Лана Ежова - Цена принцессы

– Сама… – И все же простонала я нарочито жалобно.

А сделав несколько шагов, почувствовала, как пол ускользает из-под ног. И в этот раз я не притворялась.

Герцог молча подхватил меня на руки и понес на второй этаж. Опасно скрипели ступени, и я невольно представила, как под двойным весом они ломаются, и мы летим вниз… Ужас какой! Да лучше бы в отведенную комнату я заползла!

К счастью, старая лестница, отчаянно скрипя, испытание выдержала.

– Благодарю, – произнесла через силу.

– Ваше высочество, я всегда к вашим услугам, – ровно ответил он и, не поворачиваясь ко мне спиной, сделал шаг назад.

Я зашла в комнату и прислонилась к двери без сил.

Почему? Почему все сложилось так? Кайрон Холгер – молодой блестящий генерал, опора трона, аристократ из древнего рода, потомок второго основателя Мизгира, – и вдруг предатель? Как же так вышло? На чем он попался? Как попал в кабалу к темному чародею?

И за что ему это бесчестье? За что это все нам?

Жрицы Милосердной Матери сказали бы, что все невзгоды – часть великого замысла богини, согласно которому все будут счастливы. Раньше я истово верила в это, не уставая надеяться, теперь же сильно сомневалась.

Вскоре, успокоившись и перекусив творогом со сметаной, я забралась в медную ванну. Нежилась в горячей воде, пускай и без цветочных лепестков, но зато с пышной пеной.

Чтобы Тенебриш не застал меня врасплох, я закрыла дверь на щеколду и подперла сундуком. Ширма, натянутая на деревянную раму плотная ткань, поставленная между медной ванной и кроватью, также должна предоставить мне немного времени, чтобы одеться. Но это так, на всякий случай. К возвращению темного я буду уже в ужасно некрасивом сером платье с высоким воротом.

На его обещание герцогу не трогать меня до Форка я уже не надеялась. Я уповала на мужскую природу – после «охоты» уставший Тенебриш плотно поест и сразу уснет.

Время шло, а вылезать из воды не хотелось. Еще чуточку полежу, позволив уставшему телу окончательно расслабиться, и сразу же выйду.

Главное, не уснуть самой…

Поднявшись на второй этаж постоялого двора, чародей криво улыбнулся – Холгер, прислонившись к стене, стоял напротив двери, ведущей в комнату принцессы.

– Стережешь, брат? – произнес он с ехидцей. – Благодарю, я пришел, теперь можешь идти спать.

Герцог не последовал его совету – наоборот, отойдя от стены, перегородил ему путь.

– Не трогай ее, Децем.

Тенебриш смерил его уничтожающим взглядом. На противостояние пока не похоже – шрам на щеке проклятого оставался сухим. Что ж, придется выслушать единокровного братца.

– Ты взял с меня идиотскую клятву не принуждать ее до Форка, но я и не собирался.

На провокацию вояка не поддался и не стал припоминать сцену «непринуждения», прерванную в шатре. Вместо этого он скрестил руки на груди и спокойно подтвердил:

– Да, я знаю. Ты умеешь обходиться без насилия, Децем, и поэтому я прошу: не трогай ее.

В то, что бессердечный генерал Сапфирного легиона воспылал страстью к Кьярин, темный не верил. Будь так, он постарался бы сохранить ее семью.

– В чем твой интерес теперь, Рон? – Чародей подобрался, чуя, что здесь какая-то важная тайна.

– Жаль девчонку.

– Тебе жаль ее? – Тенебриш рассмеялся. – Не верю! Помочь убить короля, чтобы потом жалеть его дочь? Странная какая-то жалость, Рон.

Герцог упрек проигнорировал и вновь попросил:

– Не трогай ее, иначе она сломается, Децем. А Мизгиру после всего, что натворил ее отец, нужна сильная правительница. Позволь ей пройти коронацию, прежде чем тянуть из нее силы. Без связи со Сторожевыми Столбами она слишком слаба.

Лицо чародея исказилось – он не любил, когда ему напоминали, что он часто теряет контроль над темной жаждой.

– Не переживай, мне не нужна подпитка.

Холгер кивнул:

– Я вижу. У тебя брызги крови на лбу.

Тыльной стороной ладони темный быстро стер красные пятна. И разозлился на себя – отреагировал, как мальчишка, пойманный на краже цветов в чужом саду.

Только он взялся за ручку двери, как брат тихо обронил:

– Кое-что о принцессе я не рассказал тебе, Децем.

Кьярин по-настоящему интересовала чародея, и уже давно – еще до официального знакомства в захваченном Аркиоле. И потому он остановился.

– Тебе не показалось странным, что ее высочеству стало плохо после лечения изнасилованной девушки?

Разве что немного. Он тогда подумал, что для потомка иномирца Рина слишком слабенькая. Но это легко объясняла усталость и переживания о своей судьбе.

– Прежде чем отослать дочь в Аркиол на два года, король проверил ее возможности втайне от нее самой. Кьярин – идеальная кандидатура на управление Сторожевыми Столбами, через нее власть мог бы получить и ее муж, если бы она не поспешила консумировать брак с тем ничтожеством.

Темный поморщился. Он все это знал. Зачем проклятый повторяется? Тянет время? Глупо.

– Так вот, принцессе стало дурно не из-за артефакта. Она уже была свидетельницей зверского отношения к женщинам, теперь это ее слабое место. Ей тогда было тринадцать лет, Децем. Ты готов узнать, что произошло с твоей невестой?

Заинтригованный, он кивнул. А выслушав рассказ герцога, улыбнулся восхищенно:

– Боевая девчонка! Не боится испачкаться.

– Ты главного не услышал, Децем. Если будешь действовать нахрапом, ты ее сломаешь. Мизгиру нужна сильная королева, когда над страной нависла угроза войны.

Темный поморщился:

– Да все я услышал, Кайрон, успокойся.

Обойдя собеседника, он нажал на ручку. Дверь не открылась. Принцесса забаррикадировалась? Какая наивная девочка!

Хмыкнув, Тенебриш встряхнул руками. Слетевшие с кончиков пальцев золотые искры прошли сквозь дубовые доски, не повредив древесину. И вскоре послышалось металлическое звяканье откинутой щеколды и скрежет ползущего по полу сундука.

– Децем, если ты мечтаешь построить великую темную империю, начни с ее сердца – довольной и счастливой императрицы.

Вот это уже было лишним! Тенебриш разозлился. Родственничек пытается манипулировать? Думает, что нашел его слабое место? А вот и нет! Сердцем темной империи станет правитель, а не его жена.

Что-то объяснять, доказывать, когда в паре метров находилась славная игрушка, было лень. И чародей поставил точку в ненужном разговоре.

– Доброй ночи, Кай, – пожелал он, прежде чем закрыть за собой дверь.

– И тебе, Децем, – равнодушно отозвался герцог.

К себе в комнату, расположенную в конце коридора, он не ушел. Некоторое время считал бесшумные шаги от одного конца коридора к другому. Считал долго. Целую вечность.

Пока не услышал девичий стон.

Холгер застыл.

Стон раздался снова. Едва слышный, мелодичный… полный неги.