Коллин Хоук - Пробужденный (ЛП)

Мы подошли к туристическому району, пока Амон размышлял над моим вопросом.

Даже не использовав свою гипно-силу, он вежливо спросил у мужчины на улице:

- Где мы можем найти такси?

Не золотую колесницу , а такси . Амон быстро привыкал к современной жизни.

Мужчина указал на маленькую площадь.

- Я научился быть более осторожным, глядя на тебя, - наконец, ответил Амон. –

Несмотря на его титул, нельзя просто так верить, что человек честный и откровенен с

тобой. Предательский шабти был отличным примером того, что свою сущность нужно

скрывать. Мы должны быть очень осторожными. Особенно , когда ты беспокоишься.

- Хотя я хотел бы облегчить себе жизнь, я не собираюсь рисковать твоей. Ты

говоришь, что восстановилась, но я еще чувствую травму, что я нанес. Тебе нужно время, чтобы исцелиться. Кроме того, управлять водителем проще, чем песчаной бурей. Это по

моей вине на тебя подействовал яд, и я не собираюсь рисковать тобой.

- По твоей вине?

- Когда я сражался с шабти, тот дунул на меня красной пылью, собираясь

обезвредить меня, но это не сработало. Мое тело нельзя отравить.

- А мое можно.

- Да. Прости меня, Нехабет. Я поторопился с выводами, что твое тело будет

защищено, пока мы связаны, но этого не произошло. Одна ошибка привела к

разрушительным последствиям, взбунтовавшемуся шабти, вторая ошибка в размышлении, что ты в безопасности, показывает, что мне не хватает ясности мыслей. Пока я был рядом

с тобой, я… расслабился. Обещаю, что больше такой ошибки не повторится.

- Люди ошибаются, Амон. Ошибка-вторая, все это просто показывает, что ты такой

же, как мы, смертные.

Амон оглянулся.

- Всем сердцем я хотел бы, чтобы это было правдой, но, увы, это не так. Я не такой, как смертные, Лили, но я хотел бы быть таким, - повернувшись ко мне, он потянулся

пальцами и коснулся моей щеки. – Прошу, поверь, что я не причиню тебе вреда.

- Ладно. Я верю.

Глубоко вздохнув, Амон взял меня за руку. Чувствуя его вину, я попыталась отвлечь

его.

- Кстати, спасибо, что спас меня. Это ведь ты унес меня оттуда. Я уснула быстрее, чем Дороти на маковом поле.

- Яд был не простым сонным зельем, - исправил Амон. – Он отправляет тело в

глубокий сон, похожий на смерть. Если вдохнуть его слишком глубоко, он будет

действовать очень долго, но если он проникнет через рану, то убьет.

- Уверен?

- Да. Мне нужно было забрать яд из твоего тела в мое. Думаю, тогда доктор Хассан и

подумал, что я менее смертен. Он знал, что это за яд, и старался не касаться его. Он

убирал его с тебя в перчатках, а потом избавился от них. Пока он не смотрел, я убрал

следы яда с твоих волос и одежды.

- Он знал? Но он сказал…

- Что ты проснешься.

- Он был так уверен, что я не вдохнула слишком много, или он уже доверял тебе?

- Видимо, оба варианта верны.

- Так он не отправил меня в больницу, потому что хотел проверить свою теорию, что

ты будешь меня спасать?

- Похоже, что так.

- Да он фанатик, - пробормотала я, когда такси подъехало. – К счастью для меня, его

теория подтвердилась, - Амон протянул водителю визитку доктора Хассана и коротко

поговорил с ним, перед тем как сесть рядом со мной. – Что это было?

- Получил немного нужной информации, - он повернулся, чтобы смотреть прямо мне

в глаза. – Я бы хотел, чтобы остаток дня ты отдохнула.

- Хм, ладно. Но что именно у тебя на уме? – спросила я.

Амон нахмурился.

- Я думаю, что стоит нанять несколько женщин, чтобы помогли тебе искупаться.

Поежившись, я взяла его руку и погладила по тыльной стороне.

- Плохо. Было бы забавно, если бы меня ждал личный бог солнца.

Глаза Амона сузились, и он осторожно убрал руку из моих ладоней.

- Я не бог солнца, я…

- Я знаю, знаю. Тебе сложно подыграть мне разок? – вздохнула я. – Купание звучит

хорошо, но я уверяю тебя, что я в состоянии искупаться и без слуг. Уж прости, что тебе

приходится терпеть мой запах.

Он замолчал на мгновение, и я уже подумала, что он задремал, когда он сказал

мягким голосом:

- А правда в том, что если бы я мог закупорить запах своей водной лилии в бутылку

нес бы его через пустыню, то будь я страдающим от солнца или умирающим от жажды, и

если бы шейх в пустыне предложил мне спасти меня в обмен на это, или обменять мою

жизнь на это, я не променял бы его на все драгоценности, шелка и сокровища Египта и

всех соседних земель. Так что, сказать, что твой запах приятен мне, это значит унизить

то, что я чувствую.

Его эмоции, что я ощущала, были смятенными. Сожаление, смешанное с глубоко

скрытой тоской, что шла вместе с разочарованием. Я не могла найти ответ на такое

трогательное признание. Мужчины так не говорят. По крайней мере, не те, что сделаны и

крови и плоти.

То, что он только что сказал, было близко по уровню к тому, когда удалой парень

получает девушку, и они вместе уезжают в закат. И я понимала, что вряд ли для него

такое возможно.

- Где ты такое услышал? Вне саркофага?

Амон поежился, но не посмотрел на меня.

- Эти чувства – правда, - наконец, сообщил он.

Я изучала его лицо, но я не видела, чтобы там был хоть малейший признак того, что

он шутит.

- Оу, - сказала я и запнулась. – Тогда спасибо.

Амон хмыкнул и откинулся на спинку сидения, прикрывая глаза. Водитель долго вез

нас, пока не оказался у красивого отштукатуренного дома. Мы вышли, и Амон удерживал

меня за руку, пока склонился к стеклу, разговаривая с водителем. Пока Амон

разговаривал, я высвободила руку и забрала из его второй ладони связку ключей. Он

бросил на меня взгляд, говорящий «не уходи далеко», и вернулся к разговору.

Я прошла по короткой дороге к дому, благодаря деревья, бросавшие тень на дорогу.

Высокие платаны не только защищали от жары, но и не давали солнцу светить на меня.

Дом Озахара Хассана был небольшим и двухэтажным. На стыке этажей была красная

плитка.

Отыскав нужный ключ, я открыла дверь и шагнула внутрь. Несмотря на большое

количество окон, солнце в них почти не попадало, а потому в доме не было жарко.

Посмотрев ближе, я обнаружила, что окна были покрыты темной пленкой, что отражала

солнце.

Хотя снаружи дом выглядел чистым и непорочным, с четкими линиями и плиткой,

интерьер был совсем другим. На каждой поверхности лежали египетские сокровища, начиная хрустящим пергаментом с цветными рисунками, заканчивая огромными

картинами. Безделушки и предметы коллекций были разбросаны как попало, без особой

задумки, многим из них нужна была чистка. Я не могла точно сказать, были ли они

репликами или оригиналами, но у меня были подозрения, что у человека, что являлся

главным визирем группы жрецов, что существовала тысячелетия, есть разрешение делать