Ольга Гусейнова - Когда нет выбора (СИ)

Короткий сигнал моего зума совершенно безжалостно разбудил, сообщая о начале нового рабочего дня. Открыв глаза, обнаружила, что сплю под теплым боком у своего мужчины, который во сне недовольно поморщился и… забавно посапывая, продолжил спать дальше, согревая меня лучше так и забытого одеяла. Ну, раз он не спешит вставать, решила тоже полежать и не спеша полюбоваться аннаром в приглушенном свете каюты. Снова отметила, насколько контрастирует черная кожа Тария с белой тканью постели, да и с моей светлой кожей. Не зря мужчины илишту любят белый цвет — должно быть, выглядят в нем просто бесподобно!

Ему что-то снилось, потому что веки едва заметно подрагивали, а уши подергивались, чисто кот с Дерея — огромный и черный. Этих животных на Дерей завезли люди во время колонизации. Такие своеобразные и своенравные, но симпатичные животные, которые вот так же ушами шевелили, очень похоже на гордых и самолюбивых илишту.

Тарий широко раскинулся на гровати, согнув ногу в колене. Интересно, его даже во сне не покидает возбуждение, или он только прикидывается спящим? Но мужская гордость настолько привлекла внимание, что я потянулась к ней рукой, так хотелось потрогать эту живую теплую плоть, однако в последний момент не решилась и отдернула ладонь. Но не отказала себе в удовольствии с восхищением и одобрением еще раз обежать взглядом теперь уже точно мое движимое имущество и неожиданно наткнулась на изучающий прищуренный взгляд Тария. Он довольно проворчал:

— Я долго еще ждать буду? Может, ты уже хоть что-нибудь сделаешь и возьмешь дело в свои руки…

Я усмехнулась, отодвигаясь к переборке и облокачиваясь на нее, при этом с удовольствием наблюдая, как загорается страстью взгляд Тария, устремленный на мое обнаженное тело.

— Знаешь, кажется, я догадалась, кто автор той программы для сексбионика, предлагавшего «ртом, руками или доставай хозяйство, помну немного».

— Ошибаешься, Есения! — Тарий нахмурился, заложил руки за голову и посверлил меня исследующим взглядом. — Такой примитив не по мне!

— Да-а! В этом ты прав! Не твой стиль, — обняв руками согнутую в колене ногу, продолжала разглядывать великолепное мужское тело. — Зато более чем уверена, что еще одна фраза, которую слышала уже от другого бионика, точно написана тобой.

Аннар приподнял безволосую бровь, а я с придыханием в голосе и деланным подобострастием процитировала:

— «Что желает мой господин? Любое твое желание для меня закон, о сильнейший, мудрейший, сексуальнейший из мужчин. Ты — само совершенство, и я мечтаю исполнить любую твою прихоть».

Тарий почти незаметно взгляду напрягся, но смущение и злость выдали его, позволив увериться в правдивости собственных предположений. Я даже развеселилась. Надо же, как пробирает!

— Так это ты? Господин и само совершенство?! — сквозь смех протянула я. — Клянусь звездами, это самое невероятное, что я только слышала…

Но дальше посмеяться не вышло, потому что меня вмиг подмяли и, нависая сверху, прорычали:

— А я заставлю тебя поверить!

— На это может уйти целая жизнь, мой аннар! — выдохнула с улыбкой.

Тарий моментально успокоился, в очередной раз поразив настолько стремительной сменой настроения. А потом, наклонившись к моим губам, прежде чем поцеловать, произнес:

— Главное, что теперь у меня есть интересная задача, которую надо решить… И мне нравится, как ты произносишь «мой аннар»!

Второй наш поцелуй был уже не ознакомительным, а познавательным. Мне в очередной раз дали понять, кто в нашем доме хозяин. И хоть я признавала его лидерство, но легко сдавать свои позиции не собиралась. Зато сколько чувств и эмоций подарил этот поцелуй! Я ощущала, что ему тоже очень нравится, чувствовала, что отношение ко мне тоже неуловимо изменились. Он ласкал меня мягче, нежнее, находя самые чувствительные местечки, с удовольствием принимал мои ласки и, не таясь, давал возможность ознакомиться со своим телом.

Мы долго касались друг друга, изучали, привыкали… А потом новый виток соития, но уже без спешки и борьбы, тягуче медленно, глядя глаза в глаза, до самой вспышки наслаждения…

Зум Тария известил о подъеме, когда мы уже по очереди приняли душ, но по— прежнему обнаженные сидели на кровати, причем я на коленях Тария, который, облокотившись спиной о переборку, лениво поглаживал мой затылок. А все потому что стоило выйти из санблока, как меня тут же сграбастали и прижали, в который раз заставив ощутить острую нужду в моем близком присутствии. Самое удивительное, что оказавшись вновь в руках Тария, тут же ощутила, как отпустила… ушла непонятная тяжесть из груди. Этот момент зацепил, но спросила сначала о другом:

— Скажи, когда ты вчера вечером пришел сюда, то был мрачным и не ожидал ничего хорошего. Почему?

Тарий зарылся носом в мои кудряшки, глубоко вдохнул, потом обхватил мою грудь лапищей, погладил и только тогда ответил:

— От вас, женщин, всего можно ожидать! Оставив тебя на смотровой площадке с Иванной, я рисковал! Она в очередной раз наболтала бы чего-нибудь и ты передумала бы и не подпустила к себе.

Я осторожно поинтересовалась:

— Она рассказала о ваших погружениях в душу. Пояснила, к чему это привести может, но я все равно здесь, рядом с тобой! Скажи, зачем ты это делаешь? Ведь и сам привязываешься ко мне еще сильнее!

Сомнения, злость и неуверенная надежда родились одновременно после моих слов. Тарий прижал меня еще крепче.

— Я хочу быть уверенным, что ты не исчезнешь, не сбежишь… будешь всегда рядом! Хочу, чтобы ты была моей! А так, гарантированно привяжу тебя!

Я тяжело вздохнула и опять ощутила сипу его желания, и это несмотря на то, что мы уже не раз были вместе.

— Знаешь, пока была в санблоке и душ принимала, чувствовала тяжесть в груди, но стоило оказаться в твоих руках, сразу стало легче. Давай не будем форсировать события, а все делать потихоньку. Поверь, я не брошу тебя… и ты мне не безразличен уже.

— Ты не понимаешь природу нашей слабости, моя шиу! — Тарий немного сдвинул меня и заглянул в глаза. — Или не хочешь понимать! Я полностью завишу от тебя, впрочем, как и любой другой мужчина илишту от своей женщины. Невозможно отказаться от удовольствия слить хоть ненадолго наши души, коснуться, вдохнуть запах. Это выше моих сил. Светлые со временем даже волю могут потерять и полностью подчиниться своим анна. У черных воля сильнее, но и зависимость от женщины больше, а дальше будет еще хуже, а связь — еще прочнее. Я не заставляю тебя смотреть мне в душу, только прошу, но сам отказаться от этого злосчастного удовольствия не смогу. Если ты сможешь не смотреть — не смотри! Я не обижусь! Хотя со временем желание слиться душами накапливается и становится непреодолимым.