Сесилия Ахерн - Волшебный дневник

— А почему ты спрашиваешь? — поинтересовался Артур, засовывая руки в рукава короткой прямой куртки, а потом поверх нее надевая еще одну пуховую куртку.

— Вчера я прогулялась там, и мне показалось, кто-то промелькнул неподалеку. Кто-то небольшой, — торопливо прибавила я, жуя бекон и надеясь, что им не придет в голову запретить мне прогулки.

— Наверно, это была крыса, — отозвалась Розалин, глядя на Артура.

— Ну да! Теперь мне стало легче. Я ждала, что Артур скажет свое слово, но он молчал.

— Тебе не стоит бродить тут в одиночестве, — заявила Розалин, подвигая ко мне поближе тарелку с едой.

— Почему?

Ответа не последовало.

— Ладно, — проговорила я, не обращая внимания на еду. — Все ясно. Это была гигантская крыса в человеческий рост. Но если мне нельзя ходить в замок, то чем тут заниматься?

Опять молчание.

— В каком смысле? — в конце концов спросила как будто испуганная Розалин.

— Ну, что тут делать? Куда пойти? Здесь есть магазины? Например, магазины одежды? Или кафе? Ну хоть что-нибудь тут есть?

— Ближайший город в пятнадцати минутах отсюда, — сказала Розалин.

— Отлично. После завтрака пойду туда. Итак, об этом договорились, — улыбнулась я и откусила кусок колбасы.

На лице Розалин засияла счастливая улыбка, и она, не отрывая от меня взгляда, уперлась подбородком в ладонь.

— В какую сторону надо идти? — спросила я и, проглотив колбасу, показала Розалин пустой рот.

— Ты это о чем?

Розалин поняла намек и отвела глаза.

— Город в какой стороне? Когда я выйду за ворота, то поверну направо или налево?

— О нет, пешком нельзя. Пятнадцать минут на машине. Артур отвезет тебя. Что ты хочешь посмотреть?

— Пока не знаю. Надо же мне оглядеться.

— Артур отвезет тебя и заберет, когда ты скажешь.

— Сколько тебе потребуется времени? — спросил Артур, застегивая верхнюю куртку.

— Понятия не имею, — ответила я, переводя взгляд с Артура на Розалин и обратно и едва справляясь с разочарованием.

— Двадцать минут? Час? Если ты недолго, он подождет, — произнесла Розалин.

— Да не знаю я, сколько мне надо времени. Откуда мне знать? Я же ваш город в глаза не видела и не знаю, приглянется он мне или нет.

Они смотрели на меня, не выражая никаких чувств.

— Лучше мне поехать на автобусе, или что у вас тут есть, и вернуться, когда захочется. Розалин в волнении посмотрела на Артура.

— У нас не ходят автобусы.

— Что? — У меня буквально отвалилась челюсть от изумления. — А как же вы добираетесь куда-нибудь?

— На машине, — коротко ответил Артур.

— Но я не умею…

— Артур тебя отвезет, — вмешалась Розалин. — Или подождет тебя, где ты скажешь. У тебя есть какие-то определенные планы? Артур все сделает. Правда, Артур?

Дядя Артур произвел характерное движение носом.

— Чего ты хочешь? — подавшись вперед и как будто теряя терпение, спросила Розалин.

— Тампоны, — сорвавшись, выпалила я.

Зачем я сказала про тампоны?

Затем, что они достали меня. Дома я привыкла к свободе, а не к испанской инквизиции. Я привыкла приходить и уходить по собственному желанию, бывать где хочу и оставаться там сколько хочу. Даже родители никогда не задавали мне так много вопросов.

Родственники молчали.

Я откусила еще кусок колбасы.

Розалин теребила салфетку, на которой лежали булочки. Артур замешкался у двери в ожидании, надо ему покупать тампоны или не надо. И я поняла, что мой долг развеять сгустившийся туман.

— Не важно, — сказала я, успокаиваясь. — Похожу тут. А в город, если получится, поедем завтра.

По крайней мере, есть о чем помечтать.

— Тогда я пошел, — проговорил Артур и кивнул Розалин.

Она вскочила со стула, словно соломенная кукла на пальце.

— Не забудь флягу. — Она заметалась по кухне, будто остались считаные секунды до взрыва бомбы. — Вот. — Розалин протянула мужу флягу и коробку с ланчем.

Наблюдая за ней, я не могла не улыбнуться. Странно и отчего-то приятно было видеть, как она суетится, отправляя мужа на работу, будто ребенка в школу. Я получила большое удовольствие от этого зрелища.

— Хотите положить это в коробку? — спросила я Артура, показывая на тарелку с едой, которая стояла передо мной на столе. — Мне ни за что на свете этого не съесть.

Мне показалось, что я не сказала ничего особенного. Ну, не могла я съесть все, что было на тарелке, слишком много на нее было всего наложено. Но получилось не совсем то. Собственно, получилось то, что нужно, на мой взгляд, а вот восприняли они это совсем не так, как я предполагала. Собственно говоря, я не хотела ничего выкидывать зазря. Хотела поделиться с Артуром, а вышло так, как будто я опять нанесла Розалин удар ниже пояса.

— Я возьму с собой Ару, так что пригодится, — ответил Артур, и у меня появилось ощущение, что он утешает порозовевшую Розалин, которая тотчас принялась крутиться по кухне, чтобы собрать еще один ланч.

— Все очень вкусно, Розалин, я говорю правду, просто так много я никогда не ем.

Мне не верилось, что из-за завтрака могла возникнуть серьезная проблема.

— Конечно, конечно, — закивала Розалин, словно ей самой не хватило ума это понять. Она собрала продукты и уложила их в небольшой пластиковый бочонок.

Артур ушел.

Я все еще сидела за столом, пытаясь справиться с тремя тысячами тостов, которых вполне хватило бы на реставрацию замка, когда Розалин принесла поднос из маминой спальни. Вся еда осталась нетронутой. Склонив голову, Розалин прямиком отправила ее в мусорное ведро. Если учесть то, что произошло перед этим, думаю, Розалин была глубоко обижена.

— У нас не было принято плотно завтракать, — стараясь быть по-нежнее, пояснила я. — Утром мама обычно съедала набор «брекфест-бар» и пила кофе.

Розалин выпрямилась и обернулась в полной готовности поговорить о еде.

— «Брекфест-бар»?

— Знаете, такой набор из овсянки, хлопьев, йогурта, ну и так далее.

— Но… это подают только в баре.

— А какая разница?

— Значит, «брекфест-бар».

Розалин помрачнела.

— Так быстрее. Можно поесть на бегу. — И я сделала попытку объяснить: — Когда едешь в машине или бежишь куда-нибудь.

— Но что же это за завтрак такой? В машине? Мне стоило большого труда не засмеяться.

— Так можно сэкономить много времени.

Розалин смотрела на меня так, словно у меня выросло еще девять голов, потом стала молча убирать в кухне.

— Что вы думаете о маме? — спросила я, выдержав довольно долгую паузу.

Повернувшись ко мне спиной, Розалин протирала стол.

— Розалин! Что вы думаете о мамином поведении?

— Детка, у нее горе, — торопливо отозвалась Розалин.

— Не думаю, что это горе, когда думаешь о слоне в комнате.

— Ах, вот ты о чем. Она не поняла тебя, — с облегчением пояснила Розалин. — Мыслями она далеко от нас.