Леока Хабарова - Юнит

Маргарита могла бы растеряться, однако по настоянию деда в юности прочла «Семнадцать мгновений весны», поэтому точно знала, как поступать в таких ситуациях.

Отвечать вопросом на вопрос.

– А вы?

Пухлые губы чуть дрогнули. Карие глаза наполнились печалью.

Играет? Если да, то актриса она отменная.

– Уильям был удивительным человеком, – прошептала Софи и принялась неспешно перемешивать трубочкой молочный коктейль. – Невероятно светлым. Добрым. Всем сердцем любил небо. Мог часами говорить о самолетах. Умел радоваться мелочам и совершенно не зацикливался на… своем особом статусе.

Усилием воли Рита воздержалась от едкого комментария. Скрестила руки на груди и, чуть склонив голову, выразительно вскинула бровь.

– Знаю, о чем вы подумали, – улыбнулась француженка и глянула на нее. Ну и глаза! Темные, как спелые вишни. Колдовские. За такие, наверное, в Средневековье на кострах сжигали. – Почему я ему изменила. Так ведь?

Беликова снова сочла за благо промолчать, а Софи продолжила:

– Представляю, как старая карга вам все расписала. Она люто меня ненавидит.

– Рискну предположить, у леди Кавендиш имеются на это весомые основания, – деликатно заметила Рита. – Вы разбили сердце ее внуку.

– Она принудила меня сделать это!

– Что именно? Крутить роман с Оскаром Блеквудом за спиной жениха? – Беликова невинно хлопнула ресницами, а Софи вспыхнула. Румянец очень шел ей.

– Вы прекрасно знаете, о чем я, мисс Маргери. – Француженка подалась вперед и понизила голос: – Известно вам, что такое страсть?

– Допустим.

– О, нет. Я вижу, вы лукавите. – Колдовские глаза потемнели пуще прежнего. – Ничего вы не знаете. Совсем. Даже представления не имеете. Все, на что я могла рассчитывать с Уильямом, – тихий домашний секс. А с Оскаром… – Она облизнула губы. – С Оскаром я полностью теряла себя. Растворялась без остатка. Таяла, как снег под солнцем, и жила каждым его взглядом, словом, прикосновением. Вот что такое страсть, мисс Маргери.

Рита нахмурилась. Тихий домашний секс? Серьезно?

Она тут же вспомнила ночь, когда Семь-два-семь, приняв ее за Софи, дал волю природным инстинктам и чуть не перешел роковую грань. Горячее дыхание, жадные поцелуи, стук отлетевших от Пашкиного халата пуговиц… Маргарита сглотнула, всерьез опасаясь, что покраснеет сама.

Да-а-а… Если уж такое мадемуазель Бонье называет тихим домашним сексом, то… что же тогда вытворял с ней Блеквуд? Страшно даже представить!

Хотя, возможно, все гораздо проще. Джон безоглядно любил Софи, а она, прельстившись титулом герцогини Девонширской, позволяла себя любить. И только.

Типичная игра в одни ворота…

– Теперь все изменилось… – Софи тяжело вздохнула и помрачнела. Машинально кивнула официанту, который поставил перед ней чашечку капучино. – Только сейчас я осознала, насколько сильно ошиблась.

Она посмотрела куда-то вдаль взглядом, полным бесконечной тоски.

– Оскар Блеквуд… Мой муж… – Пухлые губы задрожали. Аккуратный носик с изящными ноздрями покраснел. – Я нужна ему только в качестве ширмы. На самом деле у него… У него другая жизнь, понимаете? Где-то далеко, не здесь. Другая жизнь и другая женщина. И, возможно, даже не одна. Только не спрашивайте, откуда я знаю. – Она понурила голову. – Такое сразу чувствуешь, когда… когда любишь.

– Не всегда, – сухо бросила Маргарита, и Софи, шмыгнув носом, уставилась на нее:

– Пардон?

– Ваш жених Уильям Кавендиш никогда в вас не сомневался.

Француженка все-таки дала волю слезам.

– Если бы… Если б он только вернулся! Я… сделала бы все что угодно, лишь бы мы снова были вместе!

– Не стоит питать ложных надежд, – оборвала Рита и строго взглянула на женщину, чьи слова о разрыве помолвки стали последним, что Джон… то есть Уильям услышал в своей жизни.

– Вы думаете, он не вернется?

«Как только Уильяма признают погибшим, Оскара Блеквуда официально объявят наследником», – прозвучал в голове голос старой леди, а перед мысленным взором встала могильная плита с короткой надписью «Джон»…

«Ну уж нет, такого козыря ты от меня не получишь», – подумала Беликова.

– Я думаю, он не простит. – Она поднялась. – Всего хорошего, миссис Блеквуд.

Разговор с Софи высосал остаток душевных сил. Добравшись до отеля, Рита воздержалась от ужина, наскоро приняла душ и рухнула на кровать. Написала пару сообщений родным и, устроившись поудобней, углубилась в историю о похождениях самой обычной избранной ведьмы. Интересно же, чем все в конце концов закончится. К тому же в сюжете наметился любовный треугольник. Книга затянула, и уснуть удалось лишь далеко за полночь. Последние события так вымотали, что можно было запросто впасть в кому, поэтому Маргарита совсем не удивилась, когда, проснувшись, обнаружила, что проспала почти весь день: браслет показывал пять. Вот ведь!

Она смачно зевнула, потянулась и потопала в ванную, попутно приказав сетевому боту озвучить полученные сообщения.

– Два сообщения от мамы, одно от папы, и девять фото от абонента «дед» под грифом «рыбалка удалась», – пропел искусственный голос, когда Рита принялась чистить зубы. – Девятнадцать нежелательных рекламных посланий заблокировано. Одно сообщение от Павла Павличенко под грифом «важно, срочно». Зачитать? Отменить?

– Читай, – приказала Беликова, выключила воду и встретилась взглядом со своим отражением.

Вот и все…

– То есть как «совпадений нет»?

– Их действительно нет, Белка. – Паша развернул голокопию анализа и подсветил нужные строки. – Совсем. Посмотри сюда и вот сюда, а теперь – сюда. Видишь? Полный ноль. Хозяин футболки и парень, чей материал хранился в контейнере, – даже не родственники.

– Но… – Рита нахмурилась. – Ты уверен?

Павличенко вздохнул:

– Я проверил дважды.

– Тогда проверь в третий раз.

– Не могу. – Он понурился. – Шеф застукал меня и впаял выговор за нецелевое использование аппаратуры. Орал как бешеный. Чуть не уволил.

– Но ведь не уволил же.

– Зато уровень доступа понизил. Мне теперь в лабораторию без его ведома никак не попасть.

Беликова подалась вперед.

– Ты сделаешь третий анализ, Паша, – заявила она тоном, не терпящим возражений. – Третий анализ с третьим образцом тканей.

– С каким еще третьим образцом?

– С образцом тканей юнита Семь-два-семь.

Глаза потомственного казака округлились. Брови полезли на лоб.

– Белка! Ты что? Опять? – громко зашептал он. – Ты с ума сошла? Ты из-за него уже влипла в дерьмо по самые уши и теперь хочешь…

– Просто сделай то, о чем прошу, – спокойно изрекла Маргарита. – Сделай, и я забуду о твоем чудовищном предательстве. Честное пионерское.