Франциска Вудворт - Аромат невинности. Дар

— Козлы они все! — вырвалось у Дианы, а я была с ней полностью согласна. За что и выпили.

Признавшись во всём, я испытала облегчение. По крайней мере, Диана была настолько шокирована новостями, что на время отвлеклась от своих проблем.

В этот день мы с ней долго просидели за разговорами, пока мне не позвонил высокородный, тонко намекая, что соскучился. Он даже пригласил Диану к нам в гости, лишь бы я быстрее вернулась, но та отказалась куда-либо лететь. Не то настроение.

Шли дни. Я была полностью загружена учёбой, распределяя время между институтом и занятиями дома. Стужа пропал, и вестей от него не было. Спрашивать о нём высокородного я не решалась, помня его реакцию на моё внимание к другим мужчинам. Диана держалась. Отец полностью лишил её финансовой помощи, но она не унывала. Все угрозы в сторону её матери оказались пустыми. Не знаю что повлияло, то ли Дианина угроза аудитом, то ли просто решил оставить в покое бывшую жену. Его пассия оказалась беременна и у него появились новые заботы.

Диана ни с кем не встречалась, серьёзно взявшись за учёбу. О Стуже говорить не хотела, но было видно, что и забыть не могла. Вопреки ожиданиям, круг её знакомых сильно не сузился, но она сама не стремилась поддерживать отношения со старыми друзьями и намного реже выбиралась куда-либо. Конечно, наши заметили отсутствие у неё машины, но списали это на то, что мы с ней постоянно появлялись на занятиях вместе. Какие только предположения не делались на этот счёт, но мы не обращали внимания на них. Мне было не трудно залетать за ней с утра. Иногда после лекций мы устраивали себе прогулки по парку или просто заходили попить кофе в кафе, но это было редко. Следующая следом охрана привлекала внимание, да и Диана отказывалась, чтобы я платила за неё, а вводить её в расходы не хотела, прекрасно понимая, что у неё каждая копейка на счету. Поэтому, чаще посиделки устраивались у меня в гостях. Высокородный даже комнату гостевую для неё выделил, чтобы она могла оставаться с ночёвкой. На всё готов был пойти, лишь бы я поменьше отлучалась с базы.

Он по-прежнему оставался внимательным и заботливым, и всё таким же ненасытным в постели. И всё же между нами сохранялась незримая дистанция. Я отвечала на его ласки, поцелуи, но никогда сама не была инициатором их. Мне не хватало слов любви. Денис не уставал говорить о своих чувствах, и я знала, что любима. Высокородный же ни разу не заикнулся об этом, и я тоже не спешила к нему привязываться, заперев свои чувства на замок. Кем я была для него? Не знаю. Иногда мне казалось, что просто удачно приобретённой собственностью, с которой бережно обращаются.

Временами я задумывалась о своей жизни и наших с ним отношениях и понимала, что мне чего-то не хватает, а если быть точной — любви. Если представить мою жизнь с Денисом, я бы вела себя по- другому. В той же постели я бы соблазняла его и не стеснялась экспериментировать. В наших же отношениях с дейгассом инициатором всегда был он, а я ведомой. Несмотря на нашу насыщенную интимную жизнь, я принимала его ласки, а не дарила свои. Это он целовал каждый сантиметр моего тела, а не я его. Это он дарил мне оральные ласки, а я так ни разу и не прикоснулась губами к нему там. Он делал намеки о своём желании такого рода ласк, но я предпочитала игнорировать их.

Может, такое моё поведение было подсознательным демаршем за то, что он не оставил мне выбора. Не знаю. Так сложилось.

Как-то он заглянул на урок танцев, вернувшись раньше. При его появлении моя учительница тут же почтительно склонила голову. Он спросил о моих успехах и та меня похвалила. Посмотрев, как я двигаюсь, высокородный встал со мной в пару. Его рука властно легла мне на талию, а я свою положила ему на плечо. Моё тело привычно среагировало на его близость, и кровь побежала по венам быстрее. От него шла мощная мужская энергетика, и при всём своём желании я не могла оставаться безучастной.

Дейгасс повёл меня, двигаясь с неожиданной лёгкостью. Заученные движения окрасились новыми красками. Поворот, прогиб и его губы скользят в миллиметре от моей шеи, от чего сердце готово выскочить из груди. Не дав мне одуматься, он снова ведёт. Крутанул, резко отталкивая от себя, и тут же притянул обратно, заставив прильнуть к себе. Я обняла его за плечи, чувствуя под дорогой материей пиджака стальные мускулы тела. Обошла его, очерчивая пальцами линию плеч, и сделала два шага от него, но он удержал меня за руку. Я отступала, а он синхронно двигался за мной, затем опять привлёк к себе, закружив по залу.

Как же это было символично! Как и в жизни, он уверенно вёл, позволял мне сделать лишь несколько шагов от себя и тут же возвращал в свои объятия. Только в отличие от жизни, в танце мне это нравилось. Его прикосновения волновали кровь. Он впился в меня взглядом, как будто что- то искал в моих глазах. И когда с последними аккордами мелодии он ушёл, оставив меня взбудораженную нашим танцем, я не знала, что и думать.

Что он хотел этим показать? Что я хочу его? Но ведь каждый раз ему не составляло труда пробудить во мне желание. Почему тогда молчаливо ушел?

Впервые за долгое время я ужинала одна, и он так и не появился, когда я ложилась спать. Зато пробуждение вышло неожиданным. Резко открыв глаза, я узрела высокородного, сидящего на постели между моих ног. Одеяло было откинуто, а моя ночнушка сбилась на талии.

— Астарт?! — спросонья я не могла понять, в чём дело и привстала на локтях. Когда же увидела на постели цветок латисара, мои глаза удивлённо расширились и всю сонливость как рукой сняло. — Что ты сделал? Зачем?!

Трусики мои, в которых ложилась спать, бесследно испарились, и я была измазана в соке цветка.

— Следую традициям предков. Латисар является символом чистоты и любви. Его сок считается клеем, что соединяет мужчину и женщину, вступающих в брак.

— Ты забыл о моей аллергии?! — я растерялась и не знала, что делать. В прошлый раз я смыла сок, но это не помогло.

Следующие его слова полностью выбили меня из колеи:

— Не было никакой аллергии.

— Как это?!

— Милая, пусть тогда ты была невинна, но сейчас-то ты должна понимать, что происходило с твоим телом.

— Мне было плохо…

— Без мужчины, — закончил он за меня.

Я села на постели, отодвинувшись от него и одёрнув рубашку. Он меня не удерживал. Наоборот, покинул постель и стал неспешно раздеваться, избавляясь от одежды. Я же судорожно вспоминала всё, что со мной тогда происходило. Кожа была слишком чувствительной, между ног всё горело огнём и тянущее чувство внизу живота.

— Мне казалось, что я горела изнутри. Что-то не похоже это на возбуждение, — возразила ему.

— Тогда ты слишком долго была одна и все твои чувства обострились. Сейчас мы пройдём через это вместе. Верь мне.