Анна Чарова - Магия страсти [litres]

Подождав, пока она исчезнет, я тронула ногой воду в мраморной купальне, села, погрузившись по шею, вылила на волосы смесь желтков и хвойного концентрата. Какой ты, Ратон? От тебя зависит моя жизнь и счастье. Правду мне, понятное дело, никто не скажет – Саяни заинтересована в нашей свадьбе и нахваливает тебя.

Так хочется верить, что Ратон окажется хорошим человеком, к тому же приятным на вид!

Я запрокинула голову и погрузилась в воду с головой так, что на поверхности осталось только лицо. На потолке танцевали блики преломленного света свечей, тихонько хлюпала вода. Не пытайся отсрочить неизбежное! Тебе нужно взглянуть в лицо своему страху. Будь сильной!

Вытершись полотенцем, больше похожим на простыню, я позвала Лиису, которая прошептала, затягивая завязки на моем платье:

– Он собирается посетить вас, я слышала, как они говорили… Вы волнуетесь?

– Конечно. Я совершенно не помню человека, с которым у меня скоро свадьба!

– На севере, откуда я родом, часто так случается. Девушки не видят своих женихов до свадьбы. Потом многие плачут. Вы хоть отказаться можете… – Она вздохнула. – Ратон – хороший. Много женщин завидуют вам. – Она принялась вытирать мои волосы.

– И ты? Лучше обрати внимание на Амиля, по-моему, он человек чести и интересен как мужчина.

Лииса зарделась, потупилась.

– После вашей свадьбы я хочу уехать. – Она посмотрела на меня жалобно. – Отпустите? Тогда я смогу когда-нибудь его забыть и выйти замуж.

– Конечно, отпущу, ты теперь свободный человек. Если понадобится помощь, обращайся.

– Вы так добры! – выдохнула она. – Добры, как Спящий, да продлится его животворящий сон! Другая бы… Эх…

Одевшись и более-менее просушив волосы, я вернулась к себе, где Лииса принялась мастерить мне прическу, а я все думала о Ратоне, цепенела, потела, дрожала. Когда прическа была готова, я попросила Лиису позвать жениха.

Вдохнула. Выдохнула. Зажмурилась и будто бы увидела себя со стороны: молодая девушка стоит возле зеркала. Кулаки сжаты, на лбу морщины. Успокойся! Еще пару дней назад ты думала, что скоро умрешь, теперь все прекрасно! Живи и радуйся.

Донеслись тяжелые шаги: бам-бам, бам-бам. Будто кто-то гвозди забивает. Ой, мамочки! Все ближе и ближе, вот он уже под дверью, стучит требовательно. Я хотела крикнуть уверенно, громко, но получился жалкий всхлип:

– Войдите!

Скрипнула дверь, и я заставила себя разлепить веки. Кровь оглушительно пульсировала в висках, я оглохла от ее грохота.

Он переступил порог и остановился. Чуть выше среднего роста, поджарый, в черной рубахе до середины бедра, перехваченной кожаным ремнем с золотой бляхой, в коричневых кожаных штанах и некоем подобии гетр, закрепленных золотистыми ремешками чуть ниже колен.

Никакого сходства с Эдуардом! Мало того, Ратон, хоть и не был лишен обаяния, выглядел на все пятьдесят. Высокий лоб, слишком открытый, из-за чего кажется, что зачесанные назад светлые (или седые?) волосы растут с середины головы. Брови светлые, с изломом. Правая перечеркнута шрамом и состоит будто из двух частей. Глаза слишком крупные для такого узкого лица, чуть навыкате, как у варана, прикрыты веками с опущенными уголками, переходящими в «веселые» морщины, какие часто бывают у улыбчивых людей. Нос прямой, с небольшой горбинкой. Губы обветренные, почти белые, из-за чего кажется, что их нет. Кожа смуглая, высушенная ветром.

– Приветствую тебя, моя радость, – проговорил он глубоким контральто, улыбнулся, и по смуглым щекам побежали лучики морщин, его лицо преобразилось и уже не выглядело мрачным, казалось, что его глаза излучают свет и тепло.

Был бы он моложе лет на десять, обратила бы на него внимание. Хотя… нет, не стала бы связываться: кажется, что он только притворяется дружелюбным, у него есть второе дно.

– Как ты себя чувствуешь? Саяни сказала, что ты потеряла память.

– К сожалению, – вздохнула я, продолжая его изучать. – Она говорила, что вы – мой будущий жених, мы знакомы и, наверное, нравились друг другу, но я совершенно ничего не помню.

Ратон усмехнулся:

– Не столько нравились, сколько нуждались друг в друге. Йергос, глава ордена, говорит, что сердце Спящего стало биться реже и слабее. Такое случалось дважды, и каждый раз земли Справедливости охватывала война. Подозреваю, что на земли твоего княжества, которые возле Шелкового озера, собирается претендовать Единство Трех: Фредерики, Зонны, Рункисы, поэтому ты и согласилась сочетаться со мной брачным союзом. Конечно же, изучив расстановку сил и взвесив свои шансы на победу.

– Да, наверное, мой долгий сон – их рук дело, – сказала я. – Они попытаются снова добраться до меня, и неплохо бы удвоить охрану во время помолвки.

– Наша договоренность в силе? – Ратон вскинул бровь.

Сколько ему лет? Пятьдесят? Или сорок пять, просто тут люди живут меньше и быстрее старятся? Я представила, как он садится на кровать, кладет руку на мой затылок, притягивает меня к себе и касается щеки шершавыми губами. Он нежен, настойчив, опытен, будет долго дразнить прежде…

Фантазируя, я опять завела себя, посмотрела на Ратона другими глазами. Мое тело говорит, что близость с ним не только возможна, но и принесет мне радость. Причем хочется, чтобы прямо сейчас его смуглые руки с тонкими пальцами подняли платье и…

Ну дождись ты уже свадьбы! Тебе что, не принципиально, с кем в постель ложиться? А кем ты себя почувствуешь потом, ты подумала? А что, если у Эда есть двойник в этом мире?

Нет, не позволяй портить себе жизнь иллюзиям!

– В силе, – кивнула я, вскинула голову и встретилась с ним взглядом.

– Не беспокойся о страже, я распоряжусь.

Ратон никак не выдал своей заинтересованности, улыбнулся, шагнул ко мне и положил руку на макушку – я замерла, сердце заколотилось. «Давай же, садись рядом, обними меня, смотри, какая широкая кровать – будем кувыркаться», – обрадовалось тело. «Ой, мамочки», – подумал разум. Меня словно тянули в противоположные стороны два живущих во мне разных человека. Один жаждал секса, все равно где и с кем, второй старался все логически осмыслить и засунуть в рамки морали, куда меня, то есть Ольгу, загнала еще покойная бабушка, считавшая, что до свадьбы – ни-ни. Сама я в последнее время убедилась, что хороший секс возможен только по любви.

– Не бойся, я дам тебе время, чтобы привыкнуть ко мне, – сказал он и убрал руку, сел на край кровати. – Если бы ты не уснула, свадьба должна была бы состояться послезавтра, ее пришлось отменить. Теперь надо обсудить помолвку.

– Она через семь дней?

Я пыталась держать себя в руках, близость Ратона очень отвлекала от мыслей о делах, тело так жаждало его, что пыталось убедить меня, что это любовь с первого взгляда.