Ками Гарсия - Непобедимые

Алара закричала: материализовавшийся из воздуха Дариен Ширс зажал ей рот и приложил к губам палец:

– Ч-ш-ш.

Поверх ее лица начали вспыхивать призрачные лица заключенных: тот, что был с темными кругами под глазами, за ним Номер Восемнадцатый, за ним еще кто-то, – череда лиц, сменяющих одно другое на лице Алары. Каждый из них был пристегнут к стулу ремнями, а металлический шлем надежно закреплен на черепе.

Каждый исходил криком и корчился от боли, как сейчас Алара.

Джаред с Лукасом бросились к помосту.

– Я бы на вашем месте этого не делал.

Номер Восемнадцатый щелкнул выключателями на пульте.

– Ничего страшного, – сказал Прист. – В этом здании уже давно нет электричества.

Призрак склонил голову набок, обдумывая услышанное.

– А зачем нам электричество?

Призрак сосредоточился на пульте, и индикаторы один за другим загорелись.

Боже правый!

Мигнул последний индикатор, но свет так и не зажегся до конца.

– Ширс! – позвал Номер Восемнадцатый. – Нам нужно больше энергии. Вруби генераторы внизу.

Дариен взглянул на Алару, затем перевел взгляд обратно на нас:

– Никуда не уходите. До всех дойдет очередь.

Он исчез, оставив других призраков стоять на месте.

Я принялась оглядывать камеру в поисках пути к бегству, и тут заметила, что Прист сунул руку за пазуху своей толстовки. Он вытащил оттуда пистолет для герметика, в который вместо собственно герметика был вставлен баллончик с дешевым лаком для волос.

Что он задумал?

Прицелившись в призраков, Прист нажал на спусковой крючок и одновременно щелкнул зажигалкой для камина, примотанной к концу пистолета. Это был импровизированный огнемет, сооруженный при помощи пульверизатора, изоленты и изобретательности.

Вспыхнул длинный язык пламени, и Прист мазнул им по стене слева направо. Лица заключенных исказились; огонь вспыхнул ярче, превращая их в пепел, – и все исчезло.

Я бросилась к Аларе и, упав на колени перед стулом, принялась расстегивать неподатливые кожаные манжеты.

– Скорее! – Она рванулась, пытаясь высвободиться из ремней. Лицо у нее было заплаканное. – Помоги мне выбраться из этой штуковины!

– Я расстегиваю, расстегиваю.

Я затеребила последнюю манжету, обхватывавшую лодыжку Алары. Рывок – и она подалась. Алара вскочила со стула.

Мои глаза по-прежнему были на одном уровне с помостом. Стул к нему крепился при помощи деревянной колобашки.

В форме цилиндра.

Кто-то сделал в дереве грубый надрез. Щель была еле заметной, но все-таки видимой. Это казалось невозможным, но я должна была убедиться. Я затаила дыхание и просунула пальцы внутрь. Дерево отскочило, и внутри блеснуло что-то серебряное.

Неужели извращенный ум Дариена придумал спрятать корпус в инструмент его собственной казни?

Мои пальцы сомкнулись вокруг металлической поверхности, которая была гладкой и бесшовной на ощупь, точно стекло.

Он выглядел в точности как рисунок в дневнике Приста – замысловатые символы, нанесенные на наружную поверхность, и пустые прорези для дисков внутри.

Лукас заметил, что я держу в руке цилиндр, и на его лице отразилось облегчение, смешанное с изумлением.

– Ты нашла его!

Джаред покосился на дверь:

– Нужно еще выбраться вместе с ним отсюда.

– Ширс сказал, что вернется. Он может перехватить нас раньше, чем мы успеем добраться до выхода, – сказал Прист. – Мы должны уничтожить его.

– Каким образом? – спросила Алара.

Голос у нее дрожал.

В мозгу у меня медленно возник ответ, постепенно обретая контуры, точно изображение на снимке, опущенном в проявитель.

– Я знаю, что делать, только нужно, чтобы вы его отвлекли.

Джаред схватил меня за руку:

– О чем ты вообще?

– Некогда объяснять. – К тому же я знала, что он ни за что не согласится, если узнает. – Вы мне доверяете?

Этот вопрос повис между нами – вопрос, который все это время они задавали мне. Теперь настал мой черед задавать его.

Они один за другим кивнули, а Джаред произнес вслух:

– Я доверяю тебе. Только…

– Тогда мне нужно, чтобы вы выиграли для меня немного времени.

Прист протянул мне диски:

– Вот, возьми на всякий случай.

– Нет.

Я попыталась сунуть их обратно ему в руку.

– Ты что, мне не доверяешь?

Прист криво ухмылялся, но тон его был совершенно серьезным.

Я сунула диски в карман.

– Я выиграю для тебя это время, – сказал Прист и обернулся к Аларе. – Придется тебе вернуться на стул.

Она с безумным видом отпрянула.

– Ты что, спятил?! Я даже близко не подойду к этой штуке.

– Все будет хорошо. Я отсоединю провода…

Прист взял ее под локоть и подвел к стулу, а я выскочила в коридор.

Я бросилась к серой металлической двери в противоположном конце коридора.

Я была в этих стенах единственной среди живых и мертвых, кто хотел очутиться в камере, – тем более что камера принадлежала призраку маньяка-убийцы. Но уничтожить его можно было всего одним способом, и если я хотела это сделать, мне нужен был элемент неожиданности. И около восьми минут.

Именно столько времени требовалось на то, чтобы нарисовать ту единственную штуку, которой Дариен не смог бы воспользоваться в своем фокусе с исчезновением.

Дьявольский Капкан.

Я переступила порог камеры и воспроизвела в памяти замысловатый узор: пентаграмму внутри круга, заключенную в гептаграмму внутри еще одного круга, – каждую черточку, каждый завиток, каждую буковку на неизвестном мне языке.

Квадратная камера была крошечной. Если нарисовать внешний круг достаточно большого размера, он будет соприкасаться со стенами, и таким образом вне круга останутся только четыре угла. Дариену волей-неволей придется вступить внутрь символа, когда он войдет в камеру.

«Каким образом я заманю его внутрь?»

Если я не успею дорисовать Дьявольский Капкан, это будет уже не важно.

Из дальнего конца коридора донеслись крики.

Моя рука пришла в движение. Я рисовала быстро, положившись на ту часть моего мозга, которая до мельчайших подробностей помнила все, что было изображено на долларовой купюре, а также кто где стоял на групповом снимке из детского сада. Я отключилась от всего, кроме голоса своей памяти.

«Семь имен вдоль окружности – Самаэль, Рафаэль…»

Расположив все письмена в идеальном порядке, я по памяти скопировала непонятные символы, как будто каждый из них уже писала сотни раз. Я очень старалась, потому что мне не давала покоя запись из дневника Джареда – про ту ночь, когда Легион вызвал Андраса.

«А вдруг я где-нибудь ошибусь?»

Я остановилась, на миг парализованная этой мыслью, пока меня не вывел из оцепенения лязг двери в конце коридора.