Татьяна Серганова - Эквей. Одна из пяти

— Ой, мамочки… — и бросилась к зеркальной стене.

Одного взгляда хватило, чтобы я тут же присела на пол с открытым ртом и распахнутыми от удивления глазами.

— …!

— Надо же, она и ругаться может, — уважительно протянула француженка. — Тебе хоть повезло, а я розовый терпеть не могу.

Моя кожа стала мягкого золотистого цвета, но в отличие от девушек, мои линии и узоры были трёх основных цветов и оттенков — белого, голубого и бирюзового, хотя больше преобладал голубой. И ещё камушки… их было много, гораздо больше, чем у подруг — незатейливый кружевной узор на животе, красиво обвивающий пупок, в середине которого, прямо на месте впадинки, была маленькая ярко-зелёная завитушка. А ещё были небольшие узоры и цветы разных размеров у основания шеи и на левом плече. Апогеем нательной живописи стала лазоревая бабочка на левой скуле. Держите меня семеро…

На краешке обалдевшего сознания отметила, что мой вчерашний наряд весьма красиво сочетается с новой внешностью.

Вот только глаза остались прежними — тёмно-карими, совсем не эквейтскими.

— Как такое возможно?

— Это мы у тебя хотели спросить. Пришли в себя утром уже в таком виде, — ответила Грета.

— Но… но это невозможно… только эквейтины… ведь… нужен обряд… а мы…, - и тут до меня дошло. — Озеро!!!!

— Лучше бы нас тогда утопили, — мрачно заметила Вероник.

— Так вот что это был за ритуал… Но зачем они провели его над нами?

— Меня больше интересует, как смыть эту гадость, обычными средствами не получается, — прошипела Розали. — Я уже весь гель на это не перевела.

— Я не знаю… У эквейтин они исчезают после обряда Воссоединения… Ох, мамочки, — от последней мысли мне стало совсем плохо.

А блондинки явно обрадовались…

— Это типа брак?

— Типа да.

Нет, не буду говорить.

— В общем, ничего путного она нам не скажет, — это уже Катрин. — Пошли отсюда.

Как только дверь за ними закрылась, подруги опустились рядом со мной на пол.

— Ты хоть что-нибудь понимаешь?

— Не знаю, Грет, я в полнейшем ступоре. Для чего всё это им понадобилось. Зачем? — я продолжала смотреть на наше отражение.

Если отбросить в сторону все переживания и шок, то стоит признать, что выглядели мы потрясающе. Несмотря на то, что узоры были по всему телу, но они не выглядели несуразно или уродливо, наоборот, смотрелись гармонично и обворожительно. С ними мы выглядели как сказочные принцессы.

— Милость от Князя, — напомнила Вероник.

— Выходит не зря он нас к себе пригласил в гости. Наверное, хочет зрительно оценить эффект от ритуала.

— И что будем делать? — Грета рассеяно провела рукой по сверкающему цветку на щеке и тот заблестел ещё ярче.

— Кейтис, — прошептала я.

Подруга вздрогнула и посмотрела на меня. В её глазах застыло понимание.

— Точно. И цвета те же — серые и лиловые.

— Вы это о чём? — насторожилась француженка.

— Ник, что тебе снилось на озере?

— А что?

— Ник…

— Да фигня какая-то, я танцевала с каким-то мужчиной, а вокруг всё искрилось розовыми и голубыми бликами… — и тут до неё дошло. — Вы что серьёзно?

— Мне снились голубые бабочки, Грете — лиловые цветы.

— Ой, мля, девочки, во что мы влипли?

А действительно, ведь во что-то вляпались. Причём по самые уши.

— Хотела бы я знать. Думаю, сбежать мы всё равно не сможем. Хотя бы потому, что следующий космолёт отправится на Землю только через три месяца. А прятаться на незнакомой планете — сродни самоубийству, тем более у нас денег таких нет.

— И что же делать? — вздохнула Грета. — А если они решили нас убить или… вообще сделать личными рабынями?

— Весь Альянс знает о нашем присутствии на Эквей, не забывай, какая шумиха была с этими билетами.

— Забудешь такое.

— А ты представляешь, какой это будет скандал, если с нами что-то случится. И это отличный повод надавить на независимого и несгибаемого Князя, поэтому Альянс такой шанс не упустит. И правитель Эквей отлично это понимает, или должен понимать, — я потерялась в сумбуре своих мыслей. — Нет, тут что-то другое.

— И что, например?

— Если бы я знала, Ник. У меня просто в голове не укладывается, что именно могут означать наши рисунки.

— А они правда исчезнут только тогда, когда мы выйдем замуж? — поинтересовалась Ника, вглядываясь в отражение и изо всех сил стараясь не морщиться.

— У эквейтин, да. У нас — не знаю.

— То есть у нас есть шанс выйти замуж за одного из этих красавцев? Ну так, чисто гипотетически?

— И ты туда же. Не болтай глупости. Зачем мы им нужны, хотя…, - я неожиданно расхохоталась и подруги испугано на меня посмотрели, явно начиная сомневаться в моей адекватности.

— Алексия, ты чего? — первой не выдержала Грета.

— Ой, девочки. Вы выдели этих двоих стервозин в красном?

— И что?

— А то, что такие цвета на Эквей практически не используют. Точнее используют только дамы определённой профессии, — я опять рассмеялась. — Так называемые девушки лёгкого поведения. Они не носят рисунков, они просто одеваются в красные одежды, и все вокруг знают, что это «жрицы любви».

— Да ладно? Ты серьёзно? То есть от них теперь за километр несёт — «шлюха»? — не поверила Вероник.

— А вот увидишь, как на них будут реагировать эквейты.

— Ого, а я чуть им не позавидовала. Думала, что красный намного лучше розового… Эх, всё-таки есть на свете справедливость.

— Вы думаете, Князь на приёме объяснит причины нашего купания и тайну появления рисунков? — вернулась к наболевшему Грета.

Я пожала плечами:

— Думаю, он даст нам объяснения, а вот правдивы они будут или нет, нам придётся выяснить самим.

Мы снова замолчали, каждая думая о своём.

— Если он назначил нам встречу на утро, то значит, ему жутко не терпится увидеть результат, — заметила Ник.

Я согласно кивнула, сама думала об этом же. И тут в голову неожиданно пришла идея, которую я тут же решила озвучить подругам.

— Поиграем на его интересе?

— Это как? — заинтересованно приподнялась француженка.

Резко вскочив, я подбежала к своим, так и не распакованным чемоданам, и принялась суетливо копаться в вещах. Девочки недоумённо переглянулись и последовали за мной. Мы ещё им покажем!

Когда через два часа прибыл Гелан, мы уже были готовы.

Молодой эквейт стоял у входа в наше крыло и явно нервничал. При нашем появлении, он резко повернулся и застыл, ошарашено разглядывая картину маслом — «Явление землян эквейтам». Катрин и Розали облачились в настолько вызывающе короткие чёрные платья, что вызвали у нашего сопровождающего дрожь и презрительную ухмылку, значит, я оказалась права. А вот нашу тройку он разглядывал более пристально, и естественно ничего там разглядеть не мог. Мы с подругами были одеты в брюки — шаровары (Вероник в цвета фуксии, Грета в сливовых, а на мне были насыщенного шоколадного, под цвет глаз) и просторные белоснежные туники. На руках перчатки, на головах тюрбаны, а лица и шея были закрыты моими разноцветными платками, оставляя открытыми лишь глаза. Сейчас мы напоминали древних восточных женщин, неизвестно как, оказавшихся тут.