Ольга Валентеева - Великая ночь [litres]

– Анна, я не знаю, с чего начать, – сказал честно. – Наверное, с того, что я вырос в колледже ди Хомфри, как и Дея. А до этого воспитывался в приюте госпожи ди Воллес, куда попал сразу из больницы, где появился на свет, потому что моя мать написала отказ от ребенка.

Анна резко побледнела, на ощупь отыскала кресло и села. Лонда заметила графин, налила воды в стакан и протянула Анне. У той дрожали руки, и это уже был ответ на мои вопросы. Она знала, о чем я говорил.

– Тед. Значит, полное Теодор, – тихо произнесла ай-тере, отставив стакан на столик.

– Да, – кивнул я.

– Светлый Инг…

Она поднялась и шагнула ко мне, но я сделал шаг назад.

– Недаром твое лицо показалось мне знакомым… Ты просто похож…

И женщина глухо всхлипнула. Мне, возможно, стало бы ее жаль, если бы за ее слезами не стояла моя жизнь. Вся, от начала и до конца. От первого вздоха.

– Госпожа Шелдон, верно? – уточнила Лонда.

Анна безнадежно кивнула.

– Поверьте, мы не хотели причинять вам боль. Просто Тед имеет право знать.

Зачем? Зачем я вообще сюда приехал? Не надо было соглашаться! Ничего не изменится оттого, что я принес слезы этой женщине. Она свой выбор сделала много лет назад. Я для нее – никто. Как и она для меня. Стоит признать очевидное.

– Присядьте, – попросила Анна, снова занимая кресло, и нам пришлось сесть следом. – Не подумайте, что пытаюсь оправдаться. Но, Тед, ты действительно имеешь право знать. И я расскажу… Кроме меня некому. Моим первым и единственным иль-тере был Фернанд эо Фейтер. На самом деле не редкость, когда ай-тере испытывают чувства к своим иль-тере, однако обычно от их связи никогда не рождаются дети.

– Если между ними нет взаимных чувств, – тихо сказал я, вспомнив пример Деи и ее родителей.

– Да. Но я ведь не думала, что Фернанд… У меня никогда не было своей семьи, мне исполнилось уже больше тридцати, и никаких беременностей. Фернанд был женат, его супруга безумно ревновала мужа ко мне. А тут… Я узнала, что жду ребенка. И пришла в ужас, потому что как дальше быть? Я жила здесь, с Фернандом и его женой. Все время у них на глазах. С ребенком меня могли выгнать на улицу, и я бы никогда не увидела мужчину, которого любила. И умерла бы без его силы, потому что не мыслила о другом иль-тере. И вы сами знаете, какие иль-тере живут в Тассете. Одним словом, все эти девять месяцев я лгала Фернанду. Поначалу, естественно, мое положение не было заметно, да и живот оказался небольшой, платья до последнего позволяли его скрывать. А последние дни перед твоим рождением я и вовсе… Сказала Фернанду, что хочу навестить подругу, и он поверил. А может, решил, будто уезжаю к мужчине, но отпустил, ни о чем не спрашивая. Знала ли я тогда, что не смогу оставить ребенка? Конечно, знала. Но надеялась… Что все как-то образуется. Я найду выход, однако не нашла. Ты появился на свет, я была в больнице до последнего, пока позволял мой резерв, а затем написала отказ. Супруга Фернанда никогда бы не приняла случившегося… Тем более их дочь влюбилась в своего ай-тере и сбежала из дома. А я… Я не решилась нарушить покой человека, которого любила.

И замолчала. Мне тоже нечего было ей сказать. Анна все для себя решила. Мне не было места в ее жизни.

– Когда жены Фернанда не стало, я хотела тебя найти, – добавила она. – Однако архивы больницы сгорели много лет назад. Куда тебя отправили, никто не мог сказать. А обратиться к своему иль-тере и обо всем ему рассказать я так и не решилась. Прости, мой мальчик. Я так перед тобой виновата.

Анна закрыла лицо руками и разрыдалась, а я медленно поднялся и пошел к двери.

– Тед! – Лонда бросилась за мной.

– Поехали отсюда, – попросил я.

– Хорошо, но…

– Просто поехали.

И вышел из дома. Лонда права, я имел право знать, почему всегда был один. Почему от меня отказались, хотя обычно потенциальные иль-тере не оказывались в приютах. Я просто… Просто мог стать помехой чужому счастью. Получается… Получается, мы с Деей – родственники? Она моя… племянница? Смешно. Вот же… Удивительно, как тесен мир. И ни она, ни я не знали о родстве с семьей эо Фейтер. Я коснулся кулона на груди. Дея, наверное, будет рада. Надо попросить Эжена, чтобы дал мне поговорить с ней, когда решит связаться с Эвассоном. Если, конечно, будет такая возможность – слишком много магии требовалось на такую связь.

– Тед. – Лонда все-таки остановила меня, уже у самого автомобиля. – Прости. Наверное, мне и правда не стоило лезть в твою жизнь.

– Нет, ты все сделала правильно, – невесело улыбнувшись, ответил я. – Во всей этой ситуации есть хорошие моменты, пусть и мало. У меня есть родной человек, которого я люблю, – внучка моего отца.

– Дея…

– Да. И у меня скоро родится внучатая племянница. Забавно! Глядишь, муж Деи прекратит ревновать и рычать на меня при встрече.

Лонда коснулась моей щеки, скользнула пальцами к уголку губ.

– Не беспокойся, – сказал ей, спиной чувствуя чужой взгляд из распахнутых дверей. – Давай навестим Лалли? Хорошо?

– Ты сам утром говорил, что не стоит, – вздохнула Лонда.

– Я передумал. В конце концов, вчера все были у тебя на вечере. Почему бы тебе не поинтересоваться самочувствием Джефри?

– Логично, – кивнула моя иль-тере. – Едем.

Она взяла ключ-таблетку, мерно заурчал мотор, а я только на миг позволил себе закрыть глаза, чтобы справиться с эмоциями. Значит, моя мама жива. Что ж, стоит быть благодарным судьбе за это, хоть я никогда и не смогу назвать ее матерью.

Лаура

Я не отходила от Стефана. Сидела рядом с ним, прислушивалась к дыханию. Он спал, как и говорил Макс. Ничего не менялось. Просто сон, а что будет после пробуждения, никто не брался сказать. Позвонила в больницу, узнала, что состояние Джефри без изменений, и вернулась к Стефану. Решила ближе к вечеру проведать кузена – может, очнется? Тем более Макс собирался туда же, посмотреть, чем он сможет помочь, и самому оценить состояние Джефа.

Ари почти все время сидела с нами. Только когда Эжен вернулся из посольства, вышла из комнаты, а я осталась. Если будут важные новости, скажут.

– Лалли, – заглянул в комнату Эш, – Тед приехал.

– Иду!

У него тоже что-то случилось? Или просто беспокоится? Опасно… Я выбежала в гостиную. Лонда сидела на диванчике напротив Хайди, чинно сложив руки, как школьница. Тед замер у окна, но обернулся при моем появлении.

– Надо поговорить, – сказал друг, и мы вышли в коридор. В молчании прошли в его комнату, которая дожидалась своего владельца, и только когда дверь закрылась, Тед обернулся ко мне.

– Что случилось? – тут же спросила я, заметив, что он сам не свой. Пусть я уже не его иль-тере, но все равно чувствую такие вещи. Достаточно того, что мы друзья.