Джена Шоуолтер - Переплетенный

Ее кровь была еще горячее, чем раньше, поскольку смешалась с кровью Дмитрия, она горела в нем, уничтожая и убивая его, помогая ему восстать из пепла обновленным и сильным. Через несколько часов он сможет увидеть мир глазами Виктории. И поскольку теперь Дмитрий был мертв, скорее всего, его глазами он ничего не увидит.

Во всяком случае, Эйден подождет и узнает. Прямо сейчас его беспокоили более важные вещи.

— Мне жаль твоего папу, — сказал он Виктории, неуклюже дотронувшись до ее нежной щеки. Головокружение проходило, и он заметил, насколько бледной она была. Бледнее, чем обычно.

— Спасибо. — Она дрожала, хотя не так сильно, как перед сражением. — Но именно о тебе я беспокоилась больше всего. Дмитрий — вампир-воин… был им, а ты… ну, не такой. Я просто счастлива, что ты в порядке. Я думала, что потеряла тебя.

Движение позади нее привлек его взгляд. Вампиры кланялись в их направлении.

Он нахмурился и прошептал:

— Эм, Виктория. Что они делают?

Она взглянула поверх него и скривилась.

— Со смертью моего отца Дмитрий в самом деле стал королем. Но ты только что убил Дмитрия, и это значит…

— Ну нет. — Хоть теперь он и чувствовал себя сильным, он откинулся на землю и потряс головой. — Быть того не может.

— Может, мой король. — Райли встал на колени и склонил свою голову, как остальные. Только Мэри Энн осталась стоять. Она сложила руки на животе и смотрела на вампиров с отвращением. — Теперь мы живем, чтобы служить тебе.

Смешно.

— Вставай, Райли, и прекрати себя так вести. Освободи Такера.

— Да, мой король, — сказал Райли и умчался делать то, что ему сказали. Это уж было слишком странно. Райли повиновался несмотря на то, что ненавидел Такера. Эйден должен был радоваться. Другой на его месте радовался бы, но вместо этого он закричал.

— Прекратите это! — Он не хотел, чтобы его друзья смотрели на него как-то иначе, и он, конечно же, не хотел решать судьбы этих людей. Людей и расы, о которой он практически ничего не знал.

— Эйден, — произнесла Виктория.

Он снова обратил свое внимание на нее, взяв ее лицо в ладони.

— Будь честна со мной. Ты в порядке? Я никогда не хотел смерти твоего родителя, даже если бы это означало, что я потеряю тебя.

— Я знаю, что ты бы этого не сделал, — сказала она мягко. — Мы не были близки с отцом, но я его уважала и оплачу его смерть. Но на протяжении моих долгих лет жизни одна смерть сменяла другую. Я теряла любимых одного за другим. Я знаю, моя печаль пройдет. — Она убрала прядь волос с его виска. — Ты — единственный, без кого я бы не смогла жить. И теперь ты можешь освободить мою маму из заключения. Ты можешь вызвать ее, привести сюда.

С каждым новым словом, улыбка становилась шире.

«Ты — единственный, без кого я бы не смогла жить» — слова, которые он будет лелеять. Что касается ее матери, решено. Он не был королем, ради всего святого, но он сделает все необходимое, чтобы мать и дочь воссоединились. Кажется, это стало его новым хобби.

Он встал, увлекая за собой Викторию, затем вздрогнул, схватившись за бок. Очевидно, не все его раны исцелились.

Она нахмурилась, тут же обеспокоившись:

— Что случилось?

— Я порезался и даже не заметил этого.

Еще больше нахмурив брови, она помогла ему снять кольчугу. Тем временем вампиры оставались на коленях. Ожидая его приказа подняться? Он не собирался отдавать приказы, не то чтобы он верил, что они подчинятся ему. Он — король? Да ради бога. Пока он не узнал о них больше, о том, как они отнесутся к Виктории — к той, кто привел его, убийцу Дмитрия, на празднество, в конце концов — он сохранит дистанцию.

Когда он освободился от кольчуги, Виктория подняла подол его рубашки. Она подняла на него испуганные глаза.

— Ох, Эйден. Мне так жаль.

— Что там? — Он посмотрел вниз, не зная, чего ожидать, и тогда он увидел их. Три пореза, глубоких, красных и чувствительных, на его боку.

Широко распахнув глаза, она прикрыла рот руками.

— Должно быть, на ногтях Дмитрия была та жидкость, когда он исполосовал тебя.

— И чем это обернется для меня, для человека?

Она сглотнула.

— Эйден, у тебя останется шрам.

Всего-то? Он усмехнулся.

— Я не расстраиваюсь, клянусь. У меня полным-полно… шрамов. — Последнее слово вышло шепотом. Его озарило понимание. Три шрама на его правом боку, как в видении Элайджи о его смерти.

— Ох, Эйден! — Она обвила его руками и крепко обняла. Он не видел ее лица, она зарылась в его шею, но он знал, что она плачет, он чувствовал теплые капли на своем плече.

Его смерть была намного ближе.

— Сколько времени у нас осталось? — спросил он.

«Если бы я знал», — сказал Элайджа.

Возможно, год? Или может быть, месяцы. В любом случае, скоро. Парень проглотил ком в горле.

— Все будет хорошо, — сказал он Виктории, желая верить в это. Правда, в настоящий момент он сделал бы что угодно, чтобы это было правдой. — Нам нужно многое сделать до того, как я умру. Нам придется вышвырнуть фею с ранчо. — Может быть, с этим поможет Шеннон. — Посетить собрание ведьм, — потому что он не позволит своим друзьям умереть из-за своего отсутствия на нем, — спасти город от плотоядных существ и освободить души.

Его принцесса вампиров медленно улыбнулась:

— Ты прав. Все будет хорошо. До сегодняшнего дня я не поверила бы в это, но сейчас вижу, что все возможно.

Они стояли так, когда Мэри Энн и Райли присоединились к ним. Райли поддерживал Такера своей мускулистой рукой.

— Спасибо, спасибо вам, так больно, спасибо, — бормотал Такер. — Больно, больно, спасибо.

— Просто убедись, что не упустишь свой второй шанс, — сказала Мэри Энн, когда Райли обнял ее свободной рукой за талию. — Пора взяться за ум. Скоро ты станешь отцом.

Лишь время покажет, прислушается Такер к совету или нет, глубоко задумался Эйден. Лишь время покажет, что произойдет с ними со всеми. И лишь время покажет, как изменится жизнь Эйдена теперь, когда предполагается, что он в ответе за вампирское общество. Не то чтобы у него были планы, как править им.

Его взгляд прошелся по друзьям, и он кивнул, внезапно почувствовав удовлетворение. И трепет.

Он начал это путешествие на кладбище будучи одиноким, не считая голосов в голове, и теперь он собирался пуститься в следующее, но с друзьями рядом. Парень не мог бы просить о большем.

ОКР — (Обсесси́вно-компульси́вное расстро́йство, невро́з навя́зчивых состоя́ний) — психическое расстройство. Может иметь хронический, прогрессирующий или эпизодический характер. При ОКР у больного непроизвольно появляются навязчивые, мешающие или пугающие мысли (так называемые обсессии). Он постоянно и безуспешно пытается избавиться от вызванной мыслями тревоги с помощью столь же навязчивых и утомительных действий (компульсий). Обсессивно-компульсивное расстройство характеризуется развитием навязчивых мыслей, воспоминаний, движений и действий, а также разнообразными патологическими страхами (фобиями).