Ольга Гусейнова - Когда нет выбора (СИ)

За ним оказалась еще одна дверь, на которой зеленым цветом горел индикатор, сообщающий, что за ней должно быть все нормально, можно открывать. В пространство между дверями протиснулся Фламер и постучал по внутренней двери. На всякий случай проверял — вдруг помимо заблокированных автоматических дверей, бортовой компьютер сбоит и за дверью нас ждет сюрприз в виде металлического моря. Но раздавшийся звук подсказал, что за дверью пустота. Снова набрав код, попытались открыть и эту дверь, но, в отличие от внешнего люка, она отползла в сторону сантиметров на тридцать, не более.

Фламер давил на нее, стучал, но открываться дальше она отказалась. Попытался протиснуться в отверстие, но оно для него оказалось слишком узким — впрочем, как и для любого илишту.

— Черную дыру мне в ж… — прокомментировал увиденное эсин Лоренк стоя передо мной. — И что теперь делать?

— Закрывай ее снова, нам потребуется оборудование. Нашими лазерами мы здесь неделю их вскрывать будем, — зло приказал Тарий.

Фламер чуть отступил и набрал код, чтобы закрыть дверь, но та, дернувшись пару раз, застыла как вкопанная. Снова та же процедура — Фламер стучал, долбил, но все бесполезно. Вылез из шлюза и теперь, стоя рядом с другими мужчинами, мрачно смотрел на Биану, ожидая его решения.

— Надо как-то связаться с бортовым компьютером этого корабля. Возможно, он сможет сам открыть двери… как-нибудь, — неуверенно предложил Лоренк.

— Для этого кому-нибудь надо ухитриться протиснуться сквозь эту шуркову дырку… — проворчал Биана — и тут его взгляд вновь зацепился за меня.

— ТЫ! Тебе, возможно, удастся.

Я в шоке посмотрела на него, заранее отрицательно качая головой, и предложила:

— Давайте лучше слетаем на 'три семерки', возьмем оборудование и вы, сможете вернуться во всеоружии.

На меня зло уставилось сразу несколько пар глаз. Биана, цедя слова сквозь зубы, медленно произнес:

— Если мы сейчас отстыкуемся, металлическая жижа беспрепятственно проникнет на корабль, зальет оставшиеся отсеки, и тогда не известно, кого мы сможем спасти и, вообще, сможем ли…

Я тоже зло уставилась на него и, так же цедя слова, спросила:

— А мне интересно, как бы вы вообще без меня их искали?

Биана злобно уставился на меня, добавляя негатива:

— Поверь, нашли бы способ! Просто с тобой быстрее получилось. Но и тебе выгода. Где бы так еще столько кредитов огреб? Так что лезь, я сказал.

Он так посмотрел на меня, что стало понятно — не полезу сама, он меня туда засунет, а не пролезу — еще и обстругает для пользы дела.

Тяжело вздохнув, прошла сквозь первую дверь, но вторая не пропустила. Слишком много вещей на мне… Похоже, эта же мысль пришла не только мне в голову.

Тарий просунул руку в шлюз и, схватив меня за руку, выдернул наружу, к себе поближе.

— Отожрался на казенных харчах, тсарек? Раздевайся!

Его злобное шипение заставило меня отскочить в сторону и, затравленно оглядевшись, завопить:

— Только без рук! Я сам!

Мысли судорожно запрыгали, пытаясь найти выход из положения. Вот сниму сейчас этот слитный скафандр-комбинезон, и они ВСЕ увидят, что я не он, а она. И что будет потом? Непонятно. Одно успокаивает — здесь не прибьют, я им нужна. Да и командор слово дал… А еще — подсознательно согласна с мужчинами. Там есть живые, сама же подтвердила. Улететь сейчас — значит фактически подписать женщинам смертный приговор. Я к этому не готова, только не ЭТО, поэтому и упрямиться до конца не стала. Эх, проигрывать — так под аплодисменты…

Стянула шлем и мельком отметила прилипший к нему тот самый кусочек кожи, который так старательно приклеивала недавно кремом к лицу. Затем сняла перчатки. Пока расстегивала скафандр, опасалась взглянуть Тарию в глаза, но чувствовала, как он пристально следит за моими движениями. Когда стянула верхнюю часть, на пол упали крем, футболка со спины, а потом — скафандр полностью. К нему полетела манишка, и фальшивые плечи, прилепленные изнутри к костюму, хорошо оказались видны. Сверху этой кучи реквизита лег корсет; избавившись от него, я смогла свободно вздохнуть. Плотная дополнительная утягивающая повязка для тех, у кого больная спина, я ее в медицинском центре присмотрела еще на станции. Свернутая жгутом простыня, скрывавшая тонкую талию… В итоге, под ошарашенными взглядами мужчин я предстала в носках и ботинках, в трусиках и тонкой плотной маечке на лямочках, которая скорее притягивала взгляд к моей груди, чем скрывала.

— Клянусь звездами, это баба! — выдохнул кто-то из мужчин, а я подняла, наконец, взгляд на Тария Биану.

На меня навалилась чужая, заволакивающая разум ярость и желание придушить — это безопасник разглядывал мою грудь, которая, все лучше наполняясь кровью, расправлялась и гордо стремилась к свободе. Потом он поднял взгляд к моему лицу и с перекошенной физиономией кинулся на меня, вытянув руки и растопырив пальцы.

— Прибью!

Завизжала и рванула к тем полуоткрытым дверям: только за ними смогу от него спрятаться…

Как ни странно, но я в эту спасительную щель с трудом, но проскользнула. Правда, оказавшись с той стороны, неожиданно для себя окунулась в зловещую темноту и угрожающее безмолвие. По потолку, изредка вспыхивая, пробегали оранжевые аварийные ручейки светодиодов. Задрожав от страха, сделала шаг назад и прилипла спиной к щели в двери, через которую только что смогла проскочить. В этот момент показалось, что с той стороны как-то более безопасно.

Вокруг моей шеи обвились чьи-то пальцы, заставив захрипеть от страха и удушья. Сильная, словно каменная, рука сдавила горло и прижала к холодному косяку заклинившей двери, а затем надо мной раздалось яростное шипение Тария Бианы:

— Если я узнаю, что ты специально… что кто-то уговорил тебя, подкупил…

— Я уже рассказала, как попала к вам! — прохрипела, отчаянно дернувшись — но тщетно. — Отпусти, пожалуйста… — прохрипела во второй раз, уже повиснув на его руке и вцепившись в нее руками.

Мужчина чуть ослабил захват, а я судорожно хватала воздух: теперь без корсета это гораздо легче сделать.

— Началась линька — и это был мой шанс спрятаться от преследователей, — пропищала, чувствуя, что сейчас расплачусь от всего пережитого. — А потом эсар Шеран предложил мне работу. Что я, дура, чтобы отказываться от такого шанса укрыться? Они там уже были… Я нечаянно узнала, что вы женщин не любите, но менять что-то было поздно. Простите меня, не хотела причинять вам неприятности…

В этом момент я резко замолчала, прерывая свои извинения и исповедь. Царившая до этого в душе Бианы ярость неожиданно сменилась облегчением. Большая, сейчас снова обнаженная рука соскользнула с моей шеи, забралась в вырез майки и обхватила мою грудь, словно взвешивая ее в ладони. Я задохнулась от подобной наглости, а он, еще пару раз погладив ее и несильно сжав, окончательно успокоился и вернул себе уверенность и хладнокровие: