Нидейла Нэльте - Раб. Часть 1 и 2

— Вставай, — тихо произнесла я, не удержалась, провела рукой по волосам. Он ощутимо вздрогнул:

— Простите, я забыл, что вас нельзя касаться, предыдущая хозяйка…

Замолкает. Ну да, не положено говорить о пожеланиях и прегрешениях предыдущих хозяев.

— Давай уже поговорим, — говорю, указываю на кресло. Поднимается, наконец-то надевает халат, подвязывает пояс и садится, куда было приказано.

— Не вскакивай, — предупреждаю. Кивает. — Сейчас я возьму пульт и уберу его. Не дёргайся.

Он снова кивнул, сжав зубы так, что на скулах выступили бледные пятна. Я не стала ничего говорить. Бесполезно пока.

Осторожно взяла пульт, показала ему — но он лишь сжался, ожидая, видимо, что начну пробовать. Ох ты ж ёпрст! Наверное, эти скоты под названием "хозяева", получив новую игрушку, не успокаиваются, пока не перенажимают на все кнопочки. Тогда вполне понятна реакция бедняги.

— Смотри, беру, кладу в сейф, чтобы случайно никому чужому не попался.

Он, словно не веря, смотрел, как я убираю орудие изощрённой современной пытки, а заодно и папку с документами.

— Что, даже не попробуете? — недоверчиво буркнул.

— А надо? — интересуюсь.

— Некоторым мало видеть человека на коленях или на брюхе, зато когда он выгибается в приступах боли — в самый раз. А если ещё заставить его поорать при этом… возбуждает.

Видимо, мне не удалось удержать брезгливую гримасу:

— Не меня.

В его глазах мелькнуло удивление. Хоть немного осмелел. Прощупывает.

— Послушай, — сажусь в соседнее кресло. — Я могла бы отпустить тебя на волю, но ты не выживешь. Сам знаешь, у бывшего раба и без того дорог мало, а уж с твоим послужным… Да ещё и на Тарине…

Он опустил голову, после буркнул:

— Отпустили бы, это были бы мои проблемы…

— Пока тебя не поймали бы очередные работорговцы. Вашего брата отлавливают только так. Вас слишком легко сломать.

— А тебе-то что? — вскидывает голову, и куда только "госпожа" подевалась? Я предпочла не заметить перемену в обращении, пусть разрядится, может, полегчает.

— А мне жаль, — отозвалась. Снова пунцовые щеки, сжатые зубы. Дура, ну зачем, зачем добиваешь? Привыкла с равными общаться, которые всегда ответить могут? А этому небось жалость уже поперёк горла, особенно когда приходится специально унижаться, чтобы вызвать её, и как погано должно быть внутри…

— Поверил, уже, — пробурчал он. После вдруг вскинул голову, в тёмных глазах снова ужас:

— Это проверка, да? Простите, госпожа… — он дёрнулся было сползти с кресла, но я опередила:

— Не вздумай! Сядь где сидишь.

Антер покорно опустил голову.

— Ничтожный раб смиренно просит прощения, — произносит. — Если госпожа скажет, в какой форме рабу лучше просить прощения, он это запомнит и будет делать именно так, как она повелит.

— "Извини" будет достаточно, — вздыхаю. — Если на самом деле виноват.

— Раб всегда виноват, — тут же соглашается. Удерживаюсь от еще одного вздоха.

— Давай так. Даю тебе полгода. Если докажешь мне, что способен стать вольным самостоятельным человеком, через полгода я тебя отпущу.

— Я не посмею, никогда, госпожа… — бормочет, а на лице сменяют друг друга надежда и отчаяние.

— А если останешься рабом — продам, — добавляю. Поднимает на меня несчастные глаза. Не верит. Ну и ладно, пусть пока не верит, а на досуге подумает про перспективы. Вдруг дойдёт…

Кажется, мне досталась самая жуткая садистка из всех, что были. Этой доставляет удовольствие пугать, она не оговаривает правил, она только заставляет спину покрываться липким противным потом. Вон как пульт в сейф спрятала, а ведь могла же и в стол, если такая добренькая. Но нет, оттуда его можно достать, а из сейфа… И вообще, пока я купался могла… Зачем мне показывать было? Интересно, она его подключила к мысленному управлению домом?

Что же это за загадка, чего она ждёт? Сколько раз Амира этой волей махала передо мною… "Подари мне лучшую ночь в моей жизни — и станешь вольным"… Угу, сейчас. "Фи, Антер, ну что ты за мужик, не знаешь, как с женщинами обращаться? Нет, нужно потренироваться… Сейчас пройдём обучение на рабыне…"

Как можно чего-то хотеть, когда эта жирная старуха стоит и рассказывает, что нам с рабыней делать? Как вообще можно ощущать себя мужчиной! А потом "Гадёныш, как ты посмел войти в неё, я тебе разве разрешала измену?" — "Но вы же сказали…" — "Ах ещё и перечишь?! А знаешь, какое наказание за это бывает? А ты, дорогуша, будешь продана отряду наёмников на отсталой планете, за то, что посмела соблазнять моего личного раба!" — "Госпожа, простите её, она не виновата, моя вина, лучше мне двойное наказание дайте, только простите её…" — "Ах тебе мало, ну что ж, раз хочешь двойного наказания, не могу отказать! А ты, тварь, чем привлекла моего раба, что он за тебя готов себя подставить?! За моей спиной шашни крутите?!"

Вот идиот, разве не знал, что каждое моё слово будет всё равно истолковано превратно… Ловлю её жирные потные ноги, преодолевая отвращение и тошноту провожу по ним губами, языком, пытаюсь успокоить.

"Вы для меня всё, моя госпожа, мой свет, моя повелительница, приказывайте ничтожному рабу, он лишь хотел доставить вам удовольствие, боясь перечить приказам…" — "Ещё одна такая выходка — останешься без своего мужского достоинства"… А рожа довольна, медленно шагает назад, чтобы я мог ползти за ней и продолжать целовать ноги, садится в кресло, улыбается, закрывает глаза. Несчастная девчонка робко приближается, не смея встать, присоединяется ко мне. Глаз приоткрывается, нога дергается, якобы "отстань, мерзкая" — но легко так, приглашающее, и девчонка, переждав, снова целует, и всё повторяется, а потом я получаю затрещину за то, что взглянул на рабыню и на секунду прервал занятие, переводя дыхание…

Антер о чём-то задумался — даже знать не хочу, о чём. На лице сменяли друг друга презрение, отвращение, ненависть, гадливость и много других эмоций того же спектра. Куда ж тебе, милый, с такой выразительной мимикой в рабы, да тебя же за километр прочитать можно!

— Что бы ты там ни вспоминал, это уже позади, — произнесла я, когда его передёрнуло и рука непроизвольно вытерла губы. Он спохватился, глаза снова вспыхнули ужасом, дёрнулся было, замер, пытаясь понять, что же делать.

— Простите, госпожа, я…

— Прощаю, прощаю, — киваю, поднимаюсь, беру пакет с бельём и одеждой, который доставили, пока он три часа в душе отмокал. Парень смотрит настороженно. Подаю:

— Это тебе, переоденешься. Идём, покажу где будешь спать. И… ты помочь хотел? Можешь медкабину на место убрать. Разберёшься?

Кивает. Да уж, не впервые пользуется…

— Можно спросить?

— Конечно.

— А что вы показывали… когда я лежал… я не совсем понял…