Лика Лонго - Темная вода

Господи, как же я по ней соскучилась! Рассказала ей про Бетту, поплакалась в виртуальную жилетку. Машка, естественно, охала и ахала. А потом она мне поведала про Олега Смирнова — парня из параллельного класса Он в начале учебного года болел, пришел в школу уже после моего отъезда и всех поразил. Потому что весной ребята расстались с узкоплечим бледным заморышем, а осенью в класс вернулся парень ростом под метр восемьдесят, загорелый, накачанный. Он все лето провел в каком-то специальном спортивном лагере под Анапой. И теперь все девчонки по нему сохнут, Машка в том числе.

Странно, мне почему-то совсем не хотелось говорить подруге о Семене. Для меня это было слишком серьезным, слишком личным Я не могла так легко написать: «Знаешь, я тут тоже по кое-кому сохну…» Не могла, и все тут.

Попрощавшись с Машкой, я забила в поисковик: «Бетта спасатель», но о Семене ничего не нашла. Зато наткнулась на обсуждение летнего отдыха в России на каком-то форуме. Одна девушка писала про Бетту: «Я этим летом два месяца провела на берегу моря в поселке Бетта — поправляла здоровье. Дыра дырищенская. Жуть. Местный дом культуры называют «дуркой» — видимо, исходя из статуса посетителей. Плюс к этому там постоянно несчастные случаи на воде — за два месяца утонули пять отдыхающих, об этом даже местная газета написала. А всего отдыхающих-то не больше сотни! Нехорошее какое-то место, я под конец даже купалась без удовольствия, уж слишком стремно!» Далее прилагалась вырезка из газеты, рассказывающая о несчастных случаях на воде.

Я решила написать отцу. Как он там, мой непробиваемый, неэмоциональный мент? Заодно отослала ему то, что скопировала на форуме про Бетту, — папа любит такие вот аномальные ситуации, будет на работе обсуждать с мужиками, придумывать всякие версии того, почему в Бетте люди тонут пачками… Удивительно, но отец ответил сразу же.

«Доченька, здравствуй! Очень по тебе соскучился, может быть, скоро увидимся, потому что мне по работе, возможно, придется приехать в Бетту. Ваша статистика несчастных случаев на воде, скорее всего, не случайна. Очень прошу тебя быть аккуратной в знакомствах и не ходить ночью к морю. Слышишь, Полина: ОЧЕНЬ прошу. Целую».

Прочитав письмо, я вышла из Интернета. Но сразу уйти из библиотеки не получилось — дождь за окном не просто лил, он стоял сплошной серой стеной! Исподтишка я рассматривала библиотекаршу — несмотря на слои косметики, она выглядела высушенной и унылой, хотя ей было не больше двадцати пяти. Наверное, лет пять назад она была заводной отвязной девицей, полной надежд. Но осталась в Бетте, попала в эту библиотеку и превратилась в живую мумию. Бр-р! Неужели и меня ждет такая же судьба? Прощай «Охотный ряд» и Третьяковка?

Тайфун внутри меня начал оживать. Я отлично знала, что уже в следующем году поступлю в институт и скажу Бетте до свидания. Но вдруг за этот год успею превратиться в такую же унылую девицу? Я представила себя сидящей за пыльным столом, в очках и уродливом сером костюме. Тайфун отреагировал молниеносно: я вскочила с места и ринулась к выходу, невзирая на то, что дождь и не думал стихать.

Я вошла в водяной поток, с трудом удерживая в руках зонт — его прямо-таки пригибало к голове струями. Ноги ступали по холодным лужам, меня пробивала дрожь. Несколько встреченных мною прохожих были не в лучшем состоянии — они безуспешно пытались закрыться от холодной воды и представляли собой жалкое зрелище. Я упорно шла вперед, подгоняемая эмоциями. Неожиданно около «дурки», где размещался единственный в поселке кинотеатр, я увидела Семена. Он был без зонта, насквозь мокрый. Жемчужно-серая водолазка обтягивала спортивное тело, джинсы от влаги казались не голубыми, а темно-синими. Удивительно, но спасатель не только не дрожал от холода, казалось, он наслаждается, стоя под душем из ледяных струй. Семен читал мокрую афишу, вывешенную у дома культуры, и явно никуда не спешил. Я замешкалась. Мне очень хотелось подойти и прикинуться, что я тоже интересуюсь расписанием мероприятий. Но вот мой внешний вид…Волосы наверняка уже завились мелким бесом от этой влажности, с носа стекают капли, лицо бледное. Я ускорила шаг.

Дома я взялась за геометрию. За окном монотонно шумел дождь, в моей комнате было тепло и уютно. Синусы и косинусы немного успокоили меня. Я подумала, что при такой погоде точно вырвусь в отличники — что еще делать в Бетте по вечерам, как не зубрить.

Но на другой день — о чудо! — распогодилось. Солнце жарило, как летом, птицы пели на все голоса. Трава мгновенно просохла, и уже к обеду ничто не напоминало о вчерашнем потопе. Море тоже было ярко-синим и спокойным, будто и не было вчера огромных волн и мутной желтоватой взвеси на поверхности воды!

Сколько еще остается таких погожих дней? Может быть, этот последний? После школы я решила сходить к морю. Теперь действительно к морю. У Семена есть девушка, она прекрасна, в этом нет сомнений. А мне нужно как следует учиться, чтобы поступить в институт и забыть Бетту словно страшный сон. Поэтому я не стала звонить Надьке — с ней поход затянется надолго. Просто посижу часок у воды, помечтаю, а потом домой — заниматься.

На берегу я разом забыла все свои вчерашние сожаления о Москве. Оно сегодня было особенно ласковым, особенно загадочным Я села у самой кромки прибоя и задумалась. Не хотелось в «Охотный ряд», не хотелось в Третьяковскую галерею. Хотелось сидеть вот так бесконечно, слушать шепот волн, вдыхать влажный воздух и думать... У моря как-то странно думается. Подумаешь о чем-то плохом, а оно тебе нашептывает: «успокойся, все пройдет, все хорошо будет», — и вот уже обидное не кажется обидным, от грустного не щемит сердце, и словно какая-то мелодия рождается в душе...

Неожиданно рядом зашуршала галька, и я вздрогнула. Знакомые голубые джинсы... Семен! Внутри у меня все сжалось, и я попыталась выдавить из себя что-то наподобие улыбки. Он молча сел рядом и так близко к воде, что набегавшие маленькие ласковые волны тут же намочили ему джинсы почти по колено. Я набралась сил и взглянула ему в лицо: он смотрел вполне дружелюбно, даже улыбался чуть-чуть. Я с трудом выдерживала взгляд его лучистых глаз — очень трудно скрывать свое восхищение, мне казалось, оно так и написано на моем лице

— Мы с тобой в прошлый раз так и не познакомились. Меня зовут Семен. — Его голос поразил меня теплотой.

— Уже знаю. А я Полина. — Я очень старалась, чтобы голос не дрожал, и чувствовала от волнения каждый нерв своего тела. Однако на моем внешнем виде это, кажется, не отразилось.

— Это твой домик там наверху? — показал он рукой наверх.

— Да. А откуда ты знаешь?

— Ну, во-первых, обычно ты сюда скатываешься с горы, — он чуть усмехнулся, — это самый короткий путь оттуда. А во-вторых, это же Бетта, тут все про всех известно.