Лили Сэйнткроу (Сент-Кроу) - Вызов (ЛП)

— Он был там, — Грейвс немного переместился, но не от меня. Он переместился ближе ко мне; я почти могла увидеть горечь на его лице. — Той ночью. Но все, что он делал, это... мы только переговорили, он и я. Это все. Я вышел на пробежку, чтобы успокоиться, и как только я оказался за собственностью Школы, они напали на меня.

— Подожди. Что? — во мне воевало холодное неверие с непростым облегчением. Я не могла сказать, что выиграет, но, по крайней мере, свет стал немного ярче. Теперь Грейвс был тенью, его волосы дико стояли и превратили его голову в форму монстра.

— Он был там. С ним было несколько других дампиров — некоторых я не знал и тот парень, Леон. Сказал, что хочет знать, каковы были мои намерения, если я думал, что мог сделать что-то хорошее, ошиваясь все время возле тебя, что-то типа того. Я почти отступил и ударил его. Они должны были удерживать меня. Они уволокли меня, и...

— Подожди. Там был Леон? — мир практически ушел из-под ног, и я снова схватилась за Грейвса. Он сделал резкий вдох, погладил мои волосы. — Он был... о, Боже мой!

— Ах, — Анна с пониманием выдохнула. — Теперь это имеет смысл.

Ты-то откуда знаешь?

— Что? Что имеет смысл?

На этот раз, казалось, Анна не наслаждалась собой, распространяя плохие новости.

— Однажды у Леонтуса была светоча. Он был связан, и... ну, эфиальт убил ее. Полагаю, они думали, что он будет охранять тебя еще яростнее; я могла бы сказать им, что сам твой вид мог сделать его намного более опасным, чем обычно.

Связан? Ну, я могла бы предположить, что это означало. Хотя все остальное...

— Почему? — если бы я была способна встать, то я нетерпеливо перепрыгивала бы с ноги на ногу. Никто никогда не отвечал мне достаточно быстро. — Почему он... Господи.

Я также не была уверена, что могла доверять ответам Анны. Список вещей, которым я могла доверять, быстро сокращался.

Она издала бесчувственный, полуфыркающий смешок, и я могла бы сказать, что она встряхнула головой.

— Потому что эфиальт, который убил его леди Элеанор, был никем иным, как одним из многих предателей Сергея, обученных его ох-каким-услужливым сынком, — снова послышался шелест ткани. — Рассвет близок.

Только не Леон! Он на самом деле нравился мне. И он всегда помогал мне и так далее.

Я держалась за Грейвса. Господи, Дрю! Теперь, выбирайся отсюда!

Несколько минут спустя меня сильно ударила тошнота. Я снова сглотнула, моргнула. Мир медленно становился четче, когда чувство морской болезни отступило, резкие цвета и очертания больше не размывались. Как если бы с моих глазных яблок сошла пленка, и я посмотрела вверх.

Грейвс был сплошным беспорядком. Его темные волосы завились и дико стояли, нечистые и жирные, неокрашенные корни настолько грязные, что выглядели точно так же, как окрашенная часть волос. Синяки, новые и красно-фиолетовые, старые синие, и даже старые желто-зеленые располагались на лице и спускались к обнаженной груди. Едва ли можно было увидеть карамельный цвет кожи, синяки были повсюду. Он был костляво-худым, рубцы и маленькие порезы испещряли торс. Он был одет в джинсы, но они были содраны на коленках и темные из-за грязи. На нем были кроссовки, странно чистые, но ужасно порванные, шнурки разорваны и снова завязаны.

Мы смотрели друг на друга. Я издала болезненный звук.

— О! Ты выглядишь ужасно.

— Да, — он пожал плечами, зеленые глаза горели. Те же самые зеленые глаза, их глубина странно затенена теперь, тот же самый наполовину болезненный завиток губ, считающейся улыбкой. Это как впервые увидеть его, пейзаж лица сместился на несколько миллиметров, поэтому вместо того, чтобы выглядеть по-настоящему привлекательным полуазиатом, он выглядел... ну, больше как оборотень. Жуткая, почти схожая структура кости, которую я разделяла с Кристофом и Бенжамином и со всеми остальными, разделяли между собой Грейвс, Спиннинг, Дибс и даже Нэт.

— Мне жаль, — слова выплеснулись. — Я не знала. Они сказали мне, что искали тебя. Они... если бы я знала, если бы я...

Он немного сдвинулся, беспокойно, но осторожно.

— Если бы ты знала, то убежала бы с территории Школы и тебя бы поймали. Он наблюдал за тобой достаточно близко, Дрю. Со мной все хорошо; мне только жаль, что тебя поймали... — он сглотнул с трудом, и я поняла, что, вероятно, довольно долго давила на его синяки. — Знание, что они заботятся о тебе, помогало пройти мне через это. Два дня назад — думаю, время становится забавным — они перетащили меня сюда и поместили с ней. Это было интересно.

— Едва ли. Он такой верный маленький мальчик. Не весело, — Анна засмеялась, и моя голова резко обернулась.

В комнате было тускло, только одна лампа из кованого железа с розово-атласным оттенком стояла рядом с кроватью, слева от меня. Тяжелая панель была сделана из дерева, покрытая паутиной люстра болталась в потолке, а потолок был как будто из бетона. Мы с Грейвсом были на кровати под балдахином, сделанным из тяжелого, розового бархата, который, вероятно, был со времен Гражданской войны. Другая мебель была расставлена под съеденной молью, пыльной тканью, а дверь представляла собой монстра из железа и тяжелой, темной древесины.

Выглядело так, будто художник по декорациям по-настоящему плохого фильма был выброшен здесь. Натали назвала бы розовый бархат зверским.

Мысли о Нэт ущипнули меня глубоко в груди. Я надеялась, что она простила меня. Черт, я надеялась, что вскоре увижу ее, и она сможет надрать мне задницу из-за того, какой я была сукой. Я даже сидела бы тихо и принимала бы это с большой, широкой, тупой улыбкой.

Черт, я даже позволю ей взять меня в магазин! За одеждой. Без жалоб.

Анна присела возле двери. Каждый раз, когда я видела ее, она была идеально отполирована, как модель.

Но не теперь.

Ее красно-золотые локоны спутались, на высокой, безупречной щеке был темный, неприятный синяк, а красивое, красное, шелковое платье разорвано, через порванные юбки были видны дырки. Красные, как вино, ленты тянулись через крысиное гнездо ее длинных волос, ботинки протерты, а на шелковых чулках стрелки.

Думаю, она вознесла готическую Лолиту [26] Мода Лолита — японская субкультура, основанная на стиле времён Викторианской эпохи, а также на костюмах эпохи Рококо. В некоторые подстили были добавлены элементы готической моды. до новых высот.

Но то, как она присела, обнимая себя и немного раскачиваясь, не было правильно. Она была бледная, как бумага, не говоря уже о дрожи, которую бы бабушка назвала белой горячкой. Дрожь прошла волнами, она также вспотела. Маленькие жемчужные бусинки пота усеяли ее безупречную кожу, почти пылая в полумраке.

Она все еще была красивой даже избитой. Я, вероятно, выглядела так, будто подмела сарай волосами, и у меня было то странное, грязное чувство, когда спишь в джинсах. Они всегда жмут; джинсовая ткань это вам не пижама!