Елизавета Никонова - Дела любовные

…Я с трудом подавила зевок. История Нека была знакома и мне — мой любимый о-очень кичился своим детством, недюжинной силой воли, которую развил в период «бурных странствий». Да, продажная мать и отец-бедняк, проигравший все состояние в кости, оставив в душе мальчика неизгладимый след. Я даже не представляла себе, что значит проснутся где-то в темноте, где холодно, где ползают тараканы и шевелят усиками сверчки. Меня передернуло. Правильно — важнее всего для Нека была его свобода, а как же может быть иначе, если отец по несколько дней запирал его в чулане, давая сквозь щель крохи хлеба и сыпля капли воды? Бедный ребенок! Я могла не понимать Нека, могла не разделять его взглядов, но стоило мне взглянуть в эти пусть и небольшие, но такие честные глаза, как все обиды забывались и я понимала — вот он, вот тот человек, с кем хочу я провести всю свою жизнь. Но… Лео мне было откровенно жаль.

Вампир как мог сдерживал зевки и старался не уронить голову, а, я, пользуясь положением сидящей напротив, во всю пинала его под столом. Он только горестно вздыхал, в очередной раз просыпаясь. Наконец это ему, по видимому, надоело — он громко прокашлялся, прерывая Нека на полу слове, и тихо спросил:

— Скажи мне, смертный (если такое обращение и казалось Неку странноватым, он этого не показал. Я закатила глаза — а так все было хорошо…), что значит «любить»? Что ты готов сделать ради моей девчонки? Готов ли ты за нее умереть? Не болит ли у тебя здесь, — Он дотронулся до груди, — когда она смотрит на тебя? Скручивается ли спиралью желудок, когда она смеется или обращается к тебе?

— Да… — Нек, несколько помедлив с ответом, серьезно кивнул. — Да… Я… доверяю ей. В этом сила любви. Единственный человек в мире, единственная женщина, с которой я не боюсь поделиться самым сокровенным, своими тайнами, своими переживаниями, грехами, в конце концов, зная, что она меня все равно простит. Мия необыкновенная девушка. Пусть она чудаковатая, странноватая, наивная и до глупости добрая, она — моя. Да, вы правы, ради нее я готов на все, она — единственная. Пусть у нас не сложилось ни в первый ни во второй раз — это не важно. В этом-то вся прелесть. Она сама непосредственность, не знаешь, что она выкинет в следующее мгновение, ты в нетерпении, она загадочна. Иногда просто не можешь понять — почему? Почему, после того, что ты сделал ей — обозвал, оскорбил, она все равно возвращается к тебе. Успокаивает, толкает на новые свершения, поднимает твои крылья… В этом вся она. За это я ее и люблю. Наверное, ни один человек в мире не поймет меня так, как она. У нас нет тайн, она следит за каждым моим шагом, она все для меня, и я не представляю, что случится, если вдруг она исчезнет. Наверное, я умру.

— Если бы мог умереть… — Прошептал Лео. Я удивленно подняла глаза на наставника. Лео сидел, обхватив голову руками и запустив пальцы в волосы. Пряди некогда аккуратного хвостика растрепались, ссыпались в тарелку, разметались по столу, он этого не замечал. Он что-то бормотал едва слышно. Я прислушалась:

— Не может быть! Просто не может! Я не могу… Я схожу с ума! Я не могу…

— …и посему я прошу Вас — позвольте взять вашу сестру в жены и провести с ней всю жизнь. Мия.

Лео оцепенел. Мне резко оборвали воздух. Мне показалось? Я ослышалась?! Может ли это быть?! Меня охватывала радостная эйфория — невеста. Невеста. Как это могло произойти? Как?

Ой! Пальчик охолодило колечко. Я с содроганием опустила взгляд — маленькие золотые стебельки переплетались, образуя трилистник, держащий в чашечке крохотный бриллиант. У меня глаза загорелись. Все поплыло…

— Мия, ты согласна стать моей женой?

— Да… — Прошептала я, поднимаясь. Он смущенно поднялся следом. — Да… Да! — Я, визжа, повисла на нем, а он со смехом закружил меня, толдыча:

— Спасибо, спасибо, спасибо…

Мы смеялись, кажется, он меня целовал…

Звяк! — это лопнул в руке Лео прекрасный высокий бокал. Я похолодела.

— Лео? — Я медленно-медленно сняла свои руки с плеч Нека и обернулась. Осколки живописно блестели рваными гранями. Он всего-то сжал его в руке… Наставник изо всех сил старался сдержать себя — я это чувствовала. Нек оторопел. — Ах… — Я фальшиво заулыбалась. — Стекло такое тонкое… И как из этого можно пить?! Официант?

Нек покосился на меня, перевел вопросительный взгляд на Лео.

— Никогда. — Прорычал вампир. — Слышишь, мальчишка? Никогда. Пока я жив… — На мои глаза навернулись слезы. Ну почему ты меня не понимаешь?! Я так люблю Нека, а ты, Лео, из-за банальной отцовской гордости ломаешь мне жизнь! Пожалуйста… Ну что с тобой? Я растерла кулаком позорные слезы, но они потекли вновь. Сердце пульсировало нестерпимой болью. Если сейчас он скажет еще хоть слово, клянусь, я умру. Я… — …будьте счастливы.

Что?! Я не поверила ушам. Лео мрачно скрипнул зубами — он явно рассчитывал не на такой конец, но… Его кожа уже начинала как-то нехорошо светится. Все. Думаю, стоит сворачивать банкет.

Нек было шагнул вперед, протягивая Лео руку, как вдруг дверь ресторанчика с грохотом вылетела и в проходе появился здоровенный Волчара, разевая пасть в ужасной ухмылке. Кто-то закричал, какая-то дородная дама упала в обморок, официанты полезли под столики, а Хозяин заведения лишился чувств.

Оборотень. Оборотень… Мое свидание вновь сорвано. В день моей помолвки. В самый счастливый день на свете! У-у-у!

— О нет! — Простонал Лео. Я стремительно развернулась к наставнику — вампир смешно морщил нос.

— Нет. — Спокойно сказала я.

Лео начал задыхаться.

— Нет! — Уже более истерично воскликнула я.

Лео подоткнул пальчиком точеные ноздри и блаженно выдохнул. Я — в след за ним, но облегченно. Нек прокряхтел что-то плохо различимое, стоя белее снега. Волк неспешно вошел, сверля взглядом помертвевшую толпу, его блуждающий взгляд остановился на мне. Впрочем, этого следовало ожидать…

— Ты. — Прорычал-указал он, а его желтые гнилые зубы злобно клацнули. — Мне повелели найти тебя.

— Восхитительно… — Сама бледнея на глазах, прошептала я.

— Мия, что происходит? — Выдавил Нек, глаза которого стали размером с хорошее блюдце.

— Да так, накладочка вышла… — Пролепетала я, выжимая из себя улыбку. Кого я хотела обмануть?!

— Ми…я! Я не… не могу…моя… аллергия! — Лео пару раз глубоко вздохнул. Я помертвела. Только не это…

— Не смей! Не смей чихать, кровосос вшивый! Только попробуй! — Я кинулась к нему, совершенно позабыв о Волке — меня гораздо больше волновало, что скажет Нек, узнав, что мой любимый наставник не совсем жив. Я не успела всего на чуть-чуть.

— Я…не… могу…А…а…Фик! — Его аура взорвалась ярко голубыми красками, из ноздрей вырвался хоровод искорок, за спиной отчетливо пропечатались крылья.