Дарина Гордина - Сансара

Как только Иван увидел поселок, окончательно стемнело. Он помнил, что первый с краю дом Тамыр, все остальное не важно, завтра он опять по веточкам, расставленным Андреем, отыщет свой путь. Он так несся в темноте, что чуть не сбил с ног маленького человека в острой меховой шапке-колпаке и длинном тулупе. Он, видно, стоял здесь давно и, похоже, караулил Ивана. Иван вскрикнул от неожиданности и извинился перед стариком. Но тот даже не пошевелился, он пристально смотрел на Ивана.

– Тебя принесла пурга, значит? – спросил шаман, щуря глаза-полумесяцы. – Нехорошее дело хочешь свершить – мир перекраивать, ход событий менять, весну с зимой смешивать.

– Что вы говорите? – его слова показались Ивану абракадаброй.

– Есть и более высокие силы, на тебя управу найдут! Не ходи на Пути, не твой час это, – последнее, что услышал Иван, потому что шаман неожиданно исчез, словно и не было вовсе. В ужасе Иван бросился к дому Тамыр. Она выслушала рассказ Ивана очень серьезно и поняла из него больше, чем он мог передать. Засуетилась, вложила в кадило какие-то травы и заполнила весь дом густым дымом, окуривая Ивана. Потом мощно забила в бубен, сопровождая ударами горловое пение, и после обряда одела на Ивана талисман. Так до полуночи камлала – защищая Ивана от злых духов. Иван, обессиленный, заснул, а Тамыр всю ночь что-то ворожила. А утром сама разбудила пораньше Ивана, еды собрала и проводила до первого подъема в гору, чтобы убедиться, что никто за ним не следит, и сказала:

– Тебе, Иван, возвращаться нельзя, шаман задумал погубить тебя, вчера защитила, а дальше не знаю. Заночуй на Путях, а утром возвращайся к Андрею, вот я тебе обратный путь нарисовала! – Тамыр протянула ему самодельную карту до зоны «С».

– Так Андрей сказал, сам за мной придет!

– Нельзя тебе здесь – он тебя погубит! – настойчиво повторила Тамыр. Разочарованный Иван медленно поплелся к Перекрестку.

Что за жизнь, все так хорошо было, и тут на тебе! Откуда этот дед выискался, настоящая «Битва экстрасенсов». Мало того что сам он не дойдет, заблудится, так еще и замерзнет ночью в снегу. Иван твердо решил, что тупо просидит у костра до рассвета, а утром бросится назад той дорогой, по которой они пришли. Он развернул узелок с едой. Тамыр позаботилась и дала на три дня продуктов: четыре больших лепехи с сыром, кусок сала, килограмма два сырой картошки, сваренные вкрутую яйца и бутылку водки.

«Ну, спасибо тебе, добрая женщина! Лучше б ты меня из дому не выгоняла, а то продукты даешь и на снег выставляешь – спасибо за спасение!»

Иван безо всякого настроения уныло расстелил альпинистский коврик, чтобы присесть и пожаловаться внимательно слушающей его вечности на свою тяжелую долю. «Вот останусь здесь, обрасту бородой, как Павел, получу просветление и стану снежным человеком! Не хочу я в тот мир возвращаться, раз все против меня ополчились!» – грустно подумал Иван и опять ощутил, как его «вставляет». Светлая легкая радость проникла в душу. Независящее от его горестей, настроения, счастье совершенно немотивированно пролилось сверху, как водопад, как поток безмолвной радости. Иван пожаловался неземному потоку на горькую свою участь. Почему и за что его выживают с Перекрестка. Как он один, беспомощный, вернется назад, по этим закорючкам, которые как курица лапой нарисовала Тамыр?! Вечность в ответ только продолжала изливать потоки чистой радости.

Двоих мужиков внизу Ив заметил, когда они только показались на горизонте маленькими черными точками. Пока он сидел с закрытыми глазами, они увеличились и подошли к подножию горы. Вот наконец послал кого-то Перекресток, подумал Иван, но продолжал сидеть в медитации, как и учил Андрей, старался не реагировать на происходящее. И даже когда по звукам грубой и резкой речи почувствовал что-то неладное, старался сохранять спокойствие, взывая к Хранителям, не обращая внимания на мужчин, которые непонятно откуда возникли на Перекрестке Путей и бесцеремонно нарушили его медитацию. Иван, на всякий случай, положил руку в карман, в котором спасительно оттопыривалась холодная сталь пистолета. Хорошо, что Андрей оставил на случай волков. Парни были в джинсах и куртках, карманы которых подозрительно оттопыривались. Но Иван помнил наказ Андрея и знал, Перекресток Путей защитит его в случае опасности. Но откуда здесь взялись люди? Парни шли на лыжах, прямо к нему, но, поднимаясь на гору, лыжи сняли и заходили с двух сторон так, будто бы ожидали агрессии с его стороны. Лица серые, неприметные, может, туристы, от группы отбились? Хотя откуда здесь туристы? А может охотники? Хотя охотничьих ружей у них и нет. Иван за все время здесь ни одного человека не встретил. Но парни целенаправленно приближались к его огню. Вот они уже возле Ивана, вот он уже слышит явный запах перегара и табака. Очень хотелось ему скинуть с горы обоих, но в ушах звенели слова Андрея, никого на Перекрестке не обижать. Он продолжал сидеть в позе полулотоса с прикрытыми глазами, демонстрируя полную погруженность в себя.

– Здоров, братан! – заговорил один из них хрипловатым безжизненным голосом и протянул к нему руку. – Ты извини за вторжение но мы погреться подошли.

Иван нехотя протянул свою и опять засунул в карман.

– От своих в лесу отбились, потерялись, посидеть разрешишь?

Неужели и здесь могут помешать его спокойствию, неужели нужно было тащиться на край света, чтобы повстречать здесь этих отморозков. Иван кивнул головой, разрешив им присесть к огню, а сам продолжал молча медитировать, хотя было понятно, что медитацию пора сворачивать. Один из парней неожиданно подсел прямо на альпинистский коврик Ивана, словно провоцируя конфликт.

– Извини, братан, я подумал, че это ты на коврике сидишь, а мне что, на снег, что ли, садиться предлагаешь? – Иван спокойно отодвинулся, предоставив ему место, но тут и второй подсел слева, и он оказался в тисках.

– А пожрать у тебя не найдется? – спросил тот, что слева, так же нагло и двусмысленно начиная скандал.

Иван выкатил для них палочкой из золы несколько печеных картошек. Не хотелось нарушать законы этого места, но надо! Вот-вот сейчас они оба потянутся за картошкой, и Иван выкрутит руки обоим. Но потянулся за картошкой один, второй, все также нагло насмехаясь, достал сигаретку, закурил и пустил дым Ивану в лицо.

– Ну, и кого мы здесь дожидаемся? – спросил тот, что с сигареткой.

– Ребята, если вам деньги нужны, их у меня нет, есть только лыжи, хлеб и хворост, берите и уходите!

– Опа! Понятно, Колян, – заблатовал тот, что с сигаретой, – мы к нему как люди подошли, попросили у огня погреться, а он нами брезгует!

– А он борзеть начал! Дружить не хочет! – поддержал друга Колян.