Надежда Соколова - Хозяйка стихий

Бывают дни, когда опустишь руки,

И нет ни слов, ни музыки, ни сил.

В такие дни я был с собой в разлуке

И никого помочь мне не просил.

Машина времени. «Пока горит свеча»

Вечер… Вечер сегодня «радовал» нашу местность отвратительной погодой и практически полной темнотой. Магические шары, освещавшие улицы мягким желтым светом и придававшие округе сказочный вид, сейчас не горели — их магия не выдержала схватки со стихией. Дождь за окном косыми струями щедро поливал истосковавшуюся по нему землю, практически затапливая невинные растения и заставляя животных искать убежище как можно выше. Ветер жутко, словно по покойнику, завывал в верхушках деревьев и безжалостно ломал их хрупкие тонкие ветви. Изредка черное небо освещалось изломанными молниями, а предшествовавший им гром больше походил на предсмертный рык какого-нибудь чересчур опасного хищника. Погода словно стремилась без слов передать все те чувства, что разрывали сейчас мою душу. Хотя почему стремилась?.. Она и передавала: четко, ясно, правильно. Гнев, обида, горечь, ненависть, страх с недавних пор поселились во мне, мешая думать, рассуждать, анализировать. Сейчас я хотела только одного: убивать. Причем убивать бездумно и безжалостно, как и положено настоящей Хозяйке Стихий.

Мать всегда неустанно твердила, что с нашим даром-проклятием спасти этот мир от нас самих может только полный самоконтроль. И я старалась. Видят боги, я действительно каждую минуту старалась держать свои эмоции в узде. До сегодняшнего вечера. Сегодня же… Они заплатят. Все заплатят. Я не остановлюсь ни перед чем. Я разнесу этот город по камешку, я вспомню о дремлющей во мне силе, я…

В руки ткнулась горячая пузатая кружка. Успокоительный отвар: ромашка, календула, какие-то еще травы… Я никогда не могла запомнить их названия. Да и зачем?

— Тебе не кажется, что этот город уже получил достаточно водных процедур? — с иронией поинтересовалась тетушка Сара.

Она следила за мной в отсутствие матери. Не имея дара, именно она стала настоящей доброй феей нашего рода. Кто каждый раз помогал приводить в порядок расшатанные нервы наследницы? Тетушка. Кто следил за постоянным притоком успокоительного, настоянного на травах, в аптечке рода? Тетушка. Кто всегда знал нужные слова утешения, вот прям как сейчас, когда сердце просто разрывалось от горя, безнадежности, усталости? Тетушка.

Травы, естественно, положение дел не спасли. А вот наглая младшая сестра с ее замечанием в чувство привела:

— Да что ты с ней возишься? Пусть дальше ноет. А женишка ее, козла несносного, как раз в это время прибьют по-тихому.

Подчиняясь моей вспыхнувшей злобе, которая смешалась с неконтролируемой яростью и жгучей ненавистью к одному чересчур наглому представителю аристократической верхушки, земля встала дыбом и резко опала. Суки! Все суки! Ненавижу!

— Сандра! Землетрясение зачем устраивать? Ладно, у нас дом заговоренный. А о соседях ты подумала?

Я раздраженно зашипела:

— Ненавижу! Всех ненавижу! Тетя, где мой костюм?

— Совсем девка головой поехала. Куда ты пойдешь с таким лицом? Тебя даже зомби испугаются!

— Костюм, тетя!

Небрежный пас рукой — и мелкая надоеда, почему-то названная моей сестрой, была мгновенно выметена за дверь небольшим смерчем. Они хотели войны? Они ее получат!

Черный классический брючный костюм, в котором и перед императорскими очами предстать не грех, появился на постели через несколько минут. Как всегда идеально выглажен и так же идеально сидит на мне. Тонкая талия, аппетитные формы, длинные рыжие волосы, небрежно забранные в хвост, ярко сверкающие зеленые глаза, ноги от ушей, ухоженные руки, унизанные кольцами пальцы, красный лак на ногтях-все, как любят мои обидчики. Идеальная женщина, идеальная пара, идеальный маг. Но даже маги порой выходят из-под контроля. И сейчас «идеальная женщина» превратилась в идеального убийцу, готового разнести в клочья всех, кто рискнул бы встать у нее на пути.

Портал — и вот уже я в центре многострадальной столицы, у городской тюрьмы. Что ж, развлечемся…

Каменные стены послушно встали на дыбы от одного только движения тонко очерченной черной бровью. Ледяные струи дождя, привычно огибая меня, хлестали с такой силой, что ни один ретивый служака не решился выглянуть наружу и попытаться проверить, с чего вдруг камень в стенах зажил собственной жизнью. Небольшой смерч — и вот уже готов проход: ветер, полностью подчиняясь моей воле, раздвинул преграду, позволяя хозяйке беспрепятственно проникнуть внутрь.

Камеры, камеры, камеры… Да сколько ж вас здесь… А вот и та, что нужна мне. Чувствую жениха. А с ним — и остальных. Их держат всех вместе. Это даже к лучшему. Мне не придется терять драгоценное время, разыскивая узников по этажам.

Марк, Соня, Мара, Влад. Никакого удивления на лицах.

— С тебя десять злотых, Мара.

Влад. Они еще и поспорили, развлекаясь в ожидании меня. Дурачье.

Все тот же преданный ветер легко, словно пушинку, вырвал металлическую решетку из стены. Кандалы сразу же спали с ног и рук друзей.

— И кого ждем?

— Вечно ты бежишь куда-то, — проворчал Марк, потирая затекшие руки и пытаясь устоять на ногах.

— Движение — жизнь. Тем более, здесь, несмотря на отвратную погоду, скоро будет слишком уж людно.

Горячий глинтвейн разлит по железным кружкам в маленькой столовой, небольшой уютной комнатке, только для своих, мало кому известной в моем доме, по мнению многочисленных завистников и злопыхателей, слишком уж похожем на шикарно обставленный императорский дворец.

— Ну, за нашу прекрасную спасительницу! — Влад. Мальчишка. Вечный шут. Как и положено шуту, небольшого роста и хилого телосложения. Низкого происхождения. Всего лишь сын купца, пусть и снабжающего продуктами стол его величества. Зато с неунывающим веселым характером и задорно блестящими большими голубыми глазами. Холостяк. Хотя, думаю, скоро все изменится: слишком уж продуманно и расчетливо ведет на него охоту наша графиня Мара.

— Лучше за то, чтобы этот урод наконец-то по-тихому сгинул где-нибудь в морской пучине. Правда, рыб и гадов мне все же жалко: отравятся ненароком.

— Сандра! Ты говоришь о советнике его величества!

Соня. Тонкие красные губы скривились в жесткой ухмылке, а темно-синие глаза миндалевидной формы смотрели с презрением. Любит она нашу власть, ту, что самими богами нам дана, за какие только грехи, понять не можем, ой, любит.

— Вот пусть ему и икается. Хотя бы.

Мерзкий тип. Герцог Артур Арвейтиский, граф Ромадский и прочее, прочее.

Метр в прыжке, даже если обувь с каблуками, с непропорциональным, кривым телом и перекошенным лицом. Говорят, в детстве по глупости сильной колдунье надерзил, и та «ответку» и прислала. Теперь от него спасу нет никому: не только уродливое, но и злобное и желчное создание получилось. А уж какой завистливый и тщеславный! Если бы императорская семья древнейшей клятвой крови и сильной родовой магией с престолом связана не была, давненько всех истребил бы и сам на трон радостно уселся.