Юлия Цыпленкова - Космическая одиссея Инессы Журавлевой

Он уже оделся и теперь красовался в свежем комбезе цвета хаки. У-у, нелюдь.

– Волосы можешь высушить в душевой, просто прикажи подать теплый воздух, – порекомендовал Роман.

В душевую я входила с опаской. На зеркальную стену вообще старалась не глядеть.

– Система, мне бы теплый воздух, – осторожно попросила я.

Фен во всю душевую впечатлил. Самое удивительное, что ощущения сухости кожи после такой сушки даже не возникло. Да и волосы оказались на удивление мягкими и приятными. Выходила из душевой я уже в платье, потому что машинально утащила его вместе с собой, а вот нижнего белья под ним не было. А почему? А потому что – уроды! Трусы-то сперли, оставив мне одну пару шортиков, а их я выкупала под холодным душем. От осознания собственной развратности я почувствовала новый прилив жара внизу живота, да еще и оценивающий взгляд Ромы подлил масла в огонь моего состояния. Но я воинственно натянула свои тапочки, разом растеряв все ощущение роковой женщины, поправила волосы и шагнула к двери.

– Инна, ты очень красивая, – сказал мне синеглазый сожитель.

– Идем уже, – проворчала я, скрывая за неприветливостью то, что комплимент достиг цели.

Каюта командира «Гордости Аттарии» оказалась трехкомнатной квартирой, и немаленькой. В гостиной, как я окрестила помещение, где стоял стол, уже находились другие приглашенные. Должно быть, корабельная элита. Присутствовали на званом ужине только военные и ученые, знание – сила, а цвета комбинезонов я усвоила сразу. Наше с Ромой появление привлекло внимание, вернее, мое. Из четырех женщин, находившихся в командирской каюте, я была единственная в платье. И, судя по вытянувшимся лицам всех присутствующих, подобного на их планете не носили. Совершенно спокойно принял мой наряд только Рома – ему он вообще понравился, потому что по дороге сюда этот озабоченный бабуин то и дело поглаживал то обнаженную спину, то пониже ее. Я шипела, он получал удовольствие. Я же говорю – извращенец.

Вторым, кто не впал в продолжительный офигей, был хозяин каюты. Он с заметным интересом оглядел меня с ног до головы, затем окинул быстрым взглядом своих гостей, и на губах правильной формы появилась ироничная, почти издевательская ухмылка.

– Добрый вечер, дамы и господа, – я старалась быть вежливой.

– Приятного вечера, – ответил Ардэн и сделал приглашающий жест.

Я подняла взгляд на Рому и отметила, что он хмурится. Причина такой перемены в настроении стала понятна быстро. Дело в том, что нам предназначались места в разных концах стола. Пустовал стул рядом с командиром, и это было явно место первого помощника. И на другом конце стола, как раз напротив самого Ардэна. Я нахмурилась вместе с Ромой. Во-первых, мой синеглазик уже как-то стал мне почти родным – все-таки он единственный, кого я более-менее узнала… и это я не говорю о том, что он видел меня голой, как и я его. Остальных же видела в первый раз, и дружелюбия в их взглядах было мало. А во-вторых, ехидная рожа командира «Гордости Аттарии» не способствовала правильному пищеварению.

– Ну, что же вы встали? – фальшиво изумился главенствующая на корабле язва. – Проходите. Место для твоей гостьи, Грейн, приготовили…

– Спутницы, тайлар Ардэн, – сухо ответил Рома. – Тайлари Журавлева – моя спутница и как спутница должна сидеть рядом со мной. Этикет вы еще должны помнить по Военной академии и урокам вашего наставника.

Речь моего сожителя почему-то произвела эффект разорвавшейся бомбы. Мужчины поперхнулись, женщины изменились в лице. Одна так вообще брезгливо фыркнула. Меня это завело. Хрен его знает, кто такая эта таинственная тайлари, но моя рабоче-крестьянская кровь вскипела в жилах. Не для того мой прадед Зимний брал, чтобы на меня, как на галактический отброс, смотрело это инопланетянское снобье.

– Роман, – позвала я, – а в вашем продвинутом мире здороваться не приучены? Или я им личиком не вышла?

– Приучены, – усмехнулся синеглазый. – И личико у тебя замечательное.

– Не могу с тобой не согласиться, – важно кивнула я и направилась к выделенному мне месту. – Ой, какая прелесть, меня рискнули посадить за стол. А что, ковриков и мисок не было? Или решили рискнуть? Может, хотите пощекотать себе нервы и послушать, как я чавкаю?

– А вы чавкаете? – живо заинтересовался Ардэн.

– Ага, и на пол сплевываю, – совершенно серьезно ответила я.

Местная публика сдвинулась ближе к командиру.

– Инна, – окликнул меня Рома, но я зависла над товарищем в зеленом.

Зеленый смущенно потупился, затем заерзал, закашлялся, склонил голову еще ниже и побагровел. Я продолжала гипнотизировать его взглядом. Неуютно себя почувствовал не только облюбованный мною индивид, но и остальные сотрапезники.

– Инна, что-то не так? – спросил Ардэн, убрав с лица ехидное выражение.

– Не так, – подтвердила я.

– Вас чем-то смущает тайлар Гиррес?

– А вас не смущает? – полюбопытствовала я, не отводя глаз от зеленого.

– Меня нет. – Ирония вернулась к командиру «Гордости». – Тайлары и тайлари, вас смущает тайлар Гиррес? – поинтересовался он у остальных.

Рома, устав ждать моего внимания к своей персоне, подошел ко мне и отодвинул стул, предлагая мне сесть.

– Хоть один воспитанный мужчина на весь корабль. – Я закатила глаза. После села и чопорно кивнула: – Благодарю, Рома.

– Система, – позвал синеглазый, и его стул и тарелка с приборами оказались рядом со мной.

Ардэн проследил за его манипуляциями и нахмурился. Уже за одно это захотелось поцеловать Рому, но я этого делать не стала, обвела стол пристальным взглядом и наконец расслабилась, мило улыбнувшись.

– Так понимаю, что больше вас ничего не смущает, – усмехнулся командир, – не так ли, тайлари Журавлева?

– Поживем – увидим, – загадочно пообещала я.

После того как я угомонилась, а народ отошел от стресса, командир Ардэн представил мне остальных приглашенных, ну, а меня, естественно, им. Те, кого мне представили, кивали, только все та же дамочка кривила рот в брезгливой ухмылке. Одета она, кстати, была в военный комбинезон. Еще две женщины являлись учеными. Лишними именами я мозг засорять не стала. Их должности тем более не запомнила. В конце концов, у меня уже был Рома, этого вполне хватало, ведь никто не говорил, что я могу свободно перемещаться по кораблю и болтать с кем вздумается. Примитивная, чтоб их…

Когда дань вежливости по-аттарийски была отдана, Ардэн поднял стакан, на бокал это совсем не смахивало, и провозгласил тост:

– За новое приобретение нашего корабля.

Все взгляды скрестились на мне.

– Да-а, – протянула я, глумливо скалясь, – счастья вам привалило. – На лице командира сверкнула запредельная счастливая ухмылка, пропитанная ядом иронии.