Ярослава Лазарева - Любовник роз

– Но это же неплохо, – заметил Виктор.

– Возможно! Но я терпеть не могу все, связанное с этим родом деятельности. Мне кажется, я бы умерла от тоски, всю жизнь занимаясь «дебетом-кредитом». По натуре я человек творческий. Я всегда любила петь, рисовать и очень много читала. Благо недостатка в книгах у меня не было. В магазинах отца попадались шикарные издания, редкие и любопытные. И вот в возрасте пятнадцати лет я увидела в новом поступлении издание книги «Манон Леско», автор аббат Прево. Я вытащила книгу с полки, спряталась за стеллажи и начал читать. История кавалера де Грие и юной Манон потрясла меня. Я и раньше читала любовные романы, но именно этот запал в душу. Мне кажется, у каждого есть такая книга, которая по непонятным причинам производит неизгладимое впечатление. Наверняка и у тебя такая имеется?

«Космогоническая концепция розенкрейцеров», – чуть не сорвалось с языка Виктора. Но он подумал, что узнал эту книгу уже будучи ловцом, и попытался вспомнить, какое произведение произвело на него самое яркое впечатление в возрасте пятнадцати лет.

– «Мастер и Маргарита» Булгакова, – сказал он.

– А, знаю! – обрадовалась Лолита. – Я читала. Мощная книга!

– И что же было дальше? – спросил Виктор.

– В магазин как-то заглянул один парень, – ответила она и грустно улыбнулась. – Брат ушел на обед, я была одна. Мы разговорились. Луиджи было восемнадцать, он учился в универе на историческом факультете и показался мне взрослым и умным. И как же пылко я влюбилась! Практически с первого взгляда. Мы поболтали, он ушел. И через пару дней появился снова. Но мой брат был на месте, а я находилась в школе. Луиджи сообразил, что лучше ничего не выяснять обо мне. Он нашел способ увидеться со мной. И несмотря на тотальный контроль моей семьи, мы ухитрялись встречаться. Это был мой первый мужчина. На свое шестнадцатилетие я узнала, что беременна. В общем, все банально. Даже вспоминать не хочу. Отец пришел в ярость, братья подловили моего любимого и избили его. Но он был согласен жениться. Я только что окончила школу, свадьбу решили сыграть в июле. Да вот не вышло ничего. Такая уж у меня судьба.

– Почему? – удивился Виктор и сжал ее пальцы.

Лолита смотрела на него, но будто не видела. Казалось, ее взор обращен в прошлое, и она страдает, созерцая какие-то одной ей видимые картины. Виктор просканировал ее поле и заметил сиренево-фиолетовые тона, пятнающие бирюзово-голубые.

– Если тебе больно, не продолжай! – быстро сказал он.

– Луиджи через неделю умер, – тихо сообщила Лолита. – Думаю, братья что-то повредили в его организме, да никто и разбираться не стал. Умер-то он дома, в своей постели. Хотели от меня скрыть, наплели, что Луиджи сбежал. Да я все равно узнала. Ох, что со мной было. Я ведь любила его, и как любила! Насмерть! От шока у меня случился выкидыш, я две недели провалялась в больнице в беспамятстве. Когда меня выписали, я полностью ушла в себя, ни с кем из родных не общалась. И они проявили уважение к моему горю и особо не досаждали. Но я будто умерла. Ты и представить не можешь, что со мной было. Я реально хотела уйти из жизни.

Виктор вздрогнул.

– Этого делать нельзя ни в коем случае, – сказал он.

– Знаю, – тихо ответила Лолита, – это смертный грех. И я решила жить, но по-своему отомстить виновникам смерти моего любимого. В июле меня отправили отдохнуть, отец забронировал номер в отеле на Лидо. Один из братьев сопровождал меня. Но его контроль моментально ослаб, как только мы заселились в отель. Брат быстро почувствовал вкус беспечной жизни на курорте, валялся на берегу, серфил, ходил на пляжные дискотеки, увивался за красотками. Я воспользовалась моментом и свела знакомство с девушкой определенной профессии. И ходить далеко не нужно было. Она пришла в отель по вызову… Не буду долго рассказывать. Именно благодаря ей я и попала в этот бизнес. Я удрала от брата, поселилась в квартире, предоставленной хозяином. Наплела ему, что сирота, жить не на что и все такое. Взяла псевдоним Лолита и исчезла для этого мира.

– И как же ты адаптировалась к новой жизни? – удивился Виктор.

– Легко! – с вызовом ответила она. – Не поверишь, но именно это и спасло меня от самоубийства. Та наивная, любящая, страдающая Лючия умерла, появилась бесстыдная пылкая раскованная Лолита. Секс стал своего рода наркотиком, избавляющим от боли.

«Вот так и Лиза, – вдруг подумал Виктор, – тоже спит с кем попало, лишь бы заглушить боль. В чем-то эти две девушки похожи, у обоих умерли возлюбленные, обе ведут пустую жизнь без цели, без надежд».

– Неужели семья тебя не искала? – спросил он.

– Не знаю и знать не хочу об этих убийцах! – сухо проговорила она. – Но я послала отцу письмо, что больше не хочу иметь ничего общего с ними и начинаю новую жизнь. И лучше меня не искать.

– Но сейчас тебе двадцать один, – начал Виктор.

– И что?! Меня все устраивает. У меня есть постоянные клиенты, платят отлично, я на хорошем счету, мне все нравится. Конечно, бывают моменты… Те же извращенцы. Но я отказываюсь от встреч с садистами, насильниками, некрофилами, любителями оргий и прочими неадекватами. Сюда езжу с Фридрихом. Но он мухи не обидит. Беспомощный раб… Ладно, что-то мы заболтались, – неожиданно сказала Лолита и встала.

– Хочешь уйти? – уточнил Виктор.

– А ты что хочешь? – оживленно спросила она.

– Чтобы ты провела со мной всю ночь, – ответил он и улыбнулся.

– Ох-хо-хо, – завздыхала она. – Так и влюбиться недолго! Знаешь, я наведаюсь к моему рабу, а потом вернусь. Хорошо?

– Договорились! – обрадованно ответил он и крепко ее обнял.

«Души благородные чувствуют, что кротость и человечность – добродетели привлекательные, и склонны им следовать; но в ту минуту, как надлежит эти добродетели осуществить, добрые намерения часто остаются невыполненными. Возникает множество сомнений: действительно ли это подходящий случай? И в какой мере надо следовать душевному побуждению? Не ошибаешься ли ты относительно данного лица? Боишься оказаться в дураках, желая быть щедрым и благодетельным; прослыть слабохарактерным, выказывая слишком большую нежность и чувствительность; словом, то опасаешься превысить меру…»

Следующие два дня пролетели для Виктора как один миг. Лолита была почти постоянно с ним, они наслаждались близостью, прогулками, приятной болтовней, вкусной едой. И когда пришло время уезжать, Виктор поймал себя на мысли, что не хочет расставаться с девушкой. Она проводила его до причала и выглядела опечаленной.

– Мы еще увидимся? – робко задала вопрос.

Виктор не хотел сильно к ней привязываться, но не смог устоять перед ее грустным взглядом и искренним горем. Лолита была в эмоциональном плане под стать ему. Она чувствовала остро, бурно, только не умела скрывать то, что ее обуревало, у нее все было написано на лице.