Лексас.

- Мы окажемся в дерьме, если защищать страну от сумасшедших ведьм будет некому. – Поддерживал Гажил.

- Как грубо. Все инквизиторы такие бестактные? – Первый раз за все время подала голос Леви, которой, явно, резало уши некультурность и наглость в выражениях и поведении Гажила.

- Мелкая... – Гажил уже, было, хотел ответить что-то грубое, как его прервала Кана, бестактности которой, кстати говоря, было не занимать.

- Так что ты решил? – Громко спросила она. Но ответа не последовало. Жерар, видимо, погрузился в себя с головой, пытаясь обдумать, что к чему.

- Фернандес, времени на раздумья тебе не давали! Нам нужен ответ! Немедленно! Или ты с нами, или живым отсюда не уйдешь! – Бесилась Кана.

- Альберона! Остуди свой пыл! Это вовсе не простые вещи! – Разозлился Лексас.

- Я пытаюсь дать ему шанс. Времени у нас немного. – Прошептала Кана Лексасу, что сидел справа от нее..

- Его достаточно. – Так же тихо ответил он, чтобы никто, кроме Каны, его не услышал.

- Я так не думаю. Через несколько минут ваш дорогой друг может почувствовать себя плохо, мало ли, голова заболит, сердце прихватит, – заговорчески поведала Альберона.

- Да как ты…

- Как я смею? Ах, ну да? Как я смею называть Жерара вашим другом? И правда. С друзьями так не поступают. Ну, какой уважающий себя человек согласиться подсыпать другу яд в вино, зная, что шансов на то, что он ответит выгодно для нас, пятьдесят на пятьдесят? Это ведь предательство.

- Это была твоя идея.

- И ты со мной согласился. Как и Нацу и Гажил. Драгнил так старался выставить себя правильным и честным, а на деле оказался таким же предателем, как и ты.