AISI - Охотница на демонов

— Ты можешь вернуть Лайнирс Рэйфу?

— В своем мире я Повелитель мертвых. В этом не знаю.

— Надо попытаться. Я пойду с тобой. Это можно?

— Инстинкт телохранителя говорит мне, что нельзя. Но я ведь не смогу заставить тебя отказаться от этой идеи, Охотница.

— Думаю нет, — лукаво улыбнулась Вернис. Ничто не заставит ее позволить Оками остаться одному в мире мертвых, — когда мы можем пойти за Лайнирс?

— Если ты меня не хочешь, — мягкие белые прядки волос взвились над недовольно шевельнувшимися острыми звериными ушами, — то можем прямо сейчас.

— Кто тебе сказал такую глупость, — возмутилась Вернис, раскидывая доспехи по всему помещению, — я в душик и сразу к тебе, мой обожаемый Повелитель. Мертвых.

Она снова испытала его божественную любовь, уносящую ее куда–то между небом и землей. Ее тело будто танцевало в огне страсти и нежности под светом золотой Луны и странно–мелодичные звуки волчьего воя. И ее огорчало только то, что благодарить за все это немыслимое наслаждение, чтобы оставаться в живых, ей приходится не одного мужчину, а двух.

Демонических волков и полу-Инугами обещал доставить на родную планету Рэйф, ему было по пути. Наемник летел сдавать пойманных Мародеров туда, где за них была назначена награда. Йоми с Кьюби и Орочи отправились в Школу телохранителей. И Вернис, довольная подвернувшейся удачей, осталась с Оками наедине.

И, конечно же, все началось с ее каюты. Когда, уставшие и измотанные негой удовольствий, они расслабленно лежали на большой кровати, она мечтательно сказала:

— Знаешь, если бы можно было вот так летать на корабле вдвоем, я бы развела цветы по всему кораблю. Самые разные. Я бы собирала их со всех планет. Да что там на корабле. Если бы хоть где–то во Вселенной было бы такое место, где человек и демон могли бы жить вместе…

— У нас живут, — влез в мечты ровный голос Оками, лениво щекотавшего ее тело пушистым хвостом, — в мире Йоми тоже живут. Ты можешь просто остаться на любой подобной планете с кем пожелаешь. И выбросить свой жетон гражданина Империи.

— Не могу, — сокрушенно прошептала Вернис, — все миры, на которые когда–либо ступала нога гражданина Империи, принадлежат Империи и должны подчиняться ее законам.

— Видимо, во многих захваченных мирах об этом никто не знает. И они живут по своим законам. Стражи на все обитаемые миры не хватит.

— Жетон выкинуть не могу, — печально вздохнула Вернис, — в регистрационной базе мое ДНК. Для показательной казни изменника найдут на любой планете и в любом измерении. Для постоянного контроля всюду Стражи может и не хватит, но для спецопераций повсюду ее хватает с лихвой. Однако же, не все измерения доступны Человеческой Империи… в них, может быть, можно обрести счастье, но в них невозможно пробиться. Они закрыты изнутри. Есть и другое препятствие цветочному раю.

— Какое же? — из вежливости задал вопрос прекрасный могучий божественный зверь в человеческой форме, глядя в потолок.

— Ты не любишь меня.

— Но, ты уже притягиваешь меня как женщина, — безучастно сообщил он потолку, — ты перестала быть похожей на Охотницу и не стала Наемницей. В тебе все больше цветочных черт… которые влекут меня, заставляя приходить к тебе…

Он резко замолчал, как–будто, спохватившись и оборвав себя на полуслове. Но затем спокойно продолжил:

— Я во всем стремлюсь к самосовершенству. И такие черты заставляют меня вступать в соревнование за обладание их красотой и ароматом с соперниками. Осторожное и напряженное соревнование. Ведь цветок такой хрупкий. Его можно неосторожно помять в пылу спора и он исчезнет. Но он такой манящий, что отступить невозможно. Битва за цветок — как битва с тонкой фарфоровой чашкой в руке. Требует наивысшего мастерства, к которому я всю жизнь иду. Поэтому человеческие цветы будят во мне то, перед чем не могу устоять. Теперь и ты похожа на бутон такого цветка.

— Но, ты не любишь меня.

— Прости.

— Забей, — устало простила Вернис, — идем в Царство Мертвых искать Лайнирс.

— Пойдем когда вернутся твои телохранители. А лучше, еще и твой напарник.

— Это почему?

— Потому что, на нашей Земле даже Бог не смог спасти свою Богиню из Царства Мертвых. И получил множество ран прежде, чем выбрался обратно. Там очень много демонов. Многие очень древние и сильные. И давно не ели свежатины. Если считать по вашим наемническим уровням от десяти до одного, то там будет уровень минус двадцать.

— Но, ведь ты Повелитель Мертвых. Всех мертвых.

— Из иного измерения. Моя кровь оками–ину чует тут другого Повелителя.

Несколько дней спустя, на площадку рядом с кораблем Вернис, которую она заставила желтыми маяками «Занято» сел корабль Рэйфа, уничтожив маяки. Наемник тут же примчался ломиться в дверь:

— Вернис, детка заботливая моя, выйти на трап, я тебя крепко обниму. Соскучился.

Вернис вздохнула и нажала входную кнопку. Рядом с ней стоял Оками и их ауры снова сверкали любовью как солнечные зайчики.

— Понятно, — скривился Рэйф, — ты не скучала. Я развез твой зверинец по домам.

— Спасибо тебе, Рэйф… — осторожно начала Вернис, — ты нам поможешь или нет?

— Иди за мной.

Вернис глубоко вздохнула и резко выдохнула. И посмотрела на любимого. Сузив желтые глаза в линию клинка, тот смотрел вслед Рэйфу так, как будто хотел порубить его взглядом. Но ничего не мог сделать, по–другому никак нельзя. Не в этом измерении. Возможно, поэтому в его лице и жестах никаких эмоций не наблюдалось.

После акта перепроецирования человеческой ауры Вернис откровенно рыдала, одевшись и забившись подальше в угол каюты Рэйфа.

— Я так больше не могу Рэйф. Позволь мне напиться и застрелиться. Чем такая жизнь лучше казни?

— При такой жизни… — на лбу Рэйфа появились морщинки, — тот, кого ты любишь, остается свободным и живым. У меня начинают возникать сомнения в том, что ты любишь этого волка. Да, ты готова на многое ради своего зверя. Но… думаешь в общем и целом, только о себе.

— А у меня вся команда такая, — успокоенная накатившей злостью холодно подняла голову Вернис, — и любимый. И даже напарник такой же. С чего мне–то быть другой?

— Твоя правда, — расхохотался красноволосый наемник.

— И тем не менее, я другая, — тут же решительно опровергла Вернис и себя, и партнера, — я могу смотреть только на него, и поэтому могу думать только о нем. Ему не нравится быть свободным и живым такой ценой. Его это не просто огорчает, его это бесит. Когда ты был с Лайнирс, у тебя были другие женщины? Шлюхи, например?

— Конечно были, но редко. Боялся яда или ножа, пока сплю, — рассмеялся Рэйф, не понявший ее слов, — но они совсем ничего не значили. Значение имела только Лайнирс.