Елена Гуйда - Шарлотта

Прошла ровно неделя, как я оказалась в этом месте. Меня не стесняли, но и не особо жаловали. Вместо шелкового, но изрядно испачканного и подранного платья, мне выдали простенькое, но хорошо пошитое зеленое без вычурных вышивок. Очень удобное и мягкое. Меня хорошо кормили. Чего я и вовсе не ожидала после рассказа Оливера. Даже разрешались прогулки во дворе поместья. Но со мной не пытались разговаривать, не искали моего общества, на меня, кажется, даже не смотрели. Потому я и удивилась, что со мной по собственной воле заговорила женщина по имени Агнес.

Тингельда больше не проявляла ко мне интереса. Выжидала чего-то или просто посчитала меня безнадежной, но я была рада ее не видеть. Только Оливер стал моей тенью. Даже Стивен куда-то пропал. Лив как-то оговорился, что главарь покинул поместье по делам. А еще я узнала, что здесь его называли Серебряным Драконом. А само поместье называлось Драконье гнездо. Это все Оливер поведал мне по большому секрету и под честное обещание больше никому ни слова.

Может, и хорошо, что этот Дракон уехал. Свободней дышалось в его отсутствие. Но я все равно ловила себя на том, что выглядываю в окно, надеясь, что ворота откроются, впуская главаря шайки. Хотелось его увидеть. Даже насмешливая улыбка, и искры в темных глазах не отпугивали и не раздражали. И я поймала себя на том, что соскучилась по нему. Какая-то часть меня тянулась к нему.

Боги, я точно повредилась умом.

Задумавшись, я забрела немного дальше обычного. Заросшая пробившимися в щели между плитками сорняками дорожка резко сворачивала за угол поместья и дальше вихляла между колючим терновым кустарником. Мрачное место, явно не предназначенное для прогулок. У меня от одного его вида мороз по коже прошел. И я уже хотела развернуться и найти моего верного охранника, как между кустарников что-то мелькнуло. Сначала мне показалось, что мелькнула женская юбка. Возможно, это был всего лишь порыв ветра, гнавший клочок ткани, от ветки к ветке. Может быть, это был зверек, которых и во дворе, и в самом поместье водилось больше, чем это позволено. А может, что-то еще. И любая нормальная леди, да и просто девушка, конечно же, не стала бы проверять свои предположения.

Но у меня словно появилась внутренняя потребность проверить, что там на самом деле.

Дорожка оказалась еще хуже, чем выглядела. В эту часть двора даже солнечные лучи добирались с трудом. Ветер стал холоднее, небо почернело, прикрывшись плотным одеялом туч, и я зябко передернула плечами, отодвинув в сторону тонкие веточки ивы. Тело леденело от жути. А что если это очередная ловушка? Что если меня там уже кто-то поджидал? Такой, как тот громила, наведавшийся ко мне в первую ночь в этом месте.

Но нет. Дорожка ввела меня на небольшую поляну. Неверное, некогда она поражала красотой. Мраморные скамейки, теперь увивал дикий плющ. Давно не видавшие умелых рук садовника клумбы заросли сорняками. Деревья наклонились так низко, что иногда ветками скребли по мрамору дорожек.

И даже в таком плачевном состоянии это место заставляло затаить дыхание.

Но внимание приковывала небольшое здание без окон и единственной дверью, очень напоминающее склеп. Но ведь на склеп не вещают замков! Что там прячут такого?

- Фуф! – раздалось за спиной, и я от неожиданности подскочила на месте. - Миледи, ну вы и напугали меня!

- Я тебя? – хватаясь за грудь там, где безумно колотилось сердце, воскликнула я. – Да ты испугал меня так, что едва сердце не разорвалось. Чего подкрадываешься?

- Да я вас раз пять окликнул, - обиделся Желудь. – А вы хоть бы пошевелились. Что это вообще за место?

- Странно, что ты у меня это спрашиваешь, а не я у тебя, - рассеянно отмахнулась я. – Ты здесь раньше не бывал никогда?

- Не-а! Сюда даже Буран не забредал, кажется. А он бывал везде. Странное и мрачное это место, миледи. Лучше нам здесь не задерживаться.

- Да… наверное, ты прав, Оливер.

Я уходила, едва справляясь с желанием оглянуться. Почему-то мне казалось, что я чувствую взгляд в спину. Или просто мне показалось? Увы, выбросить это из головы не получалось.

- Миледи, вам так идет зеленый, - хлопая в ладоши и вздыхая от восторга, лепетала Терра. – Вы прямо как лесная фея.

В тонкой ночной сорочке, с распущенными по плечам светлыми волосами я действительно напоминала лесной дух. И легко бы согласилась со своей новой камеристкой, но… откуда такое радушие?

Невольно покосилась на отражение служанки в зеркале. Больно любезная женщина попалась мне в камеристки. Это даже пугало, учитывая отношение местных ко мне. Худощавая, верткая, но какая-то… ненастоящая. Улыбка словно прилипла к загорелому продолговатому лицу, делая ее похожей на статую. Карие немного раскосые глаза смотрели прямо, но эмоций в них я разглядеть не могла. Она все время суетилась, словно чувствовала себя не в своей тарелке, словно хотела и угодить мне, и оказаться подальше от этого места одновременно.

Если это Тингельда похлопотала за меня, то для чего? Чтобы за мной шпионить? Не удивлюсь, если так. Вот только после того, что она пыталась со мной сделать магия и вовсе перестала проявлять себя. Я чувствовала, как она накапливается, растет, но не получалось ее ощутить в полной мере. Словно магия пряталась от меня. Что впрочем, новостью для меня не было.

А если не Тингельда? Тогда что? Вспомнили, что мне по статусу положена камеристка? Но как-то не верилось, что в этих стенах есть хоть кто-то кто способен мне искренне улыбаться, заботиться обо мне или вообще проявлять ко мне хоть какие-то положительные эмоции. Желудь и Буран не в счет. Для остальных я была невестой самого ужасного демона. Они ненавидели меня, презирали и… может боялись даже. А я не могла их за этом винить. Кеннет сделал все возможное, чтобы вытравить в этих людях даже подобие уважения к роду Ионов и всех, кто к ним имел хоть какое-то отношение.

- Полагаю, это преувеличение, - натянуто улыбнулась я отражению моей новой камеристки.

- Это истинная правда, - заверила меня Терра. – Или колдунья лесная. Наши мужики все слюни пускают на вас. – и в ее словах мне послышалась зависть.

Было бы чему завидовать… Меня саму эта новость заставила вздрогнуть. Да что там, я натянулась как струна, с приклеенной улыбкой на окаменевшем лице. Хорошо помнилось, каким может быть внимание местных мужчин.

И моя реакция не укрылась от служанки.

- Глупость сказала, - зачастила она. – Никто не притронется к вам. Это уж поверьте. Вот только слюни и приходится пускать. Милорд предупредил, что к вам еще раз руки протянет – лишиться их навсегда. И всего того, с чем мужики к женам ходят. – значит, и об этом все знают. - Ну вы понимаете о чем я. – у меня от догадки залило краской щеки, но дышать стало полегче. Все же, Стивен держал слово. – А он поотрывает. Сам на вас смотрит так, что едва искры не сыплются.