Марисса Мейер - Рапунцель

Скарлет сползла вниз по креслу. Ее глаза сами собой устремились к люку на другой стороне челнока. Ей пришла в голову мысль завести двигатель, но не оставалось ни малейшей надежды бежать отсюда на челноке: они, судя по всему, находятся под землей, а для раскрытия дока требуется пароль или специальная авторизация.

Если бы она только могла добраться до других кораблей...

Пытаясь дышать как можно ровнее, она медленно склонилась над центральным пультом управления, у кресла второго пилота.

Собравшись с духом и не обращая внимания на громко стучащее сердце, она досчитала до трех и разблокировала люк. Затем медленно, так, чтобы окружающие ничего не заметили, раскрыла его и выскользнула наружу. Теперь стало ясно, откуда исходил странный свет: весь пол был устлан белой сияющей мостовой, будто она ходила по поверхности... да, все сходится. По поверхности Луны.

Скарлет замерла и прислушалась. Врачи обсуждали рану, ассистент продолжал строчить что-то в портскрин, предлагая возможное время встречи с королевой. Ведьма наконец-то смолкла.

Дыши, дыши...

Скарлет сделала шаг в сторону от корабля. Волосы налипли на ее мокрую от пота шею, она дрожала от страха, адреналина и нараставшего осознания того, что ей не удастся исполнить свой план. Она не сможет пробраться в лунный корабль. В любой момент ей выстрелят в спину, или она войдет в корабль и поймет, что не сможет его вести. Или док не откроется.

Но вся компания за ее спиной как ни в чем не быва продолжала заниматься своими делами, а она была так близка к цели, и, может быть, все еще...

Прижавшись к сверкающему корпусу лунного челнока, Скарлет нервно облизнула губы и протянула руку клюку...

Ее рука сама собой зависла в воздухе.

Сердце бешено застучало.

Вокруг воцарилась непроницаемая тишина, воздух будто уплотнился, а волоски на руках встали дыбом. На сей раз Скарлет осознавала, что происходит. Она понимала, как близка была к тому, чтобы пробраться в корабль и совершить отчаянный побег на свободу, и в то же время отдавала себе отчет, что у нее ни было ни малейшего шанса

Внезапно ее рука словно оттаяла и опустилась вниз.

Скарлет задрала подбородок и, опираясь на корпус корабля, встала и повернулась к ведьме. Сибил Мира в легком нижнем платье сидела на каталке, привалившись на бок, чтобы докторам было легче добраться до раны. Ее лоб и скулы были запачканы кровью, так же как и спутанные, всклокоченные волосы, но при этом она умудрялась выглядеть устрашающе и буквально пригвождала Скарлет к месту взглядом серо-стальных глаз.

Врачи склонились над ее бедром, поспешно зашивая и очищая рану. На лицах у них отражалось страшное напряжение, словно они боялись, что ведьма заметит, чем они занимаются. Двое гвардейцев держали руки на пистолетах, но стояли в расслабленных позах - ждали приказов.

А ассистент, мужчина средних лет, блеклый и незаметный, вдруг резко переменился. Он стал невыразимо привлекательным даже в своем простеньком балахоне. На вид лет около двадцати, резко очерченные скулы, иссиня-черные волосы, зачесанные назад.

Скарлет сжала зубы и заставила себя вспомнить, как он выглядел минуту назад. Не обращать внимания на его чары. Это был маленький бунт, но она пустила на него всю оставшуюся силу воли.

- А это, должно быть, пленница с корабля киборга? - спросил ассистент. - Что с ней делать?

Ведьма прищурилась с ненавистью, способной растопить плоть и кости, как кислота. Ее чувства были взаимны - Скарлет ответила ей таким же ненавидящим взглядом.

- Мне нужно будет доложить о ней Ее Величеству, - сказала Сибил. - Думаю, королева захочет присутствовать на допросе. - Ведьма вздрогнула, по ее лицу пробежала гримаса боли, и Скарлет поняла, что та потеряла к ней интерес. Плечи Сибил поникли, и, собрав остаток сил, она улеглась поудобнее на каталку. - До тех пор можешь делать с ней что хочешь. Можешь отдать ее в одну из семей.

Ассистент кивнул и подозвал гвардейцев.

В мгновение ока они схватили Скарлет и скрутили ей руки за спиной. Веревки больно впились в кожу. Когда ее повели к огромному выходу, врачи со своей пациенткой уже скрылись из виду.

Время тянулось вязким туманом, сон и явь перемешались, невозможно было различить, что происходит. Иногда ее будили, заставляли сесть и выпить воды. В голове изредка всплывали обрывки бессмысленных, непонятных разговоров. Кресс била дрожь. Потом стало очень жарко, она вся обливалась потом и лягалась, пытаясь сбросить с себя тонкие, насквозь вымокшие простыни. Рядом показался Торн, завязавший себе глаза какой-то тряпицей. Он прижимал флягу к ее губам. Пей. Пей. Пей. Съешь супа. Выпей еще воды. Незнакомый смех заставил ее съежиться от смущения, сжаться в комочек и спрятаться под простыни. На фоне луны появился силуэт Торна, он лихорадочно тер глаза и чертыхался. Кресс жадно глотала ртом жаркий раскаленный воздух: ей казалось, что она вот-вот задохнется под простынями или черное ночное небо высосет весь кислород. Вновь нахлынула отчаянная, одуряющая жажда. Кожа зудела от песка, оставшегося в одежде и волосах.

Свет. Темень. Свет опять.

Наконец Кресс пришла в себя. Тело еще не слушалось, но мысли пришли в порядок. Во рту скопилась липкая, тягучая слюна. Кресс лежала на циновке в небольшой палатке совсем одна. Сквозь тонкие тканевые стены проникал лунный свет, заливавший серебром стопку вещей, сложенных у нее в ногах. Кресс провела рукой по волосам, ожидая, что запястья, как обычно, запутаются в длинных локонах, но обнаружила, что волосы острижены чуть ниже ушей.

Постепенно к ней начали возвращаться воспоминания. Торн на спутнике, Сибил со своим телохранителем, падение и жестокая бескрайняя пустыня, простирающаяся от горизонта до горизонта.

На улице послышались голоса. Интересно, подумала она, ночь только началась или уже подходит к концу? Как долго она пролежала в забытьи? Кажется, она чувствовала, как ее кто-то обнимает, нежные пальцы стирают песок с ее лица. Неужели это был сон?

Входной клапан палатки приоткрылся, и показалась женщина с подносом в руках - одна из тех, кого Кресс видела у костра. Радостно улыбнувшись, она поставила поднос на землю. Там оказалась пиала супа и фляга воды.

- Ну наконец-то, - с сильным, непривычным акцентом произнесла женщина, пробираясь к Кресс через завалы смятых простыней и покрывал. - Как ты себя чувствуешь? - Она пощупала ей лоб. - Уже лучше. Это прекрасно.

- Как долго я?..

- Два дня. Мы выбились из графика, но это не важно. Хорошо, что ты пришла в себя.

Она села на циновку рядом с Кресс. В палатке было тесновато, но все равно удобно.

- Когда мы будем уезжать, тебе подберут верблюда для верховой езды. Нужно поддерживать твои раны в чистоте. Тебе очень повезло, что ты пришла сюда до того, как распространилась инфекция.