Шеррилин Кеньон - Предвидение

У нее было круглое лицо ангела, большие глаза, миленький носик и крупные губы. Ее кожа была золотистого оттенка, как будто была сделана из золота или им покрыта. Даже крылья казались отлитыми из него. Босоногая, она была одета в тонкое красное платье, которое оставляло открытым поцелованное золотом плечико.

На Ксеве была древняя бронзовая кольчуга, которая двигалась, как чешуя дракона, его красные сапоги с золотыми пряжками сочетались с его плащом. В центре его бронзового нагрудника была изображена отвратительная, ужасная химера. Его угольно-темные волосы гармонировали с переливчатыми крыльями, и у него были нормальные голубые глаза. Ксев выглядел, как совершенно другой человек. Ник едва узнал его.

Бледные глаза Ксева сверкали озорством, когда он прошмыгнул с ней в маленькую комнату древнего храма — нечто вроде комнаты оракула, освященную настенными канделябрами, которые отбрасывали тени.

— Тебя не должно здесь быть, — выговаривала она ему. — Что, если кто-то видел тебя?

Абсолютно нераскаивающийся Ксев одарил ее таким горячим поцелуем, что Нику было неловко наблюдать за ним. Он отстранился с тихим стоном.

— Я должен был прийти. У меня есть информация о планах битвы моей матери, которую тебе нужно знать.

Она прикусила губу и взяла его лицо в ладони.

— Дэри, ты должен прекратить шпионить на нас. Тебя убьют, если узнают.

Он безразлично пожал плечами.

— Ну что они мне сделают?

— Вырежут твое сердце и скормят его тебе.

Он взял ее за руку и прижал к ее груди.

— Мое сердце здесь, под этой рукой.

Она открыла рот, чтобы запротестовать, но он заглушил ее еще одним нежным поцелуем.

Через минуту он отстранился, чтобы улыбнуться ей.

— На закате они планируют атаковать северные ворота, вашу слабую сторону. Я задержу их насколько смогу, чтобы вы укрепили позиции.

Она уставилась на него со страхом и беспокойством.

— Будь осторожен.

— Ты тоже, — он приподнял прядь ее волос, чтобы прижать к губам и насладиться их мягкостью.

— Когда-нибудь, Майон, я надеюсь получить нечто большее, чем просто твой поцелуй.

— Ты же знаешь, что пока никак. Мы оба это знаем. Это и так больше того, что мы можем себе позволить. А теперь иди, пока тебя не заметили. И не приходи сюда снова!

В глазах Ксева отразилась его боль, то как сильно он ее любил, и как ранили его эти слова.

— Прости, что потревожил тебя, анья, — сказал он, использовав слово, которым демоны называли владельца. Боль ее отказа была ощутима. Он уронил ее волосы и отступил. — Больше я тебя не побеспокою.

Когда он отвернулся, из ее глаз полились тихие слезы. Она прикрыла рот и зарыдала так, чтобы он не увидел и не услышал. И когда он прикрыл дверь, не оглянувшись, она дернулась, будто от удара.

— Я люблю тебя, Даразурсис, — тихонько прошептала она. — И мне так жаль.

Она развернулась, чтобы удалиться в противоположном направлении.

— Остановите его! Не дайте ему сбежать!

Она ахнула от резкого голоса, за которым последовал лязг мечей и звуки жаркой битвы из главного зала храма. Вытерев глаза, она подлетела к двери, распахнула ее и увидела Джейдена с Ксевом в окружении стражи.

Раненый, истекающий кровью Ксев со связанными крыльями стоял на коленях, окруженный двадцатью стражниками. Двое из них держали мечи у его горла.

— Что это? — потребовала она ответа.

— Мы пленили шпиона Мавронимо, — Джейден указал на своих стражников. — Уведите и заприте его.

От холодных слов Джейдена она побледнела. Они грубо потащили Ксева прочь, стараясь причинить ему как можно больше боли.

Дрожа, она медленно приблизилась к Джейдену.

— Что ты обираешься с ним делать?

— Его допросят об их армии и намерениях.

— То есть будут пытать?

Джейден не ответил.

— Мы на войне, Майон. Нельзя недооценивать врагов.

— Он твой сын.

— Который по своей воле пришел сюда, чтобы собирать информацию на меня для своей матери. Думаешь, он заслуживает пощады?

— А если нет? Если он пришел сюда с информацией для нас?

Джейден рассмеялся.

— Знаешь, как он был зачат? С помощью лжи и обмана. Он с самого начала должен был стать оружием против нас. Им он и является. Не позволяй ему себя одурачить. Он был рожден от лживого чудовища и вскормлен молоком демонов. Поверь мне. Когда-то я совершил ошибку и доверился ему, когда он еще был мальчиком, и это едва не стоило мне жизни. Эту ошибку я больше не повторю. Ожесточи свое сердце во всем, что касается его, или ты дорого заплатишь за свое милосердие.

Ник поморщился от пропавшего воспоминания и наблюдал, как Джейден за волосы тащит Ксева к Калебу.

— Это ты сделал с ним? — рявкнул Джейден в ухо Ксева.

Ксев отказывался говорить. Он лишь медленно прикрыл глаза и ничего не произнес.

Бледный и трясущийся Калеб посмотрел на отца.

— Говорил же позволить мне умереть. Брат, возможно, когда я в следующий раз скажу не звать кого-то, ты послушаешься.

Эти горькие слова погасили огонь в глазах Джейдена.

— Ты на стороне своего врага?

— Против тебя? — Калеб усмехнулся. — Да я с Люцифером объединюсь.

Для Джейдена эти слова были как пощечина. Очевидно, они так ошеломили его, что он отпустил его.

Коди медленно пошла к нему, а Ник отступил, не будучи уверенным, что у этого нового существа была устойчивая психика.

Его психованный отец научил его, что нужно пригнуться под огнем ярости, пока он не успокоится или не уйдет прочь. И что нужно быть готовым к атаке.

— Калеба отравили, — сказала Коди.

Как только Джейден увидел ее, то склонил голову и нахмурился.

— Бэт?

— Я ее дочь.

— Ты не можешь его излечить? — спросил он ее.

— У меня нет таких способностей. Мой отец был Хтонианцем.

Тот кивнул.

— Мне нужен лазурит с красной яшмой.

Коди пошла мешать для него раскрошенные камни.

— И ты не попросишь за это плату? — Калеб вытер кровь с губ.

Сначала Ник думал, что Джейден не ответит или, что он не услышал.

Но он заговорил через несколько секунд.

— Неважно, как вы были зачаты, но вы мои сыновья, — он посмотрел на Ника. — Вот тебе урок, мальчик… опасайся женщин, которые приходят к тебе с лестью на губах. И дважды опасайся тех напитков, что они протягивят тебе.

Он нахмурился.

— Где твои штаны?

— Уф… там, — он указал на них.

— Почему?

Ксев едва ли не расплылся в широкой улыбке.

— Наш последний Малачай не настолько компетентен, как его предшественники.

Джейден замер.

— Он Малачай?

Ник кивнул.

— У меня была примерно такая же реакция, только я еще и кричал, — он остановился, вспомнив тот день, когда Амброуз рассказал ему о его судьбе. — И было еще больше проклятий и отказов.

Ошарашенный Джейден переводил взгляд с Калеба на Ксева.