Шеррилин Кеньон - Предвидение

Но его сестры — совсем другое дело. Он приходил «их» навестить хотя бы раз за ночь и иногда оставлял цветы у постамента.

Ник поморщился, не желая признаваться, что пришел сюда, чтобы с помощью Глаза разглядеть сцены из прошлого Кириана.

— Ничего.

Эш приподнял бровь, намекая, что знает, что Ник врет, но озвучивать этого не стал.

— Где Роза?

— Ей не очень хорошо. Я заставил ее уйти домой пораньше.

— И каким актом законодательства пришлось ради этого воспользоваться?

Эш не шутил. Вспыльчивая домоправительница никогда не пренебрегала своими обязанностями или Кирианом, которого считала еще одним своим сыном, и очень о нем заботилась. Это единственный мужчина, который имел на нее хоть какое-то влияние…

— Актом Мигеля. Я научился грязной игре. Это когда сын давит на материнский инстинкты.

Эш резко вдохнул.

— Жестко, Готье.

— Да, все ради победы.

— Запомню на будущее, — Эш собрался уходить.

— Эш? — Ник заколебался, когда Эш замер, чтобы посмотреть на него. — Можно тебя спросить кое о чем?

— Конечно, мелкий.

— Как ты живешь, зная будущее?

Эш фыркнул.

— Ух ты, ты прямо к делу, без вступления.

— Ага, я к такому привык. Ты научил меня водить, и я знаю, что я — вечная катастрофа: мусорные баки и пешеходы в опасности.

— И я все еще посещаю психиатра по этому поводу. Одиннадцать тысяч лет без серьезных травм и всего лишь пять месяцев уроков вождения, и у меня посттравматический синдром сильнее, чем после пяти войн.

— Ха-ха.

— Смейся-смейся, — нахмурился Эш. — Я серьезно.

— Я тоже, — Ник очнулся и дотронулся до Глаза в кармане. — Как ты справляешься с тем, что знаешь, что случится со всеми вокруг? Это не сводит с ума?

Эш вздохнул и ответил:

— Я стараюсь не заглядывать туда.

Ник закатил глаза.

— Я серьезно, — повторил он.

— Я тоже. Это все, что можно сделать, потому что когда туда заглядываешь и видишь, что произойдет с близкими, то можешь испортить все.

— Ты о чем?

— Все очень просто. Ты пытаешься избежать этого, и как только приступаешь… то по тебе шарахает неожиданным поворотом событий из-за твоих действий. Поэтому худшие события в моей жизни произошли из-за того, что кто-то пытался помочь мне. Уж лучше пусть те, кто любят, позволят судьбе вершить свое дело, чем попытаются ее изменить. Именно поэтому я стараюсь не вмешиваться в свободу выбора других.

— И получается?

Эш пожал плечами.

— И да и нет. Иногда это больно. Как наблюдать за любимым ребенком на детской площадке и знать, что он упадет. И на долю секунды задумываешься — поймать его или позволить стесать коленки и узнать о гравитации? Врожденный инстинкт заставляет желать уберечь его от боли, но если он не научится сейчас, то последствия могут стать катастрофическими. К сожалению, не знаешь насколько, пока не станет слишком поздно.

— Например, как брак с моей женой.

Ник повернулся, неожиданно услышав голос с греческим акцентом, принадлежавший Кириану. В нем явно слышалась боль. Он редко говорил о Теоне. И его не в чем винить. Его бывшая выкинула номер, когда выдала Кириана его злейшим врагам, чтобы те его пытали, а затем признали предателем Римской империи.

Одно дело читать в школе историю, а другое — общаться с людьми, которые жили в то время, и оно на них повлияло.

Кириан встал рядом с Ником, глядя на Ашерона.

— Ты так напоминаешь мне себя в твоем возрасте, мальчик. Горячая голова, да еще и упрямый. Никто не мог мне ничего сказать, всему приходилось учится самому. Мой отец делал все, чтобы вразумить меня, но я ничего не слушал. Я думал, что он необъективен и старомоден. Застрял на месте. Как глупо с его стороны было судить женщину, которую он не знал, основываясь на занятиях, в которые, как я считал, ее втянули.

Наверное, это не меняло факта, к которому постоянно возвращался Ник:

— Не стоило ей тебя предавать.

— Не стоило мне быть слепцом.

Эш похлопал Кириана по плечу.

— Мы сами выбираем свою правду жизни, всегда видим то, что хотим в других и в себе.

Кириан кивнул.

— И я видел сердечность в жадности, правду там, где ее не было. Легко натворить дел, когда ты молод, — он горько рассмеялся. — Мой отец часто говорил: «Кириан, сын мой, ты подарок лишь для меня и твоей матери. Мы всегда будем любить тебя и целовать землю, по которой ты ходишь. К сожалению, остальная часть мира не будет ценить тебя за то, что ты есть. В тебе видят лишь языкастого парня. Они любят лишь успешных людей, наплевав на их недостатки и проблемы».

Ник поморщился.

— Жестко.

— Но правда. Но до меня не доходило. Я скорее гонялся за спелым яблоком, чтобы обнаружить засушенный горький фрукт на языке, — он дотронулся до руки младшей сестры, как будто все еще мог почувствовать живую плоть. — Можно подумать, что мои вечно ворчащие и указывающие на все мои грехи сестрицы сломали мой дух в молодости, и я не знал никого, кому бы нравилась моя компания.

Ник фыркнул в ответ на его уничижительный юмор, особенно учитывая, что, по его словам, сестры никогда его не критиковали.

— Твоя жена была дурой.

— Нет, Ник, Теона была умной и расчетливой. Она знала, чего хочет и не боялась это получить. Это я дурак, что закрыл глаза на те вещи, что должен был бы разглядеть, — он сузил глаза. — Она была не похожа на твою Коди. Но отвечу на предыдущий вопрос — одинаково тяжело жить с будущем, которое не знаешь и которое знаешь. Неизвестность пугает. Чаще всего тратишь на это свое время впустую. Любит ли она меня? Сделать это или то?

Эш кивнул.

— Кириан прав. Ничто не разрывает душу, как необходимость принять решение, когда не знаешь, чем оно обернется, и с чем останешься, когда все закончится.

— Кроме того, что придется жить с тем, что принял неверное, — пробормотал Ник.

Кириан фыркнул.

— Ух ты, Ашерон, а он нас таки слушает. Кажется, мне страшно. Это знак Апокалипсиса.

Ник показал язык.

— Босс, если больше не будет зомби, то я справлюсь.

Оба застонали от их упоминания.

— Мадуг же больше не программирует?

Ник покачал головой в ответ на вопрос Кириана.

— Мы оттащили его от компьютеров. Пообещали переломать пальцы на ногах и руках и разбить очки.

— Хорошо. Он конечно гений, но сущий кошмар.

— Знаю я. И бедный Бабба. Им с Марком больше некого преследовать. Они застряли на классах по выживанию. Может, мы должны бросить им косточку?

Кириан нахмурился.

— А я вот не против поскучать. А ты, Ашерон?

— Скука… что за иностранные слова ты употребляешь, генерал? Боюсь, они мне не знакомы.

Ник засмеялся. Забавно наблюдать, как Кириан и Ашерон ведут себя как дети.

По крайней мере пока не зазвонил телефон Эша. Извинившись, он отошел, чтобы ответить.