Марина Снежная - Темная Академия. Любимых не выбирают

— Все будет в порядке, слышите?! Я сейчас кого-то позову! Где ваш муж или другие родственники?

— М-муж, — с трудом разлепив запекшиеся губы, произнесла она, — уехал. Должен завтра вернуться… Реб-бенок только через месяц должен был… — ее слова сменились воплем. — Ч-что-то не так… Реб-бенок… Пом-могите…

Она выгнулась и снова протяжно застонала.

— Так, не бойтесь, — кусая губы, сказала я, обдумывая, что можно сделать. — У вас здесь есть лекарь или целитель?

— Мастер Мирн, — с трудом выговорила гномиха и лишилась чувств.

Проклятье! И вот что теперь делать?! Я понятия не имела, кто такой мастер Мирн! Так, главное не паниковать! Этим делу не поможешь. Женщине нужна помощь. Нужно подумать о том, кто может ее оказать. И я ринулась к единственному знакомому, кто сейчас мог хоть как-то помочь или что-то посоветовать. Сама поражаюсь, как в том полубезумном состоянии сумела найти лавку целебных снадобий. Еще и во все сильнее сгущающихся сумерках. Молилась богине о том, чтобы Вейн еще не ушел в Академию, а его хозяин не закрыл лавку. Иначе тогда понятия не имела, куда идти. Проскользнула, конечно, сумасшедшая мысль о том, чтобы бежать в Академию и просить о помощи ректора. Но я постаралась задвинуть ее как можно дальше. Это было бы уже вовсе странно, если бы я так сделала. В сотый раз велела себе не паниковать и ввалилась в лавку целебных снадобий.

Слава Тараш! Она оказалась не заперта! Мельком оглядев не лишенное своеобразной прелести помещение, заставленное различными пузырьками, баночками и травяными смесями, я отыскала взглядом Вейна, стоящего за прилавком. Он что-то записывал в толстую книгу с кожаным переплетом. Возле одного из стеллажей стояли два посетителя, а невысокий дроу с всклокоченной темной шевелюрой что-то им показывал и рассказывал.

Вслед за мной, пулей влетевшей в помещение, ворвался порыв холодного ветра, и все взгляды тут же обратились к двери.

— Летти? — первым отреагировал Вейн. Удивление на его лице сменилось беспокойством.

— Что-нибудь случилось?

Пытаясь отдышаться после бешеного забега по городу, я прижала руки к тяжело вздымающейся груди. Только через несколько секунд прерывистым голосом выпалила:

— Вейн, н-нужна пом-мощь… На почте… там…

— Что-то с госпожой Фирд? — немедленно отреагировал всклокоченный дроу.

— Она, кажется, рожает, — я обратила на него полный отчаяния взгляд. — Мне нужно найти мастера Мирна.

— В таком случае вы его нашли, милая девушка, — суховато улыбнулся дроу.

— Слава Тараш! — я прислонилась к дверному косяку и перевела дух.

— Извините меня, господа, вынужден вас оставить, — вежливо сказал хозяин лавки посетителям и те поспешно закивали. — Вейн, отпустишь клиентов, потом тоже пулей на почту. Возможно, понадобится твоя помощь.

— Да, мастер, — взволнованно сказал парень и бросил аптекарю какую-то сумку, повидимому, с лекарскими принадлежностями.

Мы же с дроу ринулись обратно на почту. Хоть я и понимала, что сделала что могла и теперь в моем присутствии нет необходимости, просто пойти своей дорогой была не в состоянии. Я должна убедиться, что с бедной гномихой все будет хорошо.

Когда мы ворвались на почту, женщина снова была в сознании и по всему помещению разносились сдавленные стоны. Целитель опустился рядом с ней и обеспокоенно вгляделся в лицо. Положил руки на живот и застыл, словно к чему-то прислушиваясь. Потом вздрогнул, возвращаясь к реальности, и обратился ко мне:

— Слева в стене дверь в жилые помещения. Нужна будет теплая вода и полотенца. А еще… нож.

— Что? Зачем нож? — запаниковала я.

— С ребенком проблемы. Если мы немедленно не извлечем его из чрева матери, он умрет.

Больше пояснений не потребовалось. Бедная скромная кухонька, в которую я ворвалась неловким ураганом! Пока я нашла все, что требовалось, там царил хаос. Я лишь надеялась, что семья гномов на меня не рассердится за это — возьмут в расчет, в каком состоянии я была и как искренне хотела помочь. Когда внесла на почту таз с нагретой водой, там уже находился Вейн. Вдвоем с мастером они перенесли роженицу на стол и теперь обеспокоенно переглядывались. Я поставила таз рядом с ними на стул и бросилась за полотенцами и ножом.

Дроу коротко меня поблагодарил, когда я передала все требуемое. Замерла, глядя, как он обрабатывает нож чем-то из сумки. Наверное, чтобы заражения не было. Вейн же встал в изголовье роженицы и положил руки на ее виски. Лицо его стало напряженным и сосредоточенным, поневоле напомнив мне уже виденную в лесу сцену. Точно так же вел себя Ирмерий Старленд, когда оказывал помощь Лорану. Вейн стал еле слышно что-то шептать, и я видела, как по мере этого судорога боли на лице гномихи сменяется расслабленностью и покоем. Вскоре с ее уст перестали срываться стоны, она погрузилась в глубокий сон.

На меня же накатило странное оцепенение. Смотреть на то, как целитель обнажает живот женщины и проводит лезвием по белой плоти, казалось ужасающим. Но я не могла отвести глаз. На несколько секунд показалось, что внешность гномихи изменилась. Вместо нее на столе лежала трехлетняя девочка с вьющимися каштановыми волосами. Казалось, ее затянутые белой пеленой глаза неотрывно смотрят на меня. Проклятье! Снова это непонятное видение, отчего-то невыносимо тревожащее. Я несколько раз моргнула, отгоняя морок. Снова передо мной на столе гномиха. Несколько уверенных движений целителя, и помещение огласилось криком младенца. Слава Тараш, ребенок спасен!

— Эй, девица, как там тебя? — обратился ко мне мастер Мирн.

— Летти, — поспешно сказала я, делая несколько шагов к нему.

— Прими ребенка, мне нужно зашить роженице живот.

Я тут же перепугалась, боясь неосторожным движением повредить малышу, но все же взяла. Ребенок плакал без остановки, и я, неловко держа его, напрасно пыталась успокоить.

Но делать нечего — и мастер Мирн, и Вейн были сейчас слишком заняты, чтобы прийти мне на помощь. Дроу зашил гномихе живот и смазал швы какой-то мазью. Пахло чем-то горьким и едким, я даже поморщилась. Но если мазь не менее действенная, чем та, что помогла мне самой, то запах — дело десятое. Вейн, наконец, отпустил виски женщины. Выглядел он таким измученным, словно несколько часов без остановки топором махал. М-да, все же целительство не такое уж легкое занятие. Может, даже не менее сложное, чем воинское.

Только при втором нагрузка идет на мышцы, а при первом тратятся внутренние резервы.

У меня, наконец, забрали ребенка. Мастер Мирн обмыл его в теплой воде и завернул в полотенце. Что больше всего поразило, так это то, что оказавшись в руках дроу, малыш тут же перестал плакать. Мне оставалось только с удивлением наблюдать за уверенными действиями целителя.