Лика Лонго - Омут

— Ты… здесь сегодня спал? — несмело спросила я, боясь как в прошлый раз столкнуться с холодностью и безразличием.

Саймон повернул ко мне влажное лицо. Тени пробегали по нему, рисуя причудливый узор.

— Да, — тихо ответил он. — Сегодня я ночевал здесь. Но когда-нибудь у нас будет собственный дом с огромной спальней, Полина! — он прижал меня к себе. — С гостиной, с детскими… И бассейн для жителей Бетты тоже будет, не волнуйся, — поспешно прибавил он.

Я ужасно смутилась.

— Вообще-то мне и здесь нравится! — пробормотала я. На самом деле мне было очень приятно это слышать. Сказать по правде, я была на седьмом небе от счастья.

Домой мы вернулись часам к шести. Отца еще не было, а мама вот-вот должна была вернуться из больницы. Я принялась помогать бабуле готовить ужин, для Саймона тоже нашлось дело — полить сад. Я резала сочные южные помидоры для салата, когда бабушка повернулась ко мне с таинственным видом.

— Поля! Ты ни о чем не догадываешься? — тихо спросила она.

— Не-ет. А что?

Бабуля покосилась в сторону двери.

— А как ты думаешь, почему отец-то собаку взял? А?

— Не знаю. А что? — прошептала я, поддаваясь ее тону.

— С мамой он помириться хочет, вот что! Это он ей показывает, смотри, дескать, Таня, я изменился…

Тут мы услышали голос мамы из сада. Бабушка грозно нахмурилась и прижала палец к губам, как героиня советского плаката: "Не болтай!"

Когда мама зашла, бабуля попросила меня позвонить отцу. Но он был занят и обещал прийти позже. Ужинали мы вчетвером, папа так и не вернулся. Я решила, что бабуля ошиблась в своих предположениях. Потом я помогла ей убрать со стола, и с Саймоном пошли ко мне в комнату. На улице было очень хорошо, и мне хотелось прогуляться, но в поселок было опасно — сейчас, когда жара спала, все соседи возятся в своих двориках. Мы с Саймоном принялись рассматривать старинную книгу об обитателях моря, как вдруг под окном послышался знакомый хриплый голос.

— Теть Тань, к вам можно? — Это была Надя!

Хлопнула входная дверь, и я услышала, как подруга разговаривает с мамой на кухне.

— Теть Тань, а можно, я посижу у вас? К матери хахаль приехал, второй день гужбанят. Я весь день на пляже просидела, обгорела, как головешка! И в кино уже все фильмы пересмотрела…

— Посиди, конечно, чего уж там… — нерешительно сказала мама. И тут же раздался властный голос бабушки:

— Курица только из духовки, очень вкусная! Никаких таких "я не буду"!

И звякнула тарелка.

Я сидела, прижавшись к Саймону и почти не дыша. Сердце щемило от жалости к подруге. Ну почему так? Я даже не могу выйти и поговорить с ней. Невольно я вздохнула… Саймон крепко сжал мое плечо.

— Полин, мне не нужна конспирация такой ценой! — тихо сказал он. — Если ты не против, давай поздороваемся с твоей подругой…

Конечно, я была не против!

Когда мы вышли на кухню, Надя так и замерла с куском курицы во рту. Я заметила, что за лето она похудела и очень сильно загорела — наверное, много времени проводила на пляже. Мама ужасно смутилась и сказала скороговоркой:

— Не успела тебе сказать — Полина приехала.

— Да уф фижу… — с набитым ртом произнесла подруга.

Все рассмеялись, и неловкости как не бывало.

Когда Надя допила чай, мы отправились ко мне в комнату поболтать.

— Значит, вы вместе… — протянула Надя, покосившись на Саймона. Его присутствие немного смущало ее, но любопытство было сильнее.

Я только кивнула в ответ. Надеюсь, что мой счастливый взгляд говорил сам за себя.

— Надь, мы тут как бы инкогнито, — начала я. — Не хотим, чтобы знали, что мы здесь…

— Понятно. VIP-персоны хотят избежать лишнего ажиотажа! — ухмыльнулась подруга. — Никому не скажу, слово двоечницы.

— Верю тебе, потому что сама такая! — засмеялась я. — Кстати, я решила поступать в сочинский психолого-педагогический, мама говорит, туда еще не поздно подать документы. Может, вместе попробуем?

Надя помрачнела и втянула голову в плечи — раньше такой манеры я за ней не замечала.

— Не, я уже узнавала, я туда не прохожу. Только если на платный…

— Понятно… — растерянно протянула я.

— Значит, будешь учиться платно! — заявил вдруг Саймон.

Мы обе уставились на него во все глаза.

— Где я деньги возьму?

— Где она деньги возьмет? — завопили мы хором.

— Я дам деньги, — невозмутимо ответил Саймон нам обеим.

Я начала догадываться. Действительно, для него плата за обучение — ничто. И кажется, сегодня я навела его на мысль использовать деньги на благо людей.

— Ты хоть знаешь, сколько это стоит, благодетель? — хрипло возмутилась Надя. — Пятьдесят пять тысяч за семестр!

— Значит, сто десять тысяч год? — уточнил любимый. — Всего получается пятьсот пятьдесят тысяч за пять лет. Завтра принесу тебе деньги, внесешь сразу!

Надя смотрела на него ошалело. Постепенно до нее дошло, что Саймон не шутит.

— Я не смогу тебе их отдать, пока не начну работать… — опустила голову она.

Саймон, похоже, понял ее состояние.

— Надя, мне не надо ничего отдавать, — тихо возразил он. — Мне слишком легко достаются деньги, чтобы я мог ценить их. Но я могу радоваться тому, что ты учишься…

Надя помолчала, потом подняла голову. В глазах у нее стояли слезы.

— Спасибо… — прошептала она.

— Надь, мы будем вместе учиться! — завопила я. Подруга так и вспыхнула от радости. Кажется, она только сейчас это осознала.

…Вечером нас ждал еще один сюрприз. Проводив Надю до калитки, мы с Саймоном вновь сели на старый гамак. Обожаю по вечерам смотреть на звезды и слушать, как стрекочут цикады. Мы обнялись и замерли, глядя в небо. Было так хорошо и так спокойно, что я невольно подумала — хорошо бы время остановилось… Но вот с тропинки, ведущей на пляж, послышались знакомые голоса. Через минуту перед калиткой появились две фигуры — это были мама и папа. Отец заботливо поддерживал маму под руку. Мы с Саймоном притихли, чтобы не мешать им, и они, не заметив нас, прошли в дом…

Утром я нашла на кухонном столе записку от отца.

"Полина, я решил ваш вопрос — можете больше не прятаться. Прошу тебя об ответном одолжении — учись, не огорчай маму и не делай глупостей. Впрочем, кому я это пишу?

Целую, папа".

Ну вот! Я проспала и не успела попрощаться с отцом! Но тут же я утешила себя мыслью — раз они помирились с мамой, значит, он часто будет приезжать. А может, мама переедет к нему? Надо будет спросить у бабушки, какой прогноз. Вот уж кто все и всегда знает заранее… Положив записку в карман, я подошла к окну: так и есть, бабуля возится в саду. Я хотела выйти к ней, как вдруг в кармане шорт завибрировал телефон.

— Алло.

— Это Полина Романова? — раздался в трубке голос пожилой женщины. Ее легкий акцент казался смутно знакомым…