Ольга Грибова - Охотник на вампиров. Пропасть

Руперт, как рассказал нам отец, был в этом городе проездом и услышал по местному каналу сообщение об исчезновении человека. Позже, уже будучи довольно далеко, он случайно наткнулся на номера здешней газеты, где прочел о похожих случаях. Но он был занят другим, не менее важным делом, и вспомнил о Викторе Климентьеве (то есть о нашем отце), который так удачно оказался поблизости.

Мы просмотрели все газетные вырезки, которые привез с собой отец. В 2003 году Патрисия Блэйд унаследовала отель, которым до самой смерти владел её дядя. Все это время «Замок» стоял практически заброшенным, так как никто им особо не занимался. С начала прошлого века в нем не проживал ни один постоялец. Но приезд Патрисии все изменил. Она сразу же взялась за реставрацию старого здания, и через год, в 2004, отель был снова открыт для посетителей. Поначалу местные жители восприняли этот факт, как радостное событие для города, ведь это на некоторое время привлекло туристов. Но после того, как начали пропадать люди, и поток туристов иссяк, отель стали считать проклятым, хотя прямых оснований для этого не было. Дело в том, что люди не всегда пропадали прямо из отеля: полиции так и не удалось найти доказательств, что «Замок» или его хозяйка как-то к этому причастны. Но так как все исчезнувшие были туристами и проживали именно в «Замке», отель под давлением местных властей пришлось опять закрыть до лучших времен.

Было решено, что мы представимся частными детективами (благо корочки у нас имелись) и под видом расследования попытаемся остановиться в злополучной гостинице.

Ближе к обеду все дела были улажены, и мы тронулись в путь. Пока мы медленно ехали по улицам города, я в который раз поразился его обветшалости. Чисто подметенные улицы нисколько не уменьшали общего ощущения заброшенности. Дома ровными рядами стояли вдоль улиц, перед ними не было ни газонов, ни клумб — лишь голый асфальт. Краска со стен облупилась, а шторы на окнах выглядели такими же застиранными, как в гостинице, из которой мы только что уехали.

Но вот машина в очередной раз свернула за угол, и мы наконец смогли воочию увидеть здание отеля. Хотя я уже видел в старых газетах его фотографии, он все равно поразил меня. Отель был на целый этаж выше всех остальных построек в городе, и это придавало ему особо внушительный вид. Три кирпичных этажа нависали над городом, как разгневанная мать над нерадивым ребенком. Между первым и вторым этажами висела громадная псевдоготическая вывеска с названием отеля. Огромные темные окна напоминали широко раскрытые глаза, а колонны, поддерживающие протянувшуюся через весь фасад веранду, казались зубами в пасти хищника. От темно-коричневых стен веяло холодом и высокомерием, казалось, они не принадлежат этому месту и всем своим видом стремятся это подчеркнуть. И пусть особняк был старше многих других построек в городе, он выглядел намного тех лучше домов, что мы видели по дороге. Складывалось впечатление, будто отель вобрал в себя всю энергию и жизненную силу города, оставив его медленно затухать в лучах своего великолепия. Он напоминал дома из фильма ужасов, в которых непременно водились приведения и прочая нечисть. Для полной картины не хватало только гарпий по бокам от входной двери, усмехнулся я про себя.

Отец припарковал мерседес на гостиничной стоянке, мы втроем вышли из машины и направились к отелю. Это была первая Димина прогулка после того, как он поранил ногу, и мы шли не торопясь, подстраиваясь под его темп. Сумки мы оставили в машине. Для начала надо получить от хозяйки «добро» на вселение, а уж потом беспокоиться о вещах.

Поднимаясь по парадной лестнице отеля, я испытывал легкое беспокойство, объяснить которое вряд ли смог бы даже себе самому. На какую-то долю секунды мне показалось, будто особняк обрадовался нашему приходу, как измученная долгой зимой природа радуется наступлению весны. Но только это была не светлая радость, а скорее уж злорадное предвкушение.

Отец нажал на кнопку звонка, и я невольно вздрогнул, услышав гул, напоминающий удар гонга. Какое-то время после этого было тихо, а где-то через пару минут, когда рука отца снова потянулась к звонку, за дверью послышалась возня.

Дверь распахнулась абсолютно бесшумно, хотя я уже приготовился к тому, чтобы услышать противный скрип, который обычно издают все старые, проржавевшие петли. На пороге стояла маленькая сморщенная старушка в ситцевом платье и белом переднике. Она молча смотрела на нас из-за толстых стекол очков.

— Добрый день, мэм, — отец вежливо улыбнулся женщине, но выражение её лица нисколько не изменилось. Она все так же сурово смотрела на нас, как если бы мы оторвали её от какого-то важного занятия, и теперь она с нетерпением ждала нашего ухода. — Мы бы хотели поговорить с мисс Блэйд, — отец решил сразу приступить к делу и не испытывать терпение старой леди.

— Входите, — бросила старуха, отступая от двери. Меня неприятно поразил её голос. Для такого тщедушного существа он был слишком грубым и резко контрастировал с внешностью.

Следом за отцом и братом я вошел в дом и сразу же испытал чувство, будто я за долю секунды переместился в прошлое. Парадный холл был оформлен в стиле конца девятнадцатого века; более того, я был уверен, что все эти вещи действительно принадлежат той эпохе, и отель не претерпел с тех пор почти никаких изменений. Но, не смотря на антикварную обстановку, мебель и остальные предметы интерьера не производили впечатления ветхости. Наоборот, отель показался мне ухоженным. В который раз я подумал, как это забавно: «Замок», которому уже более ста лет, выглядит лучше, чем сам город, обновленный примерно лет сорок назад.

Огромная лестница в стиле ампир с позолоченными ажурными перилами, вела на второй этаж. Полы устилали мягкие ковры, поглощающие шум шагов. В оформлении холла преобладали коричневый и темно-красный цвета, что лишь подчеркивало общую мрачную атмосферу.

Хотя за окном была середина дня, здесь царил сумрак. Казалось, солнечный свет не способен пройти сквозь толщу оконного стекла, которое вместе со стенами образовывало крепкую броню, отгораживающую внутренние помещения отеля от внешнего мира. Дверь захлопнулась за нашими спинами, как капкан, и звуки улицы перестал проникать в холл. Общая атмосфера дома произвела на нас удручающее впечатление. Даже Дима был молчалив и хмур, что абсолютно ему не свойственно; впрочем, возможно, причина крылась в его больной ноге.

Старуха, не оборачиваясь, направилась в сторону двери, которая, по всей видимости, вела в гостиную. Мы решили, что нам следует пойти за ней. Распахнув резные двойные двери, она пропустила нас вперед и тут же ушла прочь.