Елена Звездная - Лесная ведунья 2

А маг, весело подмигнув мне, властно и холодно ответил ведьме:

— Время вышло. Где выход вам известно.

И вернулся к схеме, безразличный совершенно к тому, что позади него стоит самая могущественная ведьма современности! А это было зря! Очень-очень зря! Потому что он не только одну из Верховенствующих оскорбил, он с пренебрежением отнёсся к женщине, абсолютно уверенной в своей неотразимости и красоте. И именно это привело её в бешенство и ярость, которые ведьма почти не контролировала.

Вспыхнул гнев, заискрилась бедой-опасностью сила ведьмовская, взметнулись чёрные волосы, воссияли синие глаза, вскинула руку ведьма и сорвались с её алых губ слова страшные, слова вечные, слова… которые каждая ведьмочка учила перво-наперво, ведь любимой каждая быть хочет, а соблазн приворот использовать он завсегда есть!

И не сдержала я испуганного возгласа, в порыве прижав ладонь к блюдцу серебряному…

Да кто бы знал, чем всё обернётся!

Ладонь, к холодной поверхности блюдца серебряного прижатую, вдруг обхватили пальцы горячие, да обхватили с такой силой — что и не высвободишься! А после рывок и пространство сминается, а я потрясённо смотрю на мага, что протащив по столу моему и своему, прижал к себе, обнял, в защитном жесте вскинул руку и отшвырнуло заклинанием самую древнюю ведьму современности! И с нею часть стены, и окно, и шкаф какой-то. И от того стали видны мне горы, самые вершины снегом покрытые, а ещё холод ворвался зверский… А я три года ни холодов ни снега и в глаза не видела, но несмотря на запах мороза, чудился мне другой, родной аромат леса моего Заповедного, словно охранябушка весь им пропитался, а теперь вот и со мной делится.

Секунд десять мне так казалось!

А опосля рванулась я, из тёплых объятий пытаясь безуспешно вырваться, но жестче стали руки, крепче объятия, и дыханием тёплым коснулись моих волос тихие слова:

— Веся, не украл — лишь обнял. Только обнял, вреда не причиню. Я скорее руки себе отгрызу, чем тебя обижу. Ещё миг, одно мгновение… пожалуйста.

И застыла я. Замерла. Руки, что кулаками в грудь мага упирались, раскрылись ладонями, и ощутила я, как сердце его бьётся сильное. Быстро бьется. Так скоро-скоро, словно настучаться не может. И вроде так и есть — не может.

— Маг, — тихо позвала, щекой к груди его прижимаясь. — А долго держать будешь?

— Ннне знаю, — а сам лишь крепче обнял. — Не хочу отпускать. Не хочу… Знаешь, платью твоему завидую — оно с тобой, к коже твоей прикасается. Клюке завидую — та завсегда с тобой. Лесу завидую — он тебя видеть в любой момент может. А я нет. Видеть не могу, обнять не могу, рядом быть не могу.

Замолчал он, губами к волосам прижался, дыхание тёплое ощутила, да как всё быстрее бьётся сердце ретивое.

— Не могу без тебя, — хрипло прошептал Агнехран. — Ты в мечтах, ты во снах, ты в надеждах… Глаза закрою и ты перед внутренним взором, как наяву. Ощущение, что вся жизнь серой мутью была, а в лесу твоём сказочном вдруг стала светлой, озарённой, волшебной.

— Так… Заповедный же лес, от того там и светло и сказочно, — прошептала я.

Маг усмехнулся, вздохнул и сказал негромко:

— Да бывал я в лесах Заповедных, Веся, часто бывал, так что не в лесу дело. Это ты освещала для меня весь мир, это ты его озаряла, и это ты волшебная. Ты, а не лес.

Я… волшебная…

Так приятно стало, улыбнулась даже, и точно почудилось — охранябушка это, мой охранябушка, такой родной. Вот только…

— Ты никогда со мной не будешь, — произнёс Агнехран то, что знали мы оба.

Я промолчала. Глаза закрыла да и сердца стук его слушала, сердце слушать хотелось, а вот мага нет.

— Прав я, да, Веся? — спрашивает ожесточенно, а обнимает так нежно. — Даже если сама полюбишь, всё равно никогда?!

— Никогда, охранябушка, — едва слышно прошептала в ответ.

— Потому что маг?!

— Да.

Вздохнул судорожно, будто не слово сказала, а удар ему нанесла, да не словом — орудием острым, и молвил:

— А мне как жить, Веся? Ты лесная хозяйка, ты по ночи снов не видишь, а я ведь вижу, Веся. И в каждом из снов моих — ты. Абсолютно в каждом.

Что я сказать могла? Ничего ведь. Обняла только, к магу прижалась, глаза хоть и закрыла, а чувствую — слезы жгут невыплаканные.

Только… не изменишь уже ничего. Поздно менять.

— Ты маг, — сказала тихо. — Ты маг, Агнехран. А знаешь, чем маги от людей-то и нечисти лесной отличаются?

Хотел было он сказать что-то, да не стал, лишь спросил глухо:

— Чем?

— Эгоизмом.

И отстранилась я от архимага, в глаза его синие, как небо летнее перед грозой заглянула, каждую чёрточку запомнить пытаясь, чтобы сохранить, хотя бы это сохранить.

Улыбнулась горько, да и пояснила:

— Ты меня без спросу из лесу порталом вытащил. А я лесу хозяйка, Агнехран, последнего Заповедного леса единственная хозяйка. А потому, едва исчезла я из лесу, ощутил это леший, да искать кинулся. Сначала он у водяного осведомится, опосля у чащоб моих заповедных, а вот когда поймёт, что никому ничего не ведомо… Вы ведь о нечисти моей даже не подумали, да, лорд Агнехран?

Замер маг. На меня глядит, дышит тяжело. Что в уме его творится было мне не ведомо, а на лице ничего не отражалось — архимаг он, эмоции скрывать умеет.

Но имелось и то, чего и архимаг не умел.

Он попытался открыть один портал. Ещё одни. Третий, четвёртый, пятый. А опосля был вынужден признать:

— В избушку открыть проход не могу.

— Так-то дело понятное. А вот если бы смог, тогда бы уже я встревожилась, — ответила с улыбкою.

Протянула ладонь, прижала к щеке его, и глаза на миг прикрыла… И не хотелось. Ни глаза открывать, ни руку убирать. Охранябушка небритый был, щетина жёсткая, а всё равно тепло кожи человеческое сердце согревает, и вот стою я, и… и дальше стоять хочется.

— Веся, — тихо произнёс маг. — Я люблю тебя.

И распахнулись ресницы. На Агнехрана гляжу, по щекам слезы ручьём, а ответ… Один у меня ответ:

— Вот сюда открывай, — прошептала я, и отправила видение места нужного архимагу.

И вот я на него смотрю, он на меня…

Засиял портал.

Подхватил меня маг, шагнул на пригорок травою поросший, и отпустил.

А я всё так же на него смотрю, не отошла, не отодвинулась.

До леса моего шагов десять, я это ощущаю, даже не оборачиваясь. Леся и Ярина ощетинились разом, видать с ног сбились меня разыскивая. Рык лешего разъярённого на весь мой лес Заповедный раздался. Клюка верная примчалась, передо мной негодуя остановилась — сжала её не глядя даже.

Я на Агнехрана глядела. Всё так же на него. Ему и сказала:

— Ты не ходи так, без крема защитного да сурьмы магической. Нельзя так. Береги себя.

Усмехнулся маг, и молвил тихо:

— Не хочу я себя беречь. Я кроме тебя ничего больше не хочу. И жизнь без тебя мне не нужна тоже.