Эми А. Бартол - Неизбежность (ЛП)

Она опирается на палку, похлопывая себя по бедру, стоя в надменной позе.

Вся ее поза вызывает во мне желание сбить ее с ног и как следует пнуть.

— Ну, нет… но я играла в футбол, — нерешительно отвечаю я, с трудом сохраняя свой тон спокойным.

Тамара в ответ насмешливо фыркает.

Брауни морщит нос и говорит: — Давайте разминаться, пока Тамара ворчит.

Брауни медленно начинает. Она тратит несколько минут на то, чтобы показать мне, как правильно держать палку, а потом показывает мне простые движения, чтобы отбить мяч.

Я удивляюсь своей способности использовать палку, с учетом того, что никогда раньше не играла, но кажется, эти навыки усваиваются мной естественным образом.

Когда упражнения получаются уже достаточно хорошо, Брауни делит нас на две команды, чтобы сыграть в товарищеский матч.

Булочка берет меня в свою команду.

На другом конце поля Булочка дает инструкции, — Эви, я хочу чтобы ты играла за нападающего.

Брауни и я получаем мяч.

— Ты двигаешься к полю D. Если Тамара будет играть за защитника, подойди к ней с левой стороны, потому что ты еще пока новичок, с другой стороны к ней не подойти просто так.

Я киваю, и мы расходимся.

Я подбегаю к Булочке, она делает сквош и мяч приближается к полю D.

Девочки перекидывают друг другу мяч, и когда Брауни смотрит на меня, я кладу свою палку, чтобы отбить подачу. Она бросает мяч мне, и я перепасовываю его таким образом, чтобы приблизится к цели. Так как я претворяюсь, что иду влево, Тамара защищает внутреннюю сторону D, но в последний момент я изменяю направление и бегу прямо. Маневрируя мимо Тамары, я сгибаю левую ногу и делаю выпад, замахиваясь палкой. Бью по мечу, и он влетает прямо в ворота.

— Я открыла счет! — восторженно кричу я.

С левой стороны поля раздается восторженные аплодисменты и свист. Рассел и несколько его товарищей стоят в стороне и наблюдают за разминкой. Я краснею, когда вижу, что он наблюдает за мной.

Такая же буря эмоций бушевала с правой стороны поля.

Мои щеки становятся пунцовыми, когда японимаю, что вся команда по лакроссу наблюдает за нами. Я вижу Рида — тот стоит, держа в руках палку для лакросса, и смотрит на меня. Когда Рид находится так близко, у меня в животе порхают бабочки, и я даже не замечаю, как иду к нему.

Брауни и Булочка встают по обе стороны от меня и не дают мне подойти к Риду, затянув меня в коллективные объятья.

— Ты сделала это, детка! — кричит Булочка. — Я знала, что ты справишься! Я говорила тебе, Брауни, что она будет хороша? Я предлагаю заключить сделку: как насчет уборки комнаты в течении месяца?

Брауни усмехается.

— Я бы никогда не поставила на это, Булочка! У меня было много игр, подобно этой, — она с улыбкой смотрит на меня. — Ладно, у нас есть время еще для пары таймов. Давайте посмотрим, сможем ли мы забить еще один гол, это не должно быть слишком сложным, так как Тамара все еще злиться.

Мы идем обратно, и я стараюсь игнорировать растущую вокруг толпу.

Брауни снова дала занять мне позицию атакующего. Я передвигаюсь по полю, когда наши защитники из-за своей обиды, не смогли взять мяч. Брауни посылает мяч у меня над головой, когда защитник бросает ей вызов. Видя, что Булочка передо мной открыта, я бросаю мяч ей.

Мы вместе движемся в зону D, я забираю мяч у Булочки и передаю его обратно, чтобы защитить от другой команды. Когда Булочка занимает позицию у ворот, я ускоряюсь, чтобы обойти Тамару, которой было трудно блокировать меня. Найдя нужный угол, чтобы получить мяч от Булочки, я сгибаю колени и замахиваюсь палкой. Ударяя по мячу, направляю его в сторону Булочки. Это последнее, что я вижу, перед тем как чувствую сильную боль в ноге — Тамара палкой врезала по моей коленке.

Моя коленка взрывается болью, сгибаясь. Хватаясь за ногу, я падаю на землю и корчусь от боли. Прикоснувшись дрожащими руками к своей коленной чашечке, я обнаруживаю, что она не такая твердая, как должна быть. На меня волнами накатывает тошнота, и я пытаюсь сконцентрироваться на чем-нибудь другом, чтобы меня не стошнило прямо на поле

— Женевьева, — раздается шепот у меня над ухом, — позволь мне посмотреть насколько все плохо.

Даже с закрытыми глазами, я мгновенно узнаю этот голос. Это Рид.

Недолго думая, я протягиваю к нему руки, подавив желание задушить его, я негромко стону от боли. Я кладу голову ему на плечо, пока он тихо говорит мне, — Ш-ш-ш, все хорошо… Все будет в порядке. Я собираюсь прикоснуться к твоей ноге, так что постарайся не двигаться.

Очень нежно он берет в руки мою ногу и осторожно ощупывает ее, оценивая ущерб.

Я шиплю, когда он касается коленной чашечки, и мой мозг пронзает жгучая боль. Моя голова кружиться, пока Рид осторожно ощупывает то, что осталось от моего колена.

— Эви, ты в порядке? — спрашивает Рассел, присаживаясь рядом со мной, по другую сторону от Рида так, что я оказываюсь зажатой между ними.

Открыв глаза, чтобы посмотреть на Рассела, я замечаю выражения лица Рида. Рид слегка качает головой.

Нахмурившись, Рид говорит: — Я думаю, что это просто ушиб, но на всякий случай я отвезу ее в больницу на рентген.

Не дожидаясь разрешения, он, словно пушинку, будто я ничего не вешу, поднимает меня с земли и шагает к дому.

Я не знаю, что делать. Из-за дикой боли, я не могу здраво мылить. Единственное, чего я сейчас хочу, это положить голову на грудь Рида.

Рассел окликает нас и говорит:

— Подожди, она ни куда с тобой не пойдет.

Быстро догнав нас, Рассел идет рядом с нами в то время, как мы продолжаем идти к стоянке возле дома.

— Расслабься, Рассел, я просто хочу отвести ее к врачу. С ней все будет хорошо, — не замедляя шага, отвечает Рид.

— Последнее, что мне сейчас нужно, это расслабиться. Отдай мне Эви, и я отвезу ее в больницу, — говорит Рассел, когда мы выходим на стоянку.

— Да неужели, разве твоя машина здесь? — многозначительно выдержав небольшую паузу, спрашивает Рид, посмотрев на Рассела.

Нахмурившись, Рассел признает: — Ну… нет…

Когда Рид продолжает идти со мной на руках, он замолкает.

— Тогда как ты собираешься доставить ее туда, по воздуху? — грубо говорит Рид, отталкивая его.

— Я могу взять одну из этих машин, — отвечает Рассел, легко нас догнав.

— Но моя машина здесь, — многозначительно говорит Рид, остановившись возле гладкой, сексуальной, спортивной серебристой машины, у которой несомненно был европейский дизайн.

— Отлично, я еду с вами, — говорит Рассел, следуя за нами к пассажирской стороне автомобиля.

— Извини, Рассел, но моя машина рассчитана только на двух пассажиров. Похоже, ты остаешься здесь, — самодовольно заявляет Рид.

Открыв дверцу с пассажирской стороны, Рид аккуратно сажает меня внутрь. Когда он тянется к ремню безопасности, наши взгляды встречаются.