Грязь (СИ)

Уже сделала это.

Он мог прочесть в ее глазах это:

- Я в твоих руках. Сможешь?

Ее глаза никогда не говорили, что именно, но он понимал это.

Сможешь позаботиться обо мне? Защитить меня? Сможешь … ?

Так далеко заходить не стоит. Потом не отвяжешься.

Попроси его об этом другая, скажи она это вслух, то она бы не смогла задержаться надолго на этом свете. Это означало бы скуку, а от ее причины необходимо избавляться.

В мире столько бесполезных вещей от которых нужно избавиться. И в основном это люди.

От них столько бед. Всех и не сосчитать. А уж простить тем более.

Он не собирался прощать.

Он отчетливо помнил ту сцену, которую она ему устроила недавно. Еще и ударила.

Но это ничего не значило для него. Он не собирался мстить за это ей.

Это был совсем другой человек. Человек, которому не стоило вести себя настолько вольно с … ней. Он перешел черту, да и к тому же остался жив после битвы с солдатами лорда Рина.

Зря он это сделал.

Лучше быть заколотым своим врагом, чем умереть в сыром подвале от рук своего лорда.

В замке лорда Рина, бывшего лорда Рина, была вполне сносная сеть подземных камер. Если не хочешь быть услышанным - спустись под землю.

Лишь бы она не слышала.

Он знал, как она относится ко всему этому. Насилие не может решить проблемы, оно лишь увеличивает их количество. Он считал иначе. Именно насилие и движет этим миром. Она просто отказывалась признавать это, а он не настаивал.

Знал, что так она потеряется.

Лекс уже ожидал его в одной из комнат подземелья. Он, конечно же, был связан, но попытки освободиться продолжались.

Никто не выберется, попав в капкан.

Его ловушки слишком уж изощрены. И если ей сейчас удается хоть как-то смягчить эти тески, то в конце этой возможности у нее не будет. Она погрузиться в это с головой.

- Снимешь с меня кожу? - решил осведомиться Лекс, пока Рамси возился возле стола с различными инструментами.

- Я жду кое-что, но скоротать время все же придется хоть как-то, - раздался спокойный ответ.

Надеюсь, он готов, потому что ради своей, из-за своей мужчины рвут тех, кто сделал им больно.

Жаль, что им никто не может сделать больно, когда они сами причина боли.

Лекс знал, почему он здесь и не жалел об этом. Он рискнул и то, что сейчас он здесь - результат его риска.

Плачевный результат.

Он видел себя героем, ведь он отважился прикоснуться к тому, что принадлежит лорду.Трогать дорогую вещь на глазах у хозяина и видеть его беспомощность дорого стоит.

Ему будет стоить жизни.

Выбрав наконец нож, Рамси подошел к Лексу. Тот сидел на стуле, ноги и руки его были туги привязаны.

- Один, два, три, - стал считать Рамси, переводя взгляд с одной руки на другую.

Ему было все равно с какой руки начать, просто хотелось какой-то игры.

Как в детстве.

Не из его детства. Он не играл в подобное, но она, что-то ему подсказывало, что да. Она любит веселые игры. И безопасные.

- Я передумал. Тебе ведь ни к чему здесь руки, - после этих слов он опустил лезвие ножа в его левую руку.

Он рубил прямо по запястью, так что на подлокотнике стула теперь красовался лишь обрубок. С правой рукой он проделал тоже самое.

- Ну и крови в тебе! - с неким удивлением.

Ему хотелось умереть. Откусить себе язык и захлебнуться в собственной крови. По-другому никак. Не было свободы движения.

Послышался скрип двери. Он видел, как один из солдат принес ему что-то в баночке.

- Как раз вовремя. У нас с тобой уже все для этого готово, да? - задорно спросил Рамси, махая содержимым банки перед Лексом.

Там что-то ползало. Что-то грязное, хотя это банка могла быть грязной.

- Я позаимствовал их у мейсера, - доставая длинного червя, произнес он.

Закрыв банку обратно, он отложил ее на стол и затем присел на корточки перед своей жертвой.

Этот взгляд.

Безумный взгляд безумного человека.

Ты обречен.

В нем было столько запала.

- Это … все время забываю их название, но нам с тобой это не помешает.

Он приставил к ране белое тельце, которое сразу же прицепилось к плоти тонкими усиками. Оно пробивало себе путь вперед, проедая в человеческой плоти узенькие тоннели.

- Эти маленькие существа разъедят тебе все тело лишь для того, чтобы выбрать место получше. Откладывание яиц, знаешь ли, важная задача. Они высоко ценят свое потомство.

Он доставал их из банки по одному, а затем поочередно приставлял к обрубкам его рук.

Много раз.

Это повторялось много раз.

Лекс чувствовал, как они продвигались вперед под его кожей, но все, что он мог сделать, - это просто смотреть. И еще кричать. Уж лучше бы с него сняли кожу. Знать, что в твоем теле ползают эти гады, это просто ужасно. Они съедят тебя заживо на твоих же глазах. Ты можешь кричать во всю глотку, сорвать голос, повредив связки, но он все равно не поможет тебе. Он просто уйдет, как только сделает свою работу.

- Теперь ты знаешь, какого это смотреть, но знать, что ты ничего не можешь изменить, - напоследок произнес Рамси.

Через месяц его тело превратиться в ужасный труп. Запах гниющего тела будет настолько ужасен, что пробыть в комнате больше пару минут будет невозможно. Дыры в теле, из которых будет проступать пустота. Они съедят его внутренности, как только доберутся до них. Чтобы расти необходимо питаться. Пустые глазницы, из которых будет видна засохшая слизь.

Не завидую тому, кому придется убирать все здесь.

*******

Это должно закончиться хорошо. Столько всего пройдено, что грустного конца просто не может существовать. Это должно быть по-другому. В моих представлениях все было совсем иначе.

Он превратился из чудовища в прекрасного принца?

Мне не нужен прекрасный принц. Мне нужен он.

И пусть в нем есть ужасные стороны, она все равно считала его лучшим.

У самых лучших людей самые скверные характеры.

Нужно просто потерпеть немного, узнать их поближе, чтобы понять какие они замечательные. Но дело даже не в этом. Ты считаешь их лучшими, потому что они смогли открыться только тебе. Словно ты избран. Они смогли отодвинуть свою злобу чуть подальше и все это для тебя. Они такие лишь рядом с тобой, и это придает тебе высокое чувство уникальности.

Она - самая лучшая. Он понял это по ее глазам. Она всегда смотрела так, что он был в состоянии рассмотреть ее душу.

Серые глаза были зеркалом ее души. А душа у нее была прекрасна. Он никогда таких не встречал. Никто не мог сравниться с ней. И пусть другие видели в ней изъяны, для него она лучшая.

Она относилась к списку тех замечательных женщин, которые всегда смотрят тебе в глаза. Неважно, что именно ты делаешь: ненавидишь, презираешь, причиняешь боль, заботишься, волнуешься или же …. она всегда буде смотреть тебе в глаза.