Катарина Рейнис - Алекс. Тень в Императорской Академии

— Бабушка! Бабушка, расскажи сказку!..

В уютной небольшой гостиной, возле камина, сидела пожилая, но ещё красивая женщина. Она нежно улыбнулась двум сорванцам, что вихрем влетели в комнату, девочке лет пяти и мальчику трёх лет от роду.

— Сказку? — она обняла детей и усадила малыша на колени. — А не слишком ли поздно для этого? Вы почему ещё не в кроватях?

— Ну, нееет… — заканючила малышня. — Ну, бабушка! Ну, всего одну! Пожалуйста!..

Женщина весело рассмеялась. Как можно не уступить двум её любимым ангелочкам, пусть таковыми они являются только лишь во сне.

— Ну, хорошо. Какую сказку вы хотите послушать?

— Про девочку Сашу, — старшая малышка удобно уселась на подлокотник огромного кресла.

— Ну что ж, пусть будет так, — женщина на миг задумалась, вспоминая о чём-то своём, а далее повела неспешный рассказ. — Это было очень-очень давно. Мир тогда был другой, и люди были другими…

— Мама! Ну, мама!!! — это Соня, моя сестра. Она расстроена и злится на весь мир, потому что никто её не понимает. Ничего удивительного, период такой.

— Я сказала "нет" и это не обсуждается! — а это наша мама, Маргарита Егоровна, человек твердых принципов и строгих нравов. Она работает директором школы, в которой ми с сестренкой учимся. Так, скажу я вам, счастье! Ни загулять, ни двойку заработать!

— Но мама! Ты не понимаешь! Там будет весь класс! Все! И только я не пойду! Так нельзя! И вообще, мне уже семнадцать! Я взрослая и сама могу решать…

— Вот когда будет восемнадцать, тогда и будешь решать! А пока не перечь!

— Мама!

— Не мамкай!

— Папа, ну скажи ты ей!

О! Это она зря! Наш папа очень добрый и покладистый, иногда даже решительный, но он никогда, никогда не идет против своей жены.

— Милая, ну что такого страшного случится, если ты не пойдёшь на этот праздник? Будут другие…

— Макс случится! — а это уже Я! Младшая "любимая" сестренка.

Мне четырнадцать и я совсем не похожа на сестру. Соня у нас так называемая "девочка-девочка", ну то есть голубоглазая блондинка, фигуристая, "коса до пояса", платьица, юбочки, туфельки. Любит всё розовое и со стразиками. Вы скажете: "подросток, все девочки в её возрасте хотят быть красивыми, нравится мальчикам. Но, нет! Это началось задолго до мальчиков.

У нас три года разницы, и когда я ещё пешком под стол ходила, она уже была главной модницей детского садика, в пять ей купили первую швейную машинку, она кукол одевала лучше даже, чем некоторые кутюрье, а в десять уже обшивала себя сама. Теперь это её главная мечта, стать известным дизайнером.

Ну а я совершеннейшая её противоположность: худая, даже тощая, высокая для своего возраста, волосы у меня темные и короткие, постоянно топорщатся в разные стороны, глаза серые, правда большие и личико миловидное, а так: мальчишка мальчишкой! А если ещё учесть, что ношу я мешковатые свитеры, широкие штаны с множеством карманов, кроссовки и часто бандану, то можно легко представить нашу "любовь" друг к другу! Ха-ха…

Ладно! Что-то я отвлеклась…

Так вот, с чего весь сыр-бор начался: каждый год тридцать первого декабря мы всей семьёй отправляемся в гости к бабушке, на все выходные, то есть на две недели! Живет она у черта на куличиках! И там совершенно нечем заняться!

Бабка наша, мамина мама, характер ещё тот имеет. Она двадцать лет в нашей школе директором отработала. Потом уже сдала пост матери и второй раз вышла замуж. Муж её новый из другого города и условием её переезда стала вот такая новогодняя традиция. Но самое страшное не это! Если мы, без весомой причины, пропустим сей прекрасный праздник в кругу семьи, бабушка соберет вещи и вернется назад, к нам, навсегда! Навсегда! Вы когда-нибудь жили с двумя учителями в одном доме? А с двумя директрисами? Это сущий кошмар! Поэтому никто и никогда даже не думал о том, чтобы прогулять. А тут на тебе, сестренка заартачилась!

— Кто такой Макс? — папа задорно мне подмигнул.

— Сашка! — возмутилась Сонька.

— О, Макс — это её новая «большая и светлая»!..

— Сашка, не смей!

— Думаю, в её мечтах они уже поженились. Только он об этом ещё не в курсе!

— Саша! — сестра запустила в меня журналом, который мирно лежал возле телевизора.

— А ты откуда обо всем знаешь? — нахмурилась мама.

— Да там только слепой ничего не поймет. Слепой и Макс. У нас уже весь класс ставки делает, что случится раньше: Сонька признается или Максик прозреет. А тут вечеринка, девочки, спиртное. Сестренка боится, что любовь всей ее жизни уведут! Профукает, так сказать, свое счастье. Хи-хи…

— Саша!

— Александра! — это уже мама. — Что за выражения?

— Ну что ты, мамочка? Это я так, по народному, высказалась, чтобы понятней было.

— Не паясничай! И нет, Соня! Ты едешь с нами! Я не оставлю тебя здесь одну на две недели. Мне ещё дорог наш дом!

— Ну, мама, я сама приеду к вам, после вечеринки…

— Угу, первого января, с пьяным водилой и двумя пересадками. Очень смешно!

— Саша, — зашипела эта фурия, — не вмешивайся!

— Саша права. Это совершенно не безопасно…

— Мама…

— Хватит! Собирайся! Через час выезжаем! — гаркнула Маргарита Егоровна и скрылась на кухне. Все, когда включается директриса, спорить бесполезно.

Через час мы уже сидели в машине, родители спереди, мы сзади. Они о чём-то тихо переговаривались, Сонька зарылась носом в модный глянец, а я одела любимые наушники. Что случилось дальше, плохо помню. Кажется, я задремала. Помню, дорога была скользкой, снегу навалило, то ли нас занесло, то ли столкнулись с кем-то. Был толчок, нас завертело, потом сильный удар. Кажется, мы даже куда-то катились… А дальше темнота.

Не было ни боли, ни страха, ни света в конце туннеля. Только кромешная, густая тьма вокруг. Такая плотная, что если бы у меня были руки, её можно было бы черпать ладонями, как воду. Интересно, это уже смерть или ещё кома? И как там родители, и Сонька? Надеюсь, им больше повезло…

Сколько времени я так провисела, не знаю. Может час, а может и год. Знаете, ощущение было такое, будто очень сильно устал и ты всего на секундочку прикрыл глаза, а когда очнулся, оказывается что проспал целые сутки. Только моё пробуждение было отнюдь не приятным. Да и пробуждением, как таковым, его не назовешь. Просто в какой-то момент тьма отступила, а на её место пришла боль. Адская, разрывающая боль! Меня будто наизнанку выворачивало.

Иногда я впадала в беспамятство, иногда перед глазами мелькали неясные картинки, а иногда слышался голос тихий, успокаивающий. Он всё время твердил потерпеть ещё немножко и все пройдет. Главное не сдаваться. И я терпела, что-то пила, спала, снова терпела, даже кажется, бредила. Сколько я провалялась, не знаю. Но однажды всё прекратилось, и пришел спокойный крепкий сон.